Хороший год - [32]
— Слушайте, — решительно начал Макс, — хотим мы или нет, а придется в этом разбираться. — Он подошел к буфету, выдвинул ящик, достал оттуда телефонный справочник и принялся листать "желтые страницы". — И лучше прямо сейчас, пока все не запуталось еще больше.
Кристи наблюдала за ним с недоуменной улыбкой:
— Не понимаю. Что происходит?
— Мне кажется, нам нужна консультация юриста.
Макс нашел то, что искал, и потянулся к телефону.
— Бросьте. Вы что, в самом деле думаете...
— Я говорю серьезно. Вы что-то имеете против юристов?
— А кто ж не имеет?
К этому времени глаза у мадам Паспарту стали как плошки, неудовлетворенное любопытство распирало ее, и, когда Макс набирал номер, она жалобно поглядела на Кристи и беспомощно пожала плечами. Кристи, сама ничего не понимавшая, в ответ тоже пожала плечами. Пришлось им дожидаться, пока Макс закончит разговор.
— Прекрасно. В два часа нас примут в Эксе.
Там же в кухне они наскоро, без затей пообедали салатом и хлебом с сыром. Макс был погружен в свои мысли, перебирая одинаково безрадостные для него варианты развития ситуации: потерю дома, вынужденное возвращение в Лондон, поиск работы и попытки наскрести денег, чтобы вернуть долг Чарли. У Кристи вид был задумчивый, немного растерянный и огорченный: она поняла, что уже никогда не увидит отца. Мадам Паспарту отчаялась одолеть языковой барьер и уехала домой, пообещав вернуться попозже и завершить сражение с паутиной.
Они уже собирались сесть в машину, и тут Кристи замешкалась:
— Макс? А нам в самом деле нужно этим заниматься?
Глядя на нее поверх машины, Макс сказал:
— Мне — нужно. Я должен знать, чей это дом, мой или ваш. Вдруг вы сотворите какую-нибудь глупость, к примеру, выйдете замуж за француза? Тогда вам, пожалуй, захочется переехать во Францию и поселиться здесь.
— В мои планы это не входит, — покачала головой Кристи.
— Откуда вам знать? Планам свойственно меняться.
По дороге в Экс они беседовали на безобидные общие темы — так обыкновенно делают люди, когда не хотят обсуждать то, что их всерьез тревожит. Поговорили о работе, сравнили, кто чем занимался: Макс в конторе, а Кристи — на винном заводе. Дружно повосхищались изумительной красотой мест, мимо которых ехали, — похоже на Напу, заметила Кристи, только зелени больше и отчего-то кажется древнее. Ну а когда въехали в Экс и нашли местечко для машины, почувствовали, что им друг с другом хорошо и спокойно, насколько это возможно в столь странных обстоятельствах.
Один из самых симпатичных уголков в Эксе — это place d'Albertas, крошечная, мощенная булыжником площадь восемнадцатого века с фонтаном посреди. В свое время она была построена так, чтобы с нее открывался вид на дворец, но теперь вокруг высятся суховатые деловые здания, где располагаются приемные более или менее суховатых представителей правоведческой братии. Кабинет мэтра Боска, которого Макс наугад выбрал из обширного списка юристов в телефонном справочнике, находился на первом этаже одного из самых солидных строений, надраенная медная дощечка с его именем так и сверкала на солнце.
Секретарша усадила Кристи и Макса на жесткие стулья и скрылась, чтобы известить патрона об их прибытии. Прошло пять минут, десять. Наконец, когда посетители наверняка прочувствовали, что maître — человек важный и очень занятой, секретарша явилась вновь и провела их в кабинет.
Это была просторная комната, все в ней радовало глаз своей соразмерностью: высокий потолок, большие окна, изящные карнизы; благолепие нарушала лишь современная конторская мебель — такую рекламируют в каталогах, обещая скидки за оптовую покупку. Мэтр Боск поднялся из-за стола, фанерованного под розовое дерево, и жестом пригласил посетителей сесть. Это был коренастый взъерошенный господин в рубашке с закатанными выше локтей рукавами. Волосы косо падали ему на лоб, с шеи свисали очки на шнурке, в руке maître держал тлеющую сигару.
— Alors? Чем могу быть полезен? — широко улыбнулся он.
