Глухая орбита вечности - [53]

Теперь, получив, наконец, эквиплан в распоряжение отряда на неделю, он решил провести аэровизуальные наблюдения с тем, чтобы выбрать район, сложенный наиболее молодыми образованиями. В последний момент, кроме постоянных сотрудников отряда — десантника Бориса Павлова и спасателя-универсала Ивана Елкина, к ним присоединились геофизик Варварин, географ Седельников и гидролог Ия Радина. В других условиях Николай был бы рад товарищам, но сейчас, когда время было ограничено, он бы предпочел вообще работать один, так, по опыту знал, что чем больше отряд, тем он становится менее подвижным. Поэтому он сидел у окна хмурый и, не обращая внимания на их восторженные возгласы, пристально вглядывался в проплывающие мимо крутые склоны. Вот горы потеснились, выпуская из каменных объятий горную реку, неистово несущую свои бурные воды по ущелью, но смиряющую свой нрав при выходе на равнину. Здесь она сбрасывала тяжелый каменный груз, забивая собственное русло окатанными валунами и галькой и, вынужденная искать новые пути, образовывала несколько рукавов... Наметанный глаз геолога углядел в ущелье крутой, почти вертикальный склон, подмываемый рекой, сложенный горизонтально залегающими слоями...

— Антон, заверни еще раз над ущельем. И присмотри место для посадки поближе к склонам.

Пилот прошелся по клавишам, и эквиплан, слегка завибрировав, накренился в плавном вираже. Горы качнулись и начали стремительно приближаться. Кабанов гасил скорость, набирая высоту, потом выровнялся и завис как раз над ущельем.

Да, Никишин не ошибся: крутой склон был сложен более рыхлыми породами, здесь каньонообразное ущелье расширялось, и в тальвеге долины появлялся продолговатый кусочек поймы.

— Роман! Прикинь ширину и длину этой площадки. Сюда не влезем?

Штурман погладил подбородок, включил интегратор и пошевелил вереньерами.

— Влезть-то влезем, а вот подняться оттуда не сможем. Давай спустимся перед ущельем, и ты доберешься туда на винтокрыле.

Никишин кивнул в знак согласия, и Антон, снова заложив вираж, спустился в долину и после нескольких маневров усадил эквиплан на ровную площадку.

— В ущелье пойдем я и Иван Елкин. Остальным на вездеходе обследовать склоны. Сколько у нас летательных?

— Четыре,— ответил Павлов.

— Маловато для такой оравы. Ладно. Решим так. Две берем мы. Две Володя Седельников с Борисом. Остальные пусть побродят по берегу в зоне конуса выноса реки, может быть, что-нибудь обнаружат. Далеко не разбегайтесь. Долго здесь не задержимся в любом случае. Ясно?

— Как будто,— пожал плечами Седельников.— Мне обследовать склоны, насколько я понимаю?

— Да. Пошли.

Николай направился в грузовой отсек. Здесь на самом верхнем этаже эквиплана помещался винтокрыл, закрепленный специальными стойками. Елкин быстро снял крепления и забрался в кабину.

— Готовы? — раздался голос штурмана Юмашева.

— Готовы!

— Открываю.

Потолок над винтокрылом приподнялся и плавно пошел в сторону, открывая широкое круглое отверстие. Елкин запустил двигатель, и винтокрыл, дрогнув, оторвался от пола. Геолог посмотрел вниз. Закрылок эквиплана поднялся вверх, раздвинулись створки выходного шлюза, и на землю сполз планетоход.

— Быстро они управились.

— Боря свое дело знает, откликнулся Иван.

Винтокрыл набрал высоту и, слегка накренившись, вошел в ущелье. Крутые склоны слагались плотными метаморфизованными породами, не менее древними, чем те, с которыми Никишин познакомился раньше, но вот ущелье расширилось, образуя овальную западину. Геолог обратил внимание, что и левый склон долины в этом месте слагался рыхлыми породами, но он был закрыт осыпями и зарос мелким ползучим кустарником.

— Куда? — спросил Елкин.

— Давай вниз, на пойму.

— Не загрузнем?

— Не бойся. Там наверняка галька.

Геолог оказался прав. Отлогий берег, хотя и казался топким, был покрыт тонким слоем ила, под которым помещался слой валунов, перемешанных с грубым песком и галькой. Да и сам ил уже подсох и превратился в плотную корку, растресканную на полигональные отдельности...

Николай достал ранцевый летательный аппарат, который у исследователей получил меткое название «лягушки», и включил связь с кораблем.

— Дежурный!

— Дежурный Брагинский слушает.

— Евгений Михайлович, по моему пеленгу дайте энергию.

— Подаю, включите индикатор.

— Есть индикатор!

Зеленый луч индикатора дрогнул и пополз по шкале. Когда фон дошел до цифры сто десять, Никишин надавил на кнопку, фиксируя уровень. энергии.

— Какой радиус?

— Дайте километров пять, Евгений Михайлович. Тут еще поблизости Седельников с Павловым Они, наверное, не в створе.

— Даю пять. Будет мало, пусть сообщат.

— Хватает,— раздался голос Бориса.

— Желаю удачи.

Геолог выключил дальнюю связь и двинул рычажок подачи энергии. Взвыли многоступенчатые компрессоры, и упругий воздух ударил под ноги. Николай еще подвинул рычажок и плавно поднялся в воздух. Осторожно приблизившись к обнажению, он быстро осматривал слой за слоем, одновременно фиксируя его через теледатчик, чтобы потом изучить разрез повнимательнее.

Нижняя часть разреза слагалась серыми плотными глинами. Здесь Николай обнаружил крупный завиток раковины аммонита и с удовольствием передал находку Ивану. Это были самые молодые отложения из тех, что слагали горные массивы. Выше пошли довольно мощные слои песков, часто перемещающиеся с супесями. В них можно было заметить окаменевшие куски древесины и обугленные растительные остатки, наконец, выше пошли желто-бурые суглинки. В одном месте что-то забелело. Николай ковырнул и едва не упустил вывалившийся зуб крупного животного.