Греческая Рапсодия - [7]
– Для того, чтобы защитить его от врагов Отечества. Вы что, не видите, что вокруг творится? Есть сведения, что руководство вашего института, неправильно понимая принципы конверсии, ведет переговоры о продаже прибора туранцам. Этого допустить нельзя.
– Так запретите им это делать.
– Это не я решаю, к тому же для этого нет формальных причин.
– Объясните руководству.
– Ну вот мы и подошли к сути. Я не могу им на пальцах объяснять. Пока что я голословен, а должен доказать начальству, что прибор уникален. Институт это скрывает, они, якобы, продают просто прибор, просто прибор ночного видения.
Щелкнул замок входной двери, и на пороге появился плечистый с ящиком импортного баночного пива в руках. Он поставил ящик на журнальный столик, а сам сел в свободное кресло.
– Что так долго? – недовольно спросил Иван Тимофеевич.
– Очередь, шеф, – спокойно ответил парень, – утро, шеф. Народ стоит за пивом. В лучших традициях соцреализма.
– Но, но, – погрозил ему Иван Тимофеевич, – ишь, распустили языки. Каково, Виктор Степанович? Мы себе такого не позволяли.
– Это верно, – открывая банку, согласился Грек.
– Говорил я Председателю, не надо Передел объявлять, добром не кончится, ан нет, не послушал. Пиво-то хорошее?
– Хорошее. А вы?
– Нет, спасибо. У меня, знаете ли, мочевой пузырь слабый, писаю часто. А уж с пива вовсе удержу нет.
– Вот беда-то, – посочувствовал Грек.
– И не говорите. Что делать, годы свое берут.
– Так вы вхожи к Председателю?
– Ну, как вам сказать. На рыбалке дело было.
– Вы так близки с ним?
– Он рыбачил, а я руководил охраной, – честно ответил Бахтин.
Грек допил пиво и открыл новую банку. В ящике их было много. Приятно было на них смотреть. Грек основательно приложился к новой банке, вытер губы и задал новый вопрос:
– Так что я должен сделать?
– Нам нужна техническая документация.
– Как вы это себе представляете? – саркастически спросил Грек.
– Никак, – неожиданно жестко сказал Бахтин. – Что бы я делал здесь, если бы представлял. – И совершенно другим тоном, просящим: – Могу я воспользоваться вашим туалетом?
– Пожалуйста, – сказал Грек.
Иван Тимофеевич встал и вышел из комнаты. Греку вдруг захотелось курить, и он поднялся с кресла.
– Сидеть! – резко сказал парень.
– Чего-о! – Грек повернулся к нему. – Ты чего, козел, командуешь в чужой квартире?
– Я сказал – сидеть.
Парень тоже поднялся, и теперь они стояли друг против друга. Ничего серьезного не происходило, и они оба это прекрасно понимали, смотрели друг другу в глаза без ненависти и не делали лишних движений, которые могли быть превратно истолкованы.
– Я на тебя плевать хотел, – сказал Грек.
Все-таки это была его квартира. Он повернулся к парню задом и сделал несколько шагов к книжному шкафу, на полке которого лежали сигареты. Нервные окончания в спине четко уловили необходимое расстояние между телами. В последний момент Грек сделал шаг в сторону, и парень въехал лбом в тяжеленные тома "Всемирной истории". Схватив за плечо, Виктор развернул парня к себе лицом (сделать это на натертом мастикой паркете было легко) и, дернув тело на себя, поддал коленкой между ног. Тот охнул и согнулся. Виктор сунул руку ему под мышку, нащупал пистолет, но был остановлен елейным: "Не надо". Бахтин стоял в дверном проеме, целя Греку в голову.
– Сядьте на место, – скомандовал Бахтин.
Грек сел в кресло, и полез за новой банкой. Постанывая, парень медленно разгибался.
– А с тобой, придурок, я после поговорю, – сказал ему Бахтин.
– Я хотел сигареты взять, – пожаловался Грек, – а он на меня прыгнул.
Иван Тимофеевич расплылся в улыбке:
– Так значит на бытовой почве?
– На бытовой, – подтвердил Грек.
– Не акт протеста?
– Не акт, – уверил Грек.
– Это хорошо. Значит, наше соглашение остается в силе. Вы знаете, я очень рад этому. Иначе мне пришлось бы вас пристрелить.
– Большое спасибо, – поблагодарил Грек, – только хотелось бы узнать, как говорят в Одессе: "Шо я буду с этого иметь?"
– Я верну вам негативы. – Бахтин протянул квадратик лощеной бумаги. – Вот мои телефоны. Поторопитесь, через десять дней состоится выставка вооружений в Туране.
– Но моя жена приедет только через две недели!
– Вот я и говорю, поторопитесь.
– Послушайте, – сказал Виктор Грек, – ведь я же не убивал ее, вы же все прекрасно знаете. Если ваши люди фотографировали, значит, они должны были сфотографировать убийцу.
– Не будем продолжать этот разговор. Позиция моя вам ясна, впрочем, фотограф, сняв ваши подвиги, ушел. Какой смысл было сидеть дальше. Это же логично.
– Логично, – нехотя согласился Грек.
– Сейчас сюда поднимется молодой человек и проведет с вами необходимый инструктаж. А мы уходим, приятно было познакомиться.
– Заходите, если что, дорогу знаете, – гостеприимно сказал Грек.
Бахтин наклонил голову, по-военному щелкнул каблуками и стремительно вышел из квартиры. Помощник двинулся за ним, кивнув на прощание, – после поговорим.
Сразу же после их ухода появился молодой человек в очках и джинсовом костюмчике, с дипломатом в руках.
– Никишин, – представился он.
– Грек, – в свою очередь сказал Виктор.
– А я русский, – похвалился Никишин.
– Я тоже русский. Это у меня фамилия такая.
Ну, я вообще, блин, как собака. Как собака, блин, вообще нафиг. Головой-то вижу, что рассказ прикольный, что публиковать-то его надо. А сказать, блин, не могу ничего. Ну, не то, чтобы слов нету, какой клёвый… Странный очень.Готишная притча:-) "Каждый человек рождается более-менее мертвецом" — заявляет герой. И чего тут ответишь? Мрачно-критический опус, прикрывающий насмешкою над критикой и мрачностью свою подспудную критическую мрачность — впрочем, ироничную.Запутала, да?Так вам!Я сама запуталась…Редактор отдела прозы,Мария Чепурина.
Опубликованный здесь текст — вторая из пяти "Cказок пещерных людей". Полностью "Сказки…", а также роман «Инвазия» можно будет прочесть, подписавшись на мою книгу. Книга будет издана на средства подписчиков.
"Смотрите: как и любой философский трактат, сочинение Алхутова нужно читать много раз. Потому что с первого раза вы заметите только часть целого. Даже если это рассуждения об унитазном бачке. "Открой слив! Открой - и вода, устремись низринуться в него, сама не сдержит напора своего и устроится кругом и спиралью. Вот рождение воронки". Говорю вам: цитировать что-то из "Возвращения Заратустры" - пустое дело. Ибо тут надо цитировать абзацами. Но "если в салате три овоща, можно ли, отделив один от другого и другой от третьего, узнать по одному, каковы другие".
В книге талантливого прозаика Михаила Попова представлены три детективных повести: «Давай поговорим!», рассказывающая об убийстве в коммунальной квартире, «Клетка» — о похищении главы молодежной бандитской группировки и «Собака — враг человека», в которой описано, как два подростка, занявшись «звериным бизнесом», стали преступными заправилами города.
Джеймс Хэдли Чейз (настоящее имя Рене Брабазон Раймонд) — автор более восьмидесяти детективных романов. Дж. X. Чейз — мастер «открытого» детектива, в котором читатель не ставится перед фактом совершения преступления, а шаг за шагом участвует в его подготовке.В десятый том Собрания сочинений включены романы: «Ты мертв без денег» — о похищении бесценных марок, «Скорее мертвый, чем живой» — история молодого неудачника и одно из ранних произведений писателя «Это ему ни к чему:«Ты мертв без денег» («You're Dead Without Money», 1972) (Парадиз-Сити);«Скорее мертвый, чем живой» («More Deadly than the Male», 1947);«Это ему ни к чему» («He Won't Need It Now», 1941).Перевод: Н.
Джеймс Хэдли Чейз (настоящее имя Рене Брабазон Раймонд) — автор более восьмидесяти детективных романов. Дж. X. Чейз — мастер «открытого» детектива, в котором читатель не ставится перед фактом совершения преступления, а шаг за шагом участвует в его подготовке.В пятый том включены два романа Чейза из итальянского цикла — «Миссия в Венецию», «Миссия в Сиену» и роман «Парик мертвеца» о молодых контрабандистах:«Миссия в Венецию» («Mission To Venice», 1954) (Дон Миклем ― 1);«Парик мертвеца» («There’s A Hippie On The Highway», 1970) (Парадиз-Сити, Фрэнк Террелл ― 5);«Миссия в Сиену» («Mission To Siena», 1955) (Дон Миклем ― 2).Перевод: Н.
Жестокий, даже циничный реализм Р. Гордона, дополненные утонченным психологизмом Ж. Феррье, напряженная исповедальность романа Э. Коннела, контрастирующая со свободной, динамичной манерой повествования Г. Харта, — все это, вместе взятое, создает уникальный ансамбль детективных произведений, интересный для каждого читателя.Переводчики не указаны.
Представляем читателю искрометный и зажигательный роман о происках этнической мафиозной группировки в Москве. Вконец обнаглевшие и распоясавшиеся мигранты подчинили себе ключевые точки города и диктуют свои права. Но в этот момент находится «человек со стороны», нанесший сокрушительный удар по бандитам. Удар, который расколол группировку, и за которым вскоре последует ее окончательный крах.
Герой попадает в ситуации, когда кровь буквально стынет в жилах, но благодаря смелости и острому уму он одерживает победу не только над преступниками, но и над многочисленными представительницами прекрасного пола.