Империя. Цинхай - [15]

— Нет. Но знать, что она может стать счастливой с другим, и полюбить его… думаешь просто вот так отпустить и пожелать счастья? Я хочу подарить ей счастье. — Зубы Джина скрипнули. — И ребенка. Это должен сделать я, не он.

— Чертов докторишко, какие амбиции и эгоизм, — хмыкнул наёмник. — Забыл всё, чему учили в монастыре?

— Если ты помнишь, меня оттуда досрочно выгнали, потому что я плохо усваивал знания.

— Ничего, как настоящий друг, я тебе вобью их в голову, если слишком забудешься.

— Ну, спасибо. — По коридору впереди шла горничная, появившись вдалеке, и молодые люди замолчали. Строить планы — это одно, а вот попытаться реализовать их — совсем другое.

Солнце входило в зенит, и на эти минуты вся жизнь замирала. Сонное обитание и тишина сопровождались редким звоном хрусталя, из которого пили освежающую воду, шорохом шелка, плавным и осторожным, будто его тяжело несли на себе, переливом бамбуковых подвесок и китайских колокольчиков, оповещающих о малейших сквозняках. Никаких посторонних звуков, какие были бы, находись поместье в пределах города; машины не ездили под окнами, случайные прохожие не болтали возле подъезда, их телефоны не звонили в сумках, телевизоры не бубнили из форточек. Но вот полдень проходил и, решаясь пообедать, люди оживали, настраиваясь на приятный вечер.

Энди не сам зашел за Дами, а послал к ней служанку, напомнившую, что через полчаса супруг будет ждать её возле конюшни. Вызванные китаянки принесли Дами подходящий для верховой езды костюм и широкополую шляпу, которая спасала бы от ещё довольно опасных лучей. За красоту здесь, как и по всей Азии, принималась белоликость, поэтому все дорожили, чтобы кожа лица не обгорела, не посмуглела и не покраснела. Одевшись, Дами прошествовала вниз, хотя ей всё равно понадобилось просить кого-то из служащих проводить её к стойлам, ведь она не знала, где они находятся.

Ни о какой прогулке наедине речи, как выяснилось, не шло. Нет, естественно, босс клана синеозерных и его жена будут ехать в отдалении, чтобы их разговор никто не мог слышать, но вся свита и охрана оставалась на месте, следуя попятам. Всё так же сопровождаемая Джином и Сандо, Дами издалека заметила с дюжину людей, толпящихся подле Энди и конюшни, из которой конюхи поочередно выводили оседланных кобыл и жеребцов. Эмбер и Генри — племянники тут как тут, и сестры Чон… и Цянь, само собой. Дами всем улыбнулась, быстрее отворачиваясь и концентрируя внимание на Энди. Воспитанный в другом поколении, чем она, сохранивший в себе какие-то более старые традиции и приличия, мужчина, когда вокруг были посторонние — не слуги, с которыми не считались, а именно гости, родственники или знакомые того же уровня, — почти не касался Дами и считал проявление супружеской нежности при чужих глазах излишним. Подведя к жене смирную гнедую кобылу, Энди лишь расхваливал животное и поглаживал его, объясняя, абстрактно, в качестве пролога, что лошадь чувствует всадника, и с ней нужно найти общий язык, и что-то ещё, что неслось мимо ушей Дами, вдоль виска Энди смотревшей прямо в глаза Джину. Телохранителям тоже выделили коней, не могут же они оставить господ без присмотра?

— … не давить на бока, — повествовал мужчина, — это заставит её прибавить ходу… — Дами моргнула, выходя из очарования любимых очей, и закивала, когда к её мужу подбежал человек из синеозерных и что-то зашептал ему рядом с ухом. Энди нахмурился. — Это срочно?

— Дело может быть сорвано, вы сами понимаете, — поклонился человек в костюме.

— Что ж… — явно огорченно решил для себя Энди. — Ладно. — Он повернулся к Дами, с жалостью посмотрев на разрушенную идиллию досуга. — Прости, опять дела… мы обязательно покатаемся вдвоём. Но не стану лишать тебя этой радости сейчас…

— Нет-нет, если ты не можешь, то и я… — собралась отступать от кобылы Дами. Муж придержал её за локоть.

— Езжай, развейся. Не надо всё время сидеть в доме.

— Но если ты не будешь меня подстраховывать…

— Есть человек, рядом с которым ничего не может быть страшно, — Энди поднес губы к самому её ушку. — Потому что страшней этого человека ещё не изобрели. Но ты его не бойся. — Супруг обернулся и поманил рукой молодого мужчину с коварным профилем и хищным изгибом бровей. — Николас, прошу тебя, присмотри за моей Дами.

— Будет исполнено, Энди, — красиво, но без пресмыкания, согнул спину тот, подавая руку Дами, чтобы помочь ей забраться в седло. Она посомневалась, прежде чем вложить свою ладонь. Муж одобряюще улыбнулся и ушёл следом за вызвавшим его человеком. Все остальные тоже стали забираться на лошадей. Сандо запрыгнул на своего жеребца умело, ему не раз и не два приходилось совершать длительные переезды на этих животных, и наездник из него был столь же умелый, как и воин. Джин старался держаться, не отставая, но ему практики не хватало. Каким-то образом рядом с ними опять очутились Цянь и Николь, две такие разные сестры, что об их родственной связи никогда бы и не подумалось. Цянь была предельно женственной, с изящными формами, вся из грации и неспешности, среднего роста, но благодаря точеной стройности казалась выше, а Николь, резкая, плоская и быстрая, что в словах, что в действии, была ниже её на добрую половину головы, к тому же высветляла волосы, становясь полной противоположностью старшей сестры.