Главный врач - [85]
Корепанов как-то заметил, что этак можно и подвести когда-нибудь: ведь больной врачу отказать не может.
— Вот почему я и хлопочу, что не может. А иначе какой же интерес?.. Да не тревожьтесь вы, Алексей Платонович. Мы ж не для себя просим. Да и не умеют они просить, ваши врачи. Вот вчера Юрасов к Ульяну Денисовичу жену приводил. Директор машиностроительного. У них же на складе только птичьего молока нема. И надо же, чтобы его к Ульяну Денисовичу понесло… Якбы к Ракитину… Тот может. Тот бы его поприжал. Мы бы у того Юрасова и гвоздей выдоили, и лесу, и цемента… Ракитин может. А Ульян Денисович что? Прописал рецепты — и будь здорова, гражданка Юрасова.
Иногда заведующие отделениями, раздраженные традиционными «нема» Гервасия Саввича, шли к Алексею.
— Убейте меня, если я понимаю, почему Ракитину такая привилегия, — возмущался Ульян Денисович. — Сетки для окон — ему. Масляные панели во всех палатах и даже коридорах — ему. Радиотрансляционные точки у каждой койки — Ракитину. Все Ракитину. А я не могу до сих пор для своего отделения душевой установки добиться. У нашего Цыбули на все вопросы один ответ — «нема»… Знаете, как у нас говорят? Завхоза, говорят, у нас нема. Вместо завхоза сидит «нема». Почему-то для Ракитина у него — «ма».
— У Ракитина — сетки для окон… А что бы вы сделали на моем месте, если б он пришел к вам и положил счет на пятьдесят метров сетки по твердой цене? Ровно столько, сколько нужно для его отделения. Дайте мне сегодня счет на двести метров сетки, даже на пятьсот, и я оплачу… Для своей душевой установки он ведь все сам достал — и трубы, и краны, и бак.
— У меня тоже все для душевой есть. Не хватает каких-нибудь двадцати метров труб, — сказал Ульян Денисович.
— Нам сейчас знаете сколько труб нужно? Чтобы обеспечить только одно инфекционное отделение — двести метров. Санитарная инспекция уже третий акт составила, второй раз штраф платим… Действительно: инфекционное отделение — и без воды. Я приказал Гервасию Саввичу, чтобы трубами их в первую очередь обеспечить. Но если вы сами достанете…
— Скажите, где продаются эти проклятые трубы, и я куплю за свои деньги.
— Если бы трубы продавались в магазине, у нас бы и разговора этого не было, — сказал Корепанов.
Через несколько дней Ульян Денисович увидел двух водопроводчиков, которые ремонтировали раковину в манипуляционной инфекционного отделения.
— А что, ребята, нельзя ли у вас достать метров двадцать водопроводных труб? — подошел он к ним.
Водопроводчики многозначительно переглянулись, потом старший с виду сказал:
— А чего не достать? Спокон веку так водится — коло чего ходишь, тем и мажешься. — Он обернулся к своему помощнику и спросил: — Уступим доктору из наших запасов?
— Почему не уступить?
Ульян Денисович поинтересовался, как оформить эту покупку. Ведь счета они дать не смогут.
— А зачем вам счет, папаша? — искренне удивился старший. — Мы ведь продавать не собираемся. Мы в обмен. Пол-литра чистого медицинского — и трубы ваши. Дешевле грибов.
— Хм, спирту. А может, вы согласитесь за деньги?
— Деньги нам ни к чему.
Ульян Денисович пошел к Цыбуле.
— Скажите этим бандеровцам, щоб они после работы сюды зайшли. Я с ними полажу.
Водопроводчики вели себя нагло. Если б они торговались и спорили, Гервасий Саввич не так бы злился. Но они, как нарочно, только посмеивались.
— Да знаешь ли ты, дорогой папаша, — говорил старший, — если б мы свой товар на толкучку снесли… Так не пристало же рабочему человеку по толкучкам шататься, да и времени нет. В будни мы работаем, а выходной привыкли проводить культурно, на реке: рыбку половить, уху сварить. А рыбка, сам знаешь, плавать любит… — и он показал растопыренной пятерней, как «плавает рыба».
— Ладно тебе зубы заговаривать, трубы-то ворованные, — оборвал его Гервасий Саввич.
— Ну, если ты, кормилец, такой крен взял, разговору у нас не будет, — обиделся старший и повернулся к товарищу: — Не будет у нас разговору, а, Вася?
