Голоса Варшавского гетто. Мы пишем нашу историю - [68]
Сначала переловили попрошаек. Улицы очистили от бездомных и безработных. В первое утро депортации их усадили в грузовики и провезли по городу. Они горько рыдали, закрывали лица, протягивали руки или заламывали их в отчаянии. Самые маленькие кричали: «Мама, мама». И действительно, рядом с грузовиками бежали женщины в сбившихся платках, тянули руки к детям, к тем самым юным контрабандистам, попавшим в облаву. Сидевшие в прочих грузовиках походили на осужденных со старых медных гравюр, которых везут на казнь.
Крики смолкли вдалеке, и воцарилась тишина. Потом уже никто не кричал. Разве что, когда женщин ловили и заталкивали в грузовики, время от времени кому-нибудь случалось зашипеть: так шипят гусыни, когда их несут резать.
Мужчины обычно молчали. Даже дети от испуга почти не плакали.
Попрошаек переловили, и смолкло пение в гетто. После депортации мне лишь единожды довелось услышать пение. Побирушка лет тринадцати тянула однозвучную и унылую, как степь, мелодию. В продолжение двух недель она вечерами, когда кончались облавы, выползала из укрытия. Казалось, день ото дня она становится все бледнее и тоньше, и над головой ее все ярче сияет мученический венец; девочка занимала обычное место за домом на Лешно и затягивала песню, которой зарабатывала себе на хлеб…
Хватит, хватит… довольно писать.
Нет. Нет. Я не могу остановиться. Я помню еще одну девочку четырнадцати лет. Сироту, дочь моего брата, которую я в Лемберге носила на руках, как родное дитя. Люся! И другая Люся, постарше, моя кузина, она училась в Лемберге и была мне как родная сестра. И Лоня, вдова моего брата, мама той, первой, Люси, и Мундек, и другой ее сын, к которому я относилась как к родному с тех самых пор, как он осиротел. И еще одна девочка из нашей семьи, тринадцатилетняя пианистка, моя талантливая кузина Юсима.
И вся родня моей матери в далекой подольской деревушке: тетя Бейле, тетя Цирл, дядя Ишай, тетя Двося, мой детский идеал красоты.
Мне надо вспомнить столько имен, как же я могу их пропустить: все они сгинули в Белжеце и Треблинке или были убиты на месте в Лановцах, Озерянах, Чорткове, Мельнице. В Кривичах и много где еще.
Бред! Больше я не произнесу ни единого имени. Все они мои, все родные. Все, кого убили. Кого больше нет. Те, кого я знала и любила, отпечатаны в моей памяти, которую я теперь уподоблю кладбищу. Единственное кладбище, на котором еще остались свидетельства того, что они жили на земле.
Я чувствую, я знаю, что им хотелось бы этого. Каждый день я вспоминаю очередного ушедшего.
А когда дочитаю перечень, отрывок за отрывком добавляющийся к отрывкам моей теперешней жизни в городе[166], начну с начала, и всегда с болью. Душа моя ноет о каждом из них: так чувствуешь боль в ампутированной части тела. Когда нервы, оставшиеся в нервной системе, сообщают тебе о том, что на ампутированной руке или ноги целы все пальцы.
Недавно я видела в трамвае женщину, которая, закидывая голову, разговаривала сама с собой. Я решила, что она пьяная или помешанная. Оказалось, ей только что сообщили, что ее сын попал в облаву на улице и был убит.
«Моя детонька, – бормотала она, заикаясь, не обращая внимания на пассажиров, – мой сыночек. Мой прекрасный любимый сыночек».
Я бы тоже хотела разговаривать сама с собою, как помешанная или пьяная, как та женщина в книге Судей[167], которая изливала Господу скорбь своего сердца и которую Илия прогнал из Храма.
Я не могу ни плакать, ни стонать. Я не должна привлекать внимание прохожих. Но мне нужно плакать, нужно стонать. И не четыре раза в год. Я испытываю потребность читать Изкор четыре раза в день.
Изкор Элоим нишмат аба мори ве ими морати[168]… Помяни, Господи, души тех, кто безвременно покинул этот мир, кто умер страшной смертью, не своей смертью.
И вот я вдруг вижу себя ребенком: я стою на лавочке подле матери, она вместе с моими бабушками и тетушками молится у восточной стены, в женской части Лановецкой синагоги. Привстав на цыпочки, я смотрю сквозь стекло вниз, на молящихся в синагоге, которую построил мой дед. И в этот миг сын Херша, Меер-Ицик, которого вызвали к Торе, трижды стучит по столу и выкликает громко, чтобы голос его слышали сидящие в разных концах мужчины и женщины, и сироты из общины, мальчики и девочки, которые уже стоят, дожидаясь этих слов: «Мы читаем Изкор».
