Главный врач - [86]

— Ладно тебе канючить. Завтра принесите.

В подобных случаях Цыбуле удавалось получить то из аптеки, то у старшей сестры хирургического отделения бутылочку с прозрачной жидкостью. Гервасий Саввич энергично встряхивал бутылку перед глазами и говорил с восхищением:

— Чародейка.

— Почему чародейка? — поинтересовался как-то Алексей.

— Потому что — чара, она действует. Без промаху действует, подлая.

И сейчас Гервасий Саввич не сомневался, что Корепанов распорядится выдать спирт. Двадцать метров труб за пол-литра. Да это же дешевле дешевого! Но Алексей на этот раз, может быть, потому, что в кабинете в это время сидел Ракитин, отказал.

— Хватит. Осточертели мне эти махинации.

— А мне, думаете, не осточертели? — побагровел Гервасий Саввич. — Думаете, у меня только и радости, что водопроводные трубы на спирт менять? — Он повернулся к Ракитину и продолжал: — Ему, понимаете, осточертело. А мне не осточертело? Так шо ж поделаешь, когда такой народ пошел? За что ни возьмись, спирту подавай. Вроде не больница у нас, а спиртовой завод. Веников, хоть лоб расшиби, нема. Знаю, на складе в потребсоюзе лежат, а заведующий в одну душу — нема и нема. Пойдешь к заведующему складом, поговоришь о том о сем, покажешь ему, бандеровцу, горлышко от бутылки — и полный порядок… Или выгребные ямы. До верху полны. Дерьмо крышки подпирает. Того и гляди потоп начнется. Пойдешь в санитарный парк, а там спокойно так: «А вы не волнуйтесь, на той неделе, вывезем, обязательно». «Та чертяка ж тебя замордуй, через неделю затопит все». А они свое: «Не имеем практической возможности. Вот список. Очередь!» Я ему и кажу: «Помилуй, — кажу, — через неделю усе ж зальет. И аптечный склад зальет. А там же бутылки с чародейкой. Ты ж ее сам потом пить не станешь». Смеется. «Что же ты молчал? Сказал бы сразу, что спирт под угрозой». И в тот же день — сразу три бочки… Теперь вот эти, с трубами. А нам же трубы во как нужны. — И Гервасий Саввич чиркнул себя ребром ладони по горлу.

— Я вас выручу, — сказал, улыбаясь Ракитин. — И на Алексея Платоновича не сердитесь. Ведь он главный врач и ему неудобно такими делами заниматься. А мы немного сэкономили. Так что заходите. Велико ли дело — пятьсот граммов спирта? Цена ему — грош. Ведь из опилок гонят… Вы сами зайдете или прислать?

— Чего там присылать? — проворчал Гервасий Саввич — Не пан же…

2

Ульян Денисович сказал Цыбуле, что больные жалуются на плохое питание. Надо поинтересоваться, проверить, в чем дело.

— А чего там проверять, — с досадой произнес Гервасий Саввич. — Шо мы, не знаем, какое у нас питание? С голоду не помрешь, только очень худой будешь.

— А вы все же проверьте.

Гервасий Саввич пообещал.

До обеда он ходил насупленный и то ворчал, разговаривая сам с собой, то вдруг обрушивался на кого-нибудь. Обругал кучера за неполадки в сбруе, напустился на дворника, заставил его снова подмести двор и полить цветы на клумбах, хотя клумбы еще с утра были политы как следует.

Во время обеда он пошел на кухню и попросил налить себе борща. Повар, которого за худобу за глаза называли Кащеем, а в лицо величали уважительно Корнеичем, засуетился и через минуту поставил перед Гервасием Саввичем миску борща — красного, жирного, с плавающими сверху румяными ломтиками поджаренного лука.

— Пробуйте.

Цыбуля попробовал.

— Ну как? — спросил повар. — Не пересолил? — и со вздохом добавил: — Перчику бы сюда.

— Да, перцу бы не мешало, — сказал Гервасий Саввич. — Но он и без перцу хорош. — Он положил ложку, вытер губы и сказал сердито: — Черта им не хватает, этим больным! Такой борщ, а они жалуются. Давай, Корнеич, пошли в терапию.

В терапевтическом отделении обеденная суета была в разгаре. В столовой почти все столики были заняты.

— Добрый день, — громко поздоровался Гервасий Саввич. — Приятного аппетита вам!..

— Пожалуйте с нами, — ответило несколько голосов.

— А мы люди не гордые, — добродушно улыбнулся Цыбуля и, указывая на свободный столик, предложил: — Садись, Корнеич.

Из раздаточной выглянула буфетчица.

— Налей нам по тарелочке, — попросил Гервасий Саввич.

Буфетчица заторопилась к столику, вытерла его тряпкой и принесла борщ.

Корнеич был явно смущен. Борщ совсем не походил на то, чем несколько минут назад он потчевал Гервасия Саввича там, на кухне. И цвет не тот, и запах совсем другой.

— Ну, шо скажешь, Корнеич? — спросил Цыбуля. — Не пересолено? Может, перчику немного добавить?

— Этому борщу перец поможет, как мертвому горчичник, — сказал больной, сидевший напротив повара.

— Не говори, — вмешался другой — лысый, с неестественно красным лицом. — Перец очень помогает. Надо только знать, кому и куда его всыпать.

Повар отодвинул тарелку и поднялся.

— Уволь, Гервасий Саввич. Сам знаю, что для борща в первую очередь продукт нужен. Продукт, а не перец…

После обеда Цыбуля захватил экспедитора и поехал на базу. По дороге он все время корил экспедитора. Тот оправдывался. Выбрать? Как бы не так. Бери что дают, а не хочешь — отваливай.

Гервасий Саввич поругался с заведующим базой и пошел на склад. Кладовщик сказал, что для больниц и детских учреждений он отпускает самое лучшее мясо.