— Не будет.
— Вот человек, — вздернул плечами старший, опять обращаясь к Гервасию Саввичу. — Мы же вас не спрашиваем, где вы тот спирт берете. Нам все равно. Может, вы его сами гнали, может, он у вас с довоенных лет остался. А может, и во время войны раздобыли, трофейный… Нет, пускай они насквозь проржавеют, эти трубы, а мы вам их не отдадим. Хоть литру поставьте, хоть две — не отдадим… Сделаешь человеку одолжение, а он возьмет потом и заявит куда следует… Нет, с таким, как ты, папаша, дружить опасно. Не успеешь оглянуться, как за решеткой очутишься. Иди потом доказывай, что ты не верблюд… А трубы, если хочешь знать, мои собственные.
Я у себя на квартире заменил. Хоть у кого из соседей спроси.
— Так ты старыми торгуешь… — разочарованно протянул Цыбуля.
— Эти старые нас с тобой переживут. Трубы — то что надо. Захотелось мне заменить на оцинкованные. Вот и заменил. Почему не заменить, если возможность есть?..
— Ладно. Значит, двадцать метров за триста граммов?
— Семьсот пятьдесят, — решительно сказал старший.
Гервасий Саввич возмутился.
— Вы же обещали доктору за пол-литра.
— Мы сейчас не с доктором, а с тобой разговор ведем, папаша. Доктору я, может быть, и задаром уступить согласен. Семьсот пятьдесят — и точка.
Действие романа Наума Фогеля «Капитан флагмана» развертывается на крупном современном судостроительном заводе. Автор хорошо знает своих героев – рабочих, техников, инженеров. Описывая их отношения в процессе труда, автор поднимает серьезные нравственные проблемы. Глубоко и тонко пишет Н.Фогель о современной семье, о трудностях и радостях семейного быта.Трудовая деятельность советских людей и их личная жизнь изображены писателем в их реально существующем единстве.
Советский ученый профессор Браилов со своими учениками работает над изобретением аппарата, усыпляющего на расстоянии. По мере усовершенствования этого аппарата, открываются все большие и большие возможности использования его для лечебных целей.Схему аппарата Браилова, путем шпионажа, добывает американский нейрофизиолог Эмерсон. Подстрекаемый своим шефом и друзьями из военного ведомства, Эмерсон разрабатывает сверхмощный генератор сонного торможения, испытания которого на секретном полигоне заканчиваются блестяще.
Это наиболее полная книга самобытного ленинградского писателя Бориса Рощина. В ее основе две повести — «Открытая дверь» и «Не без добрых людей», уже получившие широкую известность. Действие повестей происходит в районной заготовительной конторе, где властвует директор, насаждающий среди рабочих пьянство, дабы легче было подчинять их своей воле. Здоровые силы коллектива, ярким представителем которых является бригадир грузчиков Антоныч, восстают против этого зла. В книгу также вошли повести «Тайна», «Во дворе кричала собака» и другие, а также рассказы о природе и животных.
Автор книг «Голубой дымок вигвама», «Компасу надо верить», «Комендант Черного озера» В. Степаненко в романе «Где ночует зимний ветер» рассказывает о выборе своего места в жизни вчерашней десятиклассницей Анфисой Аникушкиной, приехавшей работать в геологическую партию на Полярный Урал из Москвы. Много интересных людей встречает Анфиса в этот ответственный для нее период — людей разного жизненного опыта, разных профессий. В экспедиции она приобщается к труду, проходит через суровые испытания, познает настоящую дружбу, встречает свою любовь.
В книгу украинского прозаика Федора Непоменко входят новые повесть и рассказы. В повести «Во всей своей полынной горечи» рассказывается о трагической судьбе колхозного объездчика Прокопа Багния. Жить среди людей, быть перед ними ответственным за каждый свой поступок — нравственный закон жизни каждого человека, и забвение его приводит к моральному распаду личности — такова главная идея повести, действие которой происходит в украинской деревне шестидесятых годов.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Прозу Любови Заворотчевой отличает лиризм в изображении характеров сибиряков и особенно сибирячек, людей удивительной душевной красоты, нравственно цельных, щедрых на добро, и публицистическая острота постановки наболевших проблем Тюменщины, где сегодня патриархальный уклад жизни многонационального коренного населения переворочен бурным и порой беспощадным — к природе и вековечным традициям — вторжением нефтедобытчиков. Главная удача писательницы — выхваченные из глубинки женские образы и судьбы.