Империя Гройлеров - [39]

Но однажды Конь-Кур засмотрелся с непривычным для него умилением на своего куренка, пускавшего мыльные пузыри при помощи соломинки. «Вот оно! – доперло до Конь-Кура. – Вот именно таким образом бройлеры надули свой громадный гудронный пузырь!»

Конь-Кур, сам не ведая, почему, не стал расписывать это свое открытие на страницах газеты «Курям». Попридержал до времени… А когда воинство Великого Хоря десантировалось на берег Кур-Щавеля, остроглазый Конь-Кур приметил одну важную техническую особенность их бревенчатых сбивней. Все они в задней своей части были снабжены широкими, погруженными в воду лопатами. И, поворачивая эти лопаты, бобры меняли курс, которым следовал неуклюжий на вид сбивень.

«У кур – свой курс», – то ли к месту, то ли совсем даже не к месту припомнилась Конь-Куру еще одна, предлагаемая кем-то когда-то, так называемая общепородная идея. Которая, конечно же, не была утверждена «Куриными мозгами» – видимо, умом эту идею было не понять…

Итак, есть взлетная площадка – зеленая лужайка, ристалище, принадлежавшее Конь-Куру. Есть немереное количество твердого гудрона, который можно расплавить, надуть пузырь и заполнить его дымом или паром.

И еще есть замечательный плотник, русый петушок Пет-Русь, который, не вдаваясь в суть, может шутя изготовить хвостовую лопату для аэростата. И лопата эта будет загребать не воду, а потоки воздуха. Тогда аэростат и станет дирижаблем, управляемым гудронным баллоном! Его на надо будет держать на привязи, он полетит, куда захочет аэронавт – в данном случае, конечно же, Конь-Кур.

Построив пять, шесть, дюжину таких дирижаблей, можно навязать свою волю не только родимому Кур-Щавелю, но и захребетной Империи Бройлеров! А там – и заморскому Княжеству Великого Хоря.

Но сегодня, выслушав профессора Алектора и доцента Петела (или как его теперь величать – доцента Кура?), редактор газеты «Курям» осознал, что торопиться не надо. Стать главой «Ума палаты» можно вполне законным, тихим образом, а потом строить дирижабли не на свои кровные, а за счет бюджета.

Для достижения этих целей предстояло сделать несколько упреждающих шагов.

Конь-Кур вернулся в избу-редакцию, проверил тщательно, уж не спрятался ли здесь кто-то из графоманов, вечно подкарауливающих издателя «Курям» в самых неожиданных местах…

И подошел к сейфу, откуда извлек что-то вроде пастушеского горна на длинном, уходящем в стену проводе. Несколько раз дунул в раструб горна, прокашлялся.

– Да, слушаю! Это вы, Конь-Кур? – хрипло донеслось из горна карканье мистера Гро, начальника внутренней охраны и внешней разведки Империи Гройлеров.

– Да, Гро, это я. Вы можете говорить? У меня для вас есть очень важные сообщения.

– Слушаю, – напрягся на том конце провода Гро.

Внимательно, не перебивая, выслушав доклад Конь-Кура о появившихся общепородных идеях, особенно – идее доцента Чики-Куки-Петела-Кура, мистер Гро сначала долго переваривал информацию, затем произнес раздельно:

– Бред. А где же военная составляющая? Как национальная движущая идея может не содержать в себе наступательную сущность? Не понимаю.

– Будет, будет вам и война, – заверил собеседника редактор газеты «Курям». – Для начала – местная, курино-петушиная. У нас, похоже, завтра произойдет общепородный разворот.

– Вас понял. Что насчет оплаты вашей информации? Все как прежде – двадцать мешков зерна? Хотя, пожалуй, эти ваши сообщения потянут на все сто мешков отборного просо.

– Мне не нужно зерно, – холодно ответил Конь-Кур. – Мне нужно, чтобы ваша сторона поддержала меня на выборах председателя «Куриных мозгов».

– Но как? Как? – снова прокаркал во мрак своего раструба мистер Гро.

– А вот как. Вы немедленно опубликуете в ваших изданиях примерно такое вот заявление. Дескать, вот если бы во главе «Ума палаты» встал господин Конь-Кур, известнейший издатель, общественный деятель, благотворитель и организатор спортивной жизни, то… Вы со своей стороны могли бы гарантировать Кур-Щавелю вечный мир – разумеется, на период правления означенного Конь-Кура. А газеты ваши – «Грейдер» и «Голос Гудрона» – можно переправить к нам на малом бревенчатом сбивне, что бросили хорьки и крысы у нас на берегу. У меня есть надежный перевозчик, простак и работяга, зовут Пет-Русь. Работать лучше ночью, он справится.

– Я подумаю и приму решение, – ответил Гро и в раструбе повисла мертвая тишина.

«Ишь ты, подумает он, – хмыкнул Конь-Кур. – Не бывать тебе не то что пятибуквенным, но и четырехбуквенным чиновником, когда я захвачу власть в вашей провонявшей гудроном империи!»

На следующий день, собравшись на внеочередной «кур-таг» и предвкушая обычное веселье, окольцовцы не без удивления заметили, что доцент Петел восседает на одной жердочке-качельке с профессором Алектором. А возле них остается свободное место еще для одного окольцовца.

– К чему бы это? – гадали курочки-окольцовки.

А петушки-окольцовцы только и мечтали, как бы поскорей начались разудалые раскачивания в воздухе, да с присвистом, со щипками и шлепками по крутозадым телесам окольцовок…

– Ну где этот Конь-Кур? – шептал своему новому единомышленнику профессор Алектор. – Струсил, сунул голову под крылышко?