Макс кратко описал странную ситуацию, в которой они с Кристи оказались. Боск что-то записывал, по ходу рассказа задавая вполголоса кое-какие вопросы. До сих пор Кристи доводилось встречаться только с юристами калифорнийской закваски — элегантно одетыми и напористыми. Хотя она не понимала ни слова, Боск показался ей милым и благожелательным. Тем не менее у этого законника был отличный нюх: он сразу учуял запутанное и выгодное дело. Это стало ясно из первых же его слов.
Уронив очки на грудь и медленно поворачиваясь в кресле из стороны в сторону, он изрек:
— В вашем случае мы попадаем в так называемую "серую зону" нашего законодательства.
В правовой терминологии Макс разбирался слабо, однако по опыту знал, что любая ссылка на это бесценное для юристов понятие — "серая зона" — волшебным образом в разы увеличивает счета за их услуги. Следующий же пассаж мэтра Боска подтвердил его опасения:
— Суть вопроса не столь очевидна, как кажется на первый взгляд. — Боск стряхнул пепел с галстука и снова зажег сигару. — Нужно откопать прецедент. Но ведь прецедента может и не быть. — Он внимательно посмотрел на Макса: как англичанин воспримет эту радостную новость? — И тогда придется обращаться в высшие судебные инстанции.
Герои этой книги сделали то, о чем большинство из нас только мечтают: они купили в Провансе старый фермерский дом и начали в нем новую жизнь. Первый год в Любероне, стартовавший с настоящего провансальского ланча, вместил в себя еще много гастрономических радостей, неожиданных открытий и порой очень смешных приключений. Им пришлось столкнуться и с нелегкими испытаниями, начиная с попыток освоить непонятное местное наречие и кончая затянувшимся на целый год ремонтом. Кроме того, они научились игре в boules, побывали на козьих бегах и познали радости бытия в самой южной французской провинции.
В продолжении книги «Год в Провансе» автор с юмором и любовью показывает жизнь этого французского края так, как может только лишь его постоянный житель.
Первую запись о булочной «У Озе» Питер Мейл сделал в 1988 году, собирая материал для своего будущего бестселлера «Год в Провансе». После выхода в свет романа в булочную зачастили посетители. Им нужен был не только хлеб: они хотели получить рецепты и узнать секреты мастера, для того чтобы на собственных кухнях попытаться воссоздать великолепные творения Жерара Озе. Все это вы и найдете в «Исповеди булочника». Узнаете забавные истории о хлебе, познакомитесь с историей булочной Озе, получите множество полезных советов и, возможно, научитесь выпекать аппетитные багеты с хрустящей корочкой не хуже, чем это делает сам мастер.
Питер Мейл угощает своих читателей очередным бестселлером — настоящим деликатесом, в котором в равных пропорциях смешаны любовь и гламур, высокое искусство и высокая кухня, преступление и фарс, юг Франции и другие замечательные места.Основные компоненты блюда: деспотичная нью-йоркская редакторша, знаменитая тем, что для бизнес-ланчей заказывает сразу два столика; главный злодей и мошенник от искусства; бесшабашный молодой фотограф, случайно ставший свидетелем того, как бесценное полотно Сезанна грузят в фургон сантехника; обаятельная героиня, которая потрясающе выглядит в берете.Ко всему этому по вкусу добавлены арт-дилеры, честные и не очень, художник, умеющий гениально подделывать великих мастеров, безжалостный бандит-наемник и легендарные повара, чьи любовно описанные кулинарные шедевры делают роман аппетитным, как птифуры, и бодрящим, как стаканчик пастиса.
Где еще солнце светит триста дней в году? Где еще вы найдете настоящее rosé, иногда с ароматом винограда, иногда сухое – этот вкус лета в вашем бокале? Где еще козий сыр становится произведением искусства? И где еще живет столько дружелюбных людей со спокойным характером, которые ведут размеренную жизнь и лишены современной привычки нервничать и все время куда-то спешить? Перечень нескончаем, а ответ один – конечно в Провансе! В этом убеждены не только сами провансальцы, но и Питер Мейл, автор знаменитых книг об этом райском уголке на юге Франции, в котором он провел последние двадцать пять лет своей жизни, щедро делясь любовью к Провансу с миллионами своих читателей во всем мире.Впервые на русском языке!
Живая, искрящаяся юмором и сочными описаниями книга переносит нас в край, чарующий ароматами полевых трав и покоем мирной трапезы на лоне природы.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.