«Гибель Запада» и другие мемы. Из истории расхожих идей и словесных формул - [40]
Таким образом, «гениальное чутье» в данном случае Пушкину не понадобилось. Он лишь, как всегда, сжато, но элегантно изложил общие места современной ему исторической науки и их популярные романические обработки.
Кто сказал «Все мы вышли из „Шинели“ Гоголя»?
Происхождение известной формулы «Все мы вышли из „Шинели“ Гоголя» (варианты: «Мы все»; «вышли из-под» «шинели Гоголя»; «гоголевской „Шинели“»; «гоголевской шинели»), которую с самого начала ХХ века обычно приписывают Достоевскому, оживленно обсуждалось в конце 1960-х – начале 1970-х годов. Сначала С.А. Рейсер определил, что впервые формула была употреблена в статье «Ф.М. Достоевский» французского дипломата, переводчика и критика Эжена Мельхиора де Вогюэ (Marie-Eugène-Melchior, vicomte de Vogüé, 1848–1910), который, говоря о теме страдающего маленького человека в «Бедных людях», писал:
Il est vrai, Gogol avait fourni le theme dans sa nouvelle intitulée «Le Manteau». «Nous sommes tous sortis du „Manteau“ de Gogol» disent avec justice les auteurs russes; mais Dostoievsky substituait à l’ironie de son maître une émotion suggestive [Правда, Гоголь задал эту тему в повести, озаглавленной «Шинель». «Мы все вышли из „Шинели“ Гоголя», – справедливо говорят русские писатели; но Достоевский заменил иронию своего учителя на трогающее нас чувство][360].
Он же указал и на первый, весьма нескладный русский перевод этого пассажа:
Правда, повесть Гоголя под заглавием «Шинель» дала уже тему. Русские писатели справедливо говорят, что все они «вышли из „Шинели“ Гоголя», но Достоевский иронию своего учителя заменил невольно вызываемым волнением[361].
Однако проследить дальнейшую историю формулы Рейсеру не удалось. Он упустил из виду статью Вогюэ о Гоголе, опубликованную несколько позже в том же журнале, где формула подана уже не как крылатая фраза, у которой нет автора, а как конкретное высказывание некоего старого русского литератора в разговоре с критиком:
Plus je lis les Russes, plus j’aperçois la vérité du propos que me tenait l’un d’eux, très-mêlé à l’histoire littéraire des quarante dernières années: «Nous sommes tous sortis du Manteau de Gogol». Si vous prenez Dostoievsky, par exemple, la filiation est évidente: le terrible romancier est tout entiere dans son premier livre, les Pauvres Gens, et les Pauvres Gens sont en germe dans le Manteau [Чем больше я читаю русских, тем лучше понимаю, как прав был один из них, тесно связанный с литературной историей последних сорока лет, когда сказал мне: «Мы все вышли из „Шинели“ Гоголя». Если взять, например, Достоевского, то преемственность очевидна: наводящий ужас романист уже весь присутствует в своей первой книге «Бедные люди», а «Бедные люди» в зародыше присутствуют в «Шинели»][362].
Более того, Рейсер не нашел знаменитую фразу и в книге Вогюэ «Русский роман» («Le roman russe», 1886), составленной из опубликованных ранее журнальных статей о русских писателях в новой редакции, хотя эта фраза там имеется. Чтобы избежать дублирования, Вогюэ оставил ее только в главе о Гоголе, отослав читателей за подробностями вперед, к главе о Достоевском («On verra plus loin combien la filiation est évidente chez Dostoievsky»)[363], но Рейсер, не обнаружив формулу на том месте, где она была в журнале, по недосмотру решил, что «Вогюэ твердо отказался от сказанных ранее слов» и изъял их из книги[364].
На недосмотр Рейсера в специальной заметке указали С.Г. Бочаров и Ю.В. Манн, процитировавшие соответствующий фрагмент из «Русского романа» и предположившие, что писателем, «тесно связанным с историей литературы последних сорока лет», все-таки был Достоевский, который вступил в литературу в 1846 году, то есть ровно за сорок лет до выхода книги Вогюэ. Согласно Бочарову и Манну, в «Бедных людях» – в эпизоде чтения Макаром Девушкиным «Шинели» – Достоевский показал, «как он выходит из гоголевской повести. Автор „Бедных людей“ „выходил“ из Гоголя в том смысле, что он продолжал его, развивал открытую им для литературы тему, и в том смысле, что он оспаривал Гоголя, давал его теме другой поворот, говорил свое „новое слово“»[365].
Три года спустя Рейсер вернулся к истории формулы и, признав свои ошибки, выступил против ее атрибуции исключительно Достоевскому. По его мнению, Вогюэ упорно не называл имя писателя, от которого он слышал фразу, именно потому, что «эти (или близкие) слова произносил не один только Достоевский», и формула, «в выработке которой принимали участие многие русские писатели-реалисты», лишь суммировала распространенный взгляд на «Шинель» Гоголя как «на источник и начальный этап русской реалистической прозы»[366]. В подтверждение своей точки зрения он привел дневниковую запись О.Н. Смирновой о разговоре ее матери Александры Осиповны с Тургеневым после выхода в свет «Отцов и детей»:
Когда И.С. Тургенев задел ее и Гоголя в «Отцах и детях» <…> она от души смеялась и сказала ему: «Однако ж, Иван Сергеевич, все-таки вы сами вышли, по вашим же словам, из шинели Гоголя, а из-под каланчи <…> по ходатайству губернаторши. Ваш роман chef d’œuvre; ваши же друзья Герцены и компания его ругают, а Гоголь и губернаторша одобряют…
Изучению поэтических миров Александра Пушкина и Бориса Пастернака в разное время посвящали свои силы лучшие отечественные литературоведы. В их ряду видное место занимает Александр Алексеевич Долинин, известный филолог, почетный профессор Университета штата Висконсин в Мэдисоне, автор многочисленных трудов по русской, английской и американской словесности. В этот сборник вошли его работы о двух великих поэтах, объединенные общими исследовательскими установками. В каждой из статей автор пытается разгадать определенную загадку, лежащую в поле поэтики или истории литературы, разрешить кажущиеся противоречия и неясные аллюзии в тексте, установить его контексты и подтексты.
Мир воображаемого присутствует во всех обществах, во все эпохи, но временами, благодаря приписываемым ему свойствам, он приобретает особое звучание. Именно этот своеобразный, играющий неизмеримо важную роль мир воображаемого окружал мужчин и женщин средневекового Запада. Невидимая реальность была для них гораздо более достоверной и осязаемой, нежели та, которую они воспринимали с помощью органов чувств; они жили, погруженные в царство воображения, стремясь постичь внутренний смысл окружающего их мира, в котором, как утверждала Церковь, были зашифрованы адресованные им послания Господа, — разумеется, если только их значение не искажал Сатана. «Долгое» Средневековье, которое, по Жаку Ле Гоффу, соприкасается с нашим временем чуть ли не вплотную, предстанет перед нами многоликим и противоречивым миром чудесного.
Книга антрополога Ольги Дренды посвящена исследованию визуальной повседневности эпохи польской «перестройки». Взяв за основу концепцию хонтологии (hauntology, от haunt – призрак и ontology – онтология), Ольга коллекционирует приметы ушедшего времени, от уличной моды до дизайна кассет из видеопроката, попутно очищая воспоминания своих респондентов как от ностальгического приукрашивания, так и от наслоений более позднего опыта, искажающих первоначальные образы. В основу книги легли интервью, записанные со свидетелями развала ПНР, а также богатый фотоархив, частично воспроизведенный в настоящем издании.
Перед Вами – сборник статей, посвящённых Русскому национальному движению – научное исследование, проведённое учёным, писателем, публицистом, социологом и политологом Александром Никитичем СЕВАСТЬЯНОВЫМ, выдвинувшимся за последние пятнадцать лет на роль главного выразителя и пропагандиста Русской национальной идеи. Для широкого круга читателей. НАУЧНОЕ ИЗДАНИЕ Рекомендовано для факультативного изучения студентам всех гуманитарных вузов Российской Федерации и стран СНГ.
Эти заметки родились из размышлений над романом Леонида Леонова «Дорога на океан». Цель всего этого беглого обзора — продемонстрировать, что роман тридцатых годов приобретает глубину и становится интересным событием мысли, если рассматривать его в верной генеалогической перспективе. Роман Леонова «Дорога на Океан» в свете предпринятого исторического экскурса становится крайне интересной и оригинальной вехой в спорах о путях таксономизации человеческого присутствия средствами русского семиозиса. .
Китай все чаще упоминается в новостях, разговорах и анекдотах — интерес к стране растет с каждым днем. Какова же она, Поднебесная XXI века? Каковы особенности психологии и поведения ее жителей? Какими должны быть этика и тактика построения успешных взаимоотношений? Что делать, если вы в Китае или если китаец — ваш гость?Новая книга Виктора Ульяненко, специалиста по Китаю с более чем двадцатилетним стажем, продолжает и развивает тему Поднебесной, которой посвящены и предыдущие произведения автора («Китайская цивилизация как она есть» и «Шокирующий Китай»).
Д.и.н. Владимир Рафаилович Кабо — этнограф и историк первобытного общества, первобытной культуры и религии, специалист по истории и культуре аборигенов Австралии.
Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям.
Сборник «СССР: Территория любви» составлен по материалам международной конференции «Любовь, протест и пропаганда в советