Хорошая работа - [7]
— Хватит тебе ворчать, разошелся — не остановишь!
— Я, тетя Маша, не ворчу, а просто рассуждаю. Кабы днем — полбеды. А то ночью… Мальчишка бы — дело другое, а эта… Возьми на горб обузу — не возрадуешься. Встанем где-нибудь — разревется.
…Саню провожали мать и несколько подруг. Когда они подошли к риге, погрузка машины уже закончилась и девушки покрывали зерно брезентом.
— Садись в кабину, — сказал шофер, заметив, что Саня хотела забраться в кузов. — На зерне не разрешается.
Он отодвинул в свой угол телогрейку, так же промасленную, как и бывший на нем комбинезон.
Когда машина тронулась, на переднее стекло кабины упало несколько дождевых капель, мелких, еле заметных.
— Ну, кажется, началась унылая песня, — проговорил шофер и, нажав кнопку, заставил тонкую пластинку, до сих пор неподвижную, пройтись по стеклу кабины взад и вперед, стирая капли.
В селе груженая машина шла хорошо, но едва выехали за околицу, положение сразу же изменилось. Свернувшая в низинку дорога оказалась вся разбитой и была покрыта глубокими лужами. Шофер переключил скорость; мотор, словно озлясь, заурчал громче. Машина сбавила скорость и пошла значительно тише.
Сане еще не приходилось ездить на машине в непогоду, и когда первый раз, ни с того ни с сего, кузов стало заносить и трехтонка не как обычно, а боком стала скользить с пригорка, она испугалась и ухватилась за ручку дверцы.
— Не бойся, все в порядке. Без паники, — заметив ее движение, сказал шофер.
Он уверенно вращал рулевое колесо, и машина медленно, нехотя приняла нужное положение.
— Теперь все время будет такая кутерьма, пока не выползем вон на ту горку. — Кивком головы он указал вперед, где сквозь серую мглу далеко на горизонте виднелся невысокий холм. — Ты сиди и ничего не бойся. Все обойдется, как и должно быть. Мне приходилось в разную погоду ездить. Видали и не такое. Обходилось.
Машину качало, бросало из стороны в сторону, порой она получала такой крен, что, казалось, свалится набок, но шофер всегда во-время брался за нужные рычаги, снова колдовал над рулем, и все заканчивалось благополучно.
Саня с возрастающим любопытством следила за ним, и если с первого взгляда примяла его за мальчишку-зазнайку, то сейчас он ей казался чуть ли не богатырем — так ловко он правил машиной. Его лицо стало почти суровым — брови сдвинуты, устремленные вперед глаза были полны решимости, смелости, а руки все время находились в движении, и эти движения заставляли машину идти по раскисшей дороге вперед, принуждали ее принимать то положение, которое нужно было в данный момент.
При хорошей погоде низинку проезжали за несколько минут, но сейчас, пока выбрались на пригорок, прошло больше часа.
Надвигался вечер. Сероватое небо начало темнеть. Пошел густой, обложной дождь, и на дороге появились такие же лужи, как и в низинке.
К Бешеному оврагу подъехали в сумерках.
— Ну, если тут выскочим… значит, большое дело сделаем, — сказал шофер и добавил: — Держись крепче — попробую с разгону взять.
Он нажал рычаг, мотор взревел, и машина рванулась вперед. Рванулась так, что Саню тряхнуло и заставило привалиться к спинке сиденья. Из-под колес устремились во все стороны каскады воды, словно ударили снизу мощные фонтаны. Но через несколько секунд все это осталось позади, и «ЗИС» на малой скорости карабкался по взгорью.
Фары бросали на дорогу яркие лучи света, и от этого тьма вокруг казалась совершенно черной. В световой полосе было хорошо видно, как густо ложились на землю дождевые капли.
Ехали молча.
Шофер, чуть подавшись вперед, неотрывно смотрел на дорогу.
Сане иногда казалось, что машина идет не в том направлении, в каком нужно, что шофер, видимо, заблудился и что поэтому едут они уже целую вечность.
Около полуночи подъехали к Черному долу.
— Вот еще местечко — хуже ничего не придумаешь, — сказал Борис. — Гляди: воды-то, море целое!
Почти у самой машины Саня увидела воду. Это была не лужа, каких много осталось позади, а большое водное пространство, пересечь которое от одного берега до другого оказались не в состоянии световые пучки фар. Сане показалось, что она никогда еще не видела столько воды. Ей захотелось, чтобы мотор вдруг затих и машина остановилась, не въехав в воду. Но этого не случилось.
Как и в Бешеном, машина рванулась вперед.
Все произошло мгновенно. Саня не могла сообразить, почему и как все это произошло, — она поняла одно: машина остановилась среди воды.
Шофер сделал несколько попыток выбраться вперед, потом назад — безуспешно: колеса буксовали, разбрасывая во все стороны брызги.
— Всё. Засели. Этого я и боялся.
Он заглушил мотор и положил голову на рулевое колесо.
Молчали.
«Уснул, что ли?» — подумала Саня.
Однако Борис не спал. Хотя он водил машину самостоятельно только второй год, но и этого было вполне достаточно, чтобы понять, в каком трудном положении очутился сейчас. Он напряженно думал. Его мысли были сосредоточены на одном: он вспоминал рассказы бывалых шоферов о случаях из их личной практики, но эти воспоминания ничего нового не приносили ему, не подсказывали выхода из трудного положения. В большинстве известных Борису случаев, когда машина начинала буксовать и «заседала» в грязной лощине, шоферы выпутывались из беды, подкладывая под колеса доски, или жерди, или ветки деревьев; а если ничего этого не было — сухие стебли подсолнухов, беремя сена или просто травы. Здесь же не было ни травы, ни сена, а о досках или жердях даже и говорить нечего. Знал Борис и другие случаи, самые удачные: когда застрявшую машину вытаскивала из западни другая.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть Израиля Меттера «Пятый угол» была написана в 1967 году, переводилась на основные европейские языки, но в СССР впервые без цензурных изъятий вышла только в годы перестройки. После этого она была удостоена итальянской премии «Гринцана Кавур». Повесть охватывает двадцать лет жизни главного героя — типичного советского еврея, загнанного сталинским режимом в «пятый угол».
Издание представляет собой сборник избранных повестей и рассказов советских писателей, среди которых М. Ланской, А. Островский, И. Меттер и другие.
Повесть о том, как богомольцы завладели душой мальчика, потерявшего родителей, и как товарищи вели борьбу за его освобождение.
Около тридцати лет назад в Оренбурге появилась театральная афиша. В ней впервые упоминалось имя драматурга Владимира Пистоленко. Шла его первая пьеса, написанная по мотивам народных сказок.С тех пор Владимир Пистоленко стал известен как драматург и прозаик. Многие его пьесы хорошо знакомы зрителям. Читатели знают его повести — «Товарищи», «У открытых дверей», «Памятное лето Сережки Зотова», роман «Крылья беркута».Пьесы В. Пистоленко тематически очень разнообразны. Он увлекает зрителя в мир сказок, знакомит с крестьянским вождем Емельяном Пугачевым и его соратниками, показывает жизнь молодых героев — первых комсомольцев, ведет в Москву, на Урал, на далекий Север…Однако главное внимание писателя отдано современности.
Автор этой книги Владимир Иванович Пистоленко — уроженец города Оренбурга. Он хорошо знает и любит свой край, и потому в большинстве его произведений главные события происходят на Южном Урале.В. И. Пистоленко известен как прозаик и драматург. Им написаны повести «Товарищи», «У открытых дверей», «Памятное лето Сережки Зотова», несколько сборников рассказов и около тридцати пьес.В последние годы на телевидении были показаны телевизионная трехсерийная повесть В. Пистоленко «Бегут дороги», пьеса «Счастье Андрея Сторожева» и комедия-шутка «Трефовый король».Роман «Крылья беркута» — новое произведение В.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.
В сборник из серии «У пионерского костра» вошли рассказы С. Антонова, Н. Дубова, В. Бианки, Г. Гулиа и Н. Артюховой.
В сборник из серии «У пионерского костра» вошли рассказы Б. Полевого, К. Паустовского, Н. Шундрика, В. Степаненко и стихи Ливиу Деляну.
В сборник из серии «У пионерского костра» вошли рассказы С. Бабаевского, А. Мусатова, Н. Носова и Б. Емельянова.
В сборник из серии «У пионерского костра» вошли рассказы В. Осеевой, И. Гофф, А. Иванова, А. Копыленко, М. Слуцкиса, стихи З. Александровой и С. Смирнова.