Грозовыми тропами - [4]
Сильный удар отбрасывает Глебку в сторону. Он падает. Все опрокидывается у него в глазах: люди, платформа, поезд. Над ним нависает серое в тучах небо и на этом фоне видны очертания медного железнодорожного колокола.
Глебка с трудом поднимается на ноги, дотягивается до веревки, привязанной к языку.
Три громких удара раздаются на станции.
Тотчас хрипловато откликается паровоз.
Куча тел, сгрудившихся вокруг Глеба-старшего, рассыпается. Люди бросаются к вагонам. И только верзила, как клещ, держится сзади за кожаную куртку. Глеб-старший швыряет его через голову на платформу, целится из маузера в распростертую на досках фигуру, брезгливо сплевывает, хватает Глебку за руку и бежит к теплушкам.
Поезд трогается.
Бойцы продотряда и оба Глеба на ходу впрыгивают в теплушки.
Длинный состав с тремя теплушками в хвосте медленно преодолевает крутой подъем. С двух сторон стоит угрюмый лес в зимнем белом уборе.
На задней площадке последней теплушки, засунув руки в рукава, с винтовкой сидит боец продотряда.
Дверные скобы этой теплушки связаны веревкой — здесь никого нет, только продовольствие. Из трубы над второй теплушкой весело курится дымок. Двери полураздвинуты.
Видны мешки и ящики. В центре — печка. Вокруг сидят и лежат бойцы продотряда.
— Везем, товарищи, золото! — говорит Глеб Прохоров. — Нет!.. Ценнее, чем золото! Жизнь везем питерским рабочим! Кто возьмет лишнюю осьмушку — тот враг революции и контра! А с врагом разговор короткий!
Он выразительно хлопает по коробке маузера и спрашивает:
— Разъяснять еще надо?
— Не надо!.. Ясно!.. — вразнобой отвечают бойцы.
— Тогда порешим так! — продолжает Глеб-старший. — Мы — питерцы и жить будем на питерском пайке!.. Вопросы есть?
— А как насчет поесть? — спрашивает кто-то и добавляет смущенно: — По питерской, конечно, норме…
— Каша варится! — отвечает Глеб-старший. — На остановке поедим!
Слышится разочарованный шумок.
— А если поезд пойдет и пойдет… без остановок?
— Если хоть до самого Питера пойдет без остановок, то только радоваться надо, товарищи!.. Потерпим!
Бойцы молчат.
— Потерпим, спрашиваю? — повторяет Глеб-старший.
— Потерпим! — отвечают бойцы.
В передней теплушке тоже полно мешков, кулей и ящиков. Потрескивают дрова в печке. На ней котел. В нем что-то бурлит. Один боец помешивает варево палкой. Второй — это Митрич — стоит у двух ящиков. На левом — весы с гирями. На правом — выстроились рядами небольшие порции хлеба. Митрич считает их вслух…
— Двенадцать, тринадцать, четырнадцать… Еще одной не хватает…
Он отрезает от каравая тонкий кусок хлеба, кладет его на весы. Кусок чуточку перевешивает. Митрич недовольно крякает, берет нож, чтобы отрезать излишки. Подумав, он машет рукой и произносит:
— Ладно!.. Глебке будет — с походом…
— Правильно! — соглашается боец. — За смекалку!..
Средняя теплушка. Глеб-старший подсаживается к Василию и Глебке.
— Как глаз?
— Глаз — он что!.. К вечеру проморгается! — беззаботно отвечает Василий. — Ты, товарищ командир, лучше Глеб Глебычу посочувствуй! У него вво какая шишка на затылке проклюнулась! Хоть бы медяшку какую приложить…
Глеб ласково похлопывает сына по плечу, а Василий, повысив голос, говорит, обращаясь сразу ко всем:
— А что, товарищи!.. Сидеть бы нам на той станции, если б Глеб Глебыч в колокол не ударил!
— Это верно! — подхватывает Архип.
— Как заправский начальник, отправку сыграл! — добавляет кто-то. — Быть тебе, Глеб Глебыч, начальником преогромной станции!
— Не… не хочу! — серьезно отвечает Глебка.
— А кем ты хочешь быть? — подмигивая бойцам, спрашивает Василий.
— Доктором!.. Тиф буду лечить!
Василий удивленно присвистывает.
— А чем его лечат, знаешь?
— А во! — Глебка трясет привязанной к поясу флягой.
Василий недоуменно принюхивается.
— Никак керосин?.. То-то я смотрю — от тебя, как от старого примуса, воняет!
В вагоне хохочут.
Глебка хмурится и горячо, убежденно объясняет:
— Руки и шею натрешь — вошь и не заползет!
— А может, и внутрь надо принимать в день по чайной иль там по столовой ложке? — шутит Василий.
Глебка не отвечает. Лицо у него темнеет и он говорит:
— Это мне… мама так приказала…
И точно ветром смахивает с лиц улыбки. Наступает тишина. Монотонно перестукивают колеса.
Хмурится Глеб-старший, вздыхает, смотрит на Василия, просит:
— Песню бы, что ли… затянул!
Василий закидывает голову так, что виден острый кадык, и начинает негромко петь неожиданно глубоким и чистым голосом:
И тут уже все включаются в песню.
Из передней теплушки высовывается Митрич. Послушав песню, он складывает руки рупором и кричит:
— Эй! Артисты!.. Каша готова!
Из средней теплушки показывается голова Архипа.
— Чево-о?
— Каша готова!.. Зови командира!
У двери появляется Глеб-старший.
— Товарищ командир! — кричит Митрич. — Разрешите подавать ужин!
Глеб молчит. На скулах вздуваются и начинают перекатываться желваки.
— Еще насмехается, усатая образина! — цедит Архип. — Сам небось набил брюхо-то, а нас дразнит!
— Архип! Держи! — кричит Митрич и ловко кидает вдоль вагонов клубок веревки, оставив один конец у себя в руке.
Архип ловит клубок.
— Опусти вниз! — командует Митрич.
Герои этой приключенческой книги - мальчишки-беспризорники, решившие помочь Красной армии. В городе, захваченном колчаковцами, готовится восстание, но вдруг, неожиданно для белых, под откос летит эшелон, а подписывается под этой диверсией некая «Армия Трясогузки». Свирепствует колчаковская контрразведка, безуспешно пытаясь найти следы подпольщиков. Заинтересовались таинственными союзниками и большевики. Выясняется, что грозная армия состоит из трех мальчишек-беспризорников: русского мальчика по прозвищу Трясогузка, латыша Мики и цыганенка.
Эта приключенческая повесть воспроизводит важные события в истории российского государства. Ее герои — три отважных мальчика, организовавшие свою «армию» для борьбы с мировой несправедливостью.
Рассказ Александра Власова «Муравьиная тропа» был опубликован в журнале «Искорка» № 8 в 1977 году.
Повесть о мальчишках, которые помогли петроградским чекистам разоблачить и обезвредить врагов – участников кронштадтского мятежа.Ранее эта повесть выходила под названием «Подснежники».
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.