Иегуда Галеви – об изгнании и о себе - [50]

И покинуть Единого – Господа Бога?

Ты поленишься вовремя в путь снарядиться

И свой жребий продашь за горшок чечевицы?

«Хватит! Хватит!» – был голос души не однажды,

Но поныне земной не осилил ты жажды.

От пяти своих чувств, от пустых вожделений,

Отвернись, отрекись ради высших волнений!..[154]

В последние дни пребывания дома стараюсь сделать всё, чтобы близкие ни в чём без меня не нуждались. Самому нетрудно отказаться от устроенной жизни, «променять свою спальню на сухой кустарник». Вот только расставание с дочерью и единственным внуком разрывает сердце. Моя дорогая Эмеле умерла, не пришлось ей страшиться за мужа в опасной дороге, «где один только шаг между жизнью и смертью». Она не стала бы удерживать, наверное, отправилась бы со мной. В последние дни её, усталую, изо всех сил старающуюся ободрить родных улыбкой, я видел молодой, красивой в княжеском наряде. Не исчезает ощущение присутствия жены; она не просто умная, она мудрая – слышала, понимала людей и всякому старалась помочь. Не проходила мимо несправедливости. Теперь, будучи в другом мире – мире духа, она попросит у Создателя счастливой судьбы для нашего единственного внука. Милость Всесильного надёжней моей заботы.

Иегуда – мальчик мой, названный моим именем, как призрачна надежда снова увидеть тебя!

Ни торг, ни купля, ни тягость потерь,

Когда я покину, уехав прочь,

Единственную любимицу – дочь,

Сестру души, мою плоть и кровь,

И к внуку переборю любовь –

К живому кусочку сердца моего,

Лаская лишь в воспоминаньях его!

Мне ль, Иегуде, Иегуду забыть…[155]

В последние дни почему-то возвращается запомнившийся со времени учёбы в талмудической академии Лусены сон: будто я оказался в старом хранилище книг, где в пыльных завалах должен найти главную. Я стою в растерянности, ибо невозможно отыскать в этих горах накопленной мудрости нужную книгу, и знать бы, какая из них самая главная. Старик – ветхий хранитель этих сокровищ протягивает мне её – то наше Святое Писание – то, с чего начиналось моё образование, постижение мира. Все науки, которые изучал в академии, не затмевают мыслей о Вседержителе. Жизнь перед лицом Его помогает сохранить чистоту души, скрашивает реальность под владычеством мусульман и христиан. В течение веков мы живы сознанием присутствия Всеблагого и надеждой на возвращение. Царство Израиля, царство Давида – мечта, которая со временем станет реальностью. И всё, что я нажил здесь беспрерывным трудом, ничего не стоит перед стремлением оказаться на своей земле:

Дома и закрома свои оставлю,

Забуду я о выгоде и проке,

Единственную дочь покину,

Останусь в целом мире одинокий,

Из сердца вырву внука, отразится

Он только в памяти моей, не в оке,

Как Иегуда о Иегуде забудет,

Которого покинет он в итоге?

Но мне важней любовь к Тебе, и скоро

С хвалою встану на Твоём пороге,

И жертве всесожженья уподоблю

Я сердце, что горит мечтой о Боге,

И гроб там обрету. Будь мне свидетелем.

И в райские прими меня чертоги.[156]

Мальчик мой, названный в мою честь, кто будет учить тебя? Трудно преодолеть муки прощания, но нет сил расстаться с мечтой оказаться в Святой земле. Знаю, на что обрекаю себя, только и остаётся молить Всеблагого, «чтобы в райские принял меня чертоги».

Мысленно прощаюсь и с теми, кто ушёл в мир иной. С течением времени не исчезают из памяти самые дорогие люди. Они во мне: дедушка с его свитками рукописей и книгами; бабушка, старающаяся накормить меня повкусней, когда я возвращался из хедера; отец с матерью, для которых я был смыслом и продолжением жизни. И мой друг-наставник Моше ибн Эзра. Не расстаюсь и с Эмеле – моей незаменимой женой: разговариваю с ней, советуюсь. Она является мне во сне… Воспоминания о самых близких сопровождают нас до конца дней. Иногда приходят мысли о том, что постигшее меня несчастье – смерть детей – из-за того, что давно следовало отправиться на свою землю. Если вдохну воздух Иерусалима, прильну к камням Священного Города, Божье благословение не оставит моих родных. Только от меня зависит решимость преодолеть муку расставания с ними. Можно ли веками следовать наставлениям раввинов и ждать появления Машиаха? Призыв Всеблагого к Аврааму: «Встань и иди!» – относится ко всем нам во все времена. В который раз твержу себе: откажусь от всего, что приобрёл в Испании, положу конец сомнениям, увещеваниям друзей и, не страшась опасного морского пути, тяжёлых условий в Эрец-Исраэль под гнётом крестоносцев, отдамся на волю Провидения:

Я бросить всё готов:

Друзей, родимый кров,

Весёлый шум пиров,

Безбедные года.

Давно я сердцем там,

Где плещет Иордан,

В прекраснейшей из стран,

Где гор встаёт гряда…

Не в силах я противиться мечте, ещё была жива моя дорогая Эмеле, а я уже мысленно был по пути в Иерусалим.

К живому Богу страстью объята,

Душа моя взалкала града свята…[157]

Мечта окрыляет, даёт ощущение молодости, не удержат меня увещевания друзей. Я не безумец, нет… Быть может, моя решимость вдохновит, пробудит надежду в других. И не суть важно, процветает ли наша страна или в руинах. Главное, у нас есть своё по праву наследия место, куда в субботнюю ночь был низвергнут из рая человек