Настал торжественный момент, когда мы вспоминаем тех, кого уже нет с нами. Даже те, кто закончил свои молитвы, возвращаются, чтобы вместе со всеми услышать эти слова: «Мы читаем Изкор».
Пусть тот, кто выжил и пришел сюда, склонит голову и с мукой в сердце услышит эти слова, вспомнит имена своих усопших, как я вспоминала своих, имена тех, кого уничтожили.
В завершении молитвы, в которую каждый вставляет имена своих родных, читается отрывок за тех, кого некому помянуть и кто в разное время принял страшную смерть за то лишь, что был евреем. А таких теперь большинство.
«Арийская» сторона Варшавы
Август – ноябрь 1943 года
Перевод с идиша на английский Леонарда Вольфа
Рахель Ауэрбах, историк, автор эссе на идише, родилась в Лановцах (Галиция) в 1899 году. Окончила школу, потом университет в Лемберге (Львове), в 1933 году переехала в Варшаву, недолгое время училась в Варшавском университете, участвовала в деятельности Бунда, общалась с сионистами, с литераторами-модернистами. Во время войны заведовала бесплатной столовой в доме № 40 по улице Лешно, тесно сотрудничала с Рингельблюмом, а оказавшись в укрытии в «арийской» части Варшавы, подробно описывала пережитое. В 1950 году перебралась в Израиль, где скончалась в 1976 году. Послевоенные произведения и деятельность Ауэрбах посвящены главным образом Холокосту – в частности, воспоминаниям о еврейской культурной жизни в гетто; она участвовала в создании Яд ва-Шем (собирала свидетельства о Холокосте), помогала в организации суда над Эйхманом, в 1967 году приняла участие в публичной дискуссии с Жаном-Франсуа Штайнером – в связи с его беллетризованными воспоминаниями о восстании в Треблинке.
Третье издание руководства (предыдущие вышли в 2001, 2006 гг.) переработано и дополнено. В книге приведены основополагающие принципы современной клинической диетологии в сочетании с изложением клинических особенностей течения заболеваний и патологических процессов. В основу книги положен собственный опыт авторского коллектива, а также последние достижения отечественной и зарубежной диетологии. Содержание издания объединяет научные аспекты питания больного человека и практические рекомендации по использованию диетотерапии в конкретных ситуациях организации лечебного питания не только в стационаре, но и в амбулаторных условиях.Для диетологов, гастроэнтерологов, терапевтов и студентов старших курсов медицинских вузов.
Этот учебник дает полное представление о современных знаниях в области психологии развития человека. Книга разделена на восемь частей и описывает особенности психологии разных возрастных периодов по следующим векторам: когнитивные особенности, аффективная сфера, мотивационная сфера, поведенческие особенности, особенности «Я-концепции». Особое внимание в книге уделено вопросам возрастной периодизации, детской и подростковой агрессии.Состав авторского коллектива учебника уникален. В работе над ним принимали участие девять докторов и пять кандидатов психологических наук.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Семейное право».Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Семейное право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Налоговое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Налоговое право» в высших и средних учебных заведениях.
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Трудовое право».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету, повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Трудовое право».
В шпаргалке в краткой и удобной форме приведены ответы на все основные вопросы, предусмотренные государственным образовательным стандартом и учебной программой по дисциплине «Международные экономические отношения».Книга позволит быстро получить основные знания по предмету повторить пройденный материал, а также качественно подготовиться и успешно сдать зачет и экзамен.Рекомендуется всем изучающим и сдающим дисциплину «Международные экономические отношения» в высших и средних учебных заведениях.
В 1783, в Европе возгорелась война между Турцией и Россией. Граф Рожер тайно уехал из Франции и через несколько месяцев прибыл в Елисаветград, к принцу де Линь, который был тогда комиссаром Венского двора при русской армии. Князь де Линь принял его весьма ласково и помог ему вступить в русскую службу. После весьма удачного исполнения первого поручения, данного ему князем Нассау-Зигеном, граф Дама получил от императрицы Екатерины II Георгиевский крест и золотую шпагу с надписью «За храбрость».При осаде Очакова он был адъютантом князя Потёмкина; по окончании кампании, приехал в Санкт-Петербург, был представлен императрице и награждён чином полковника, в котором снова был в кампании 1789 года, кончившейся взятием Бендер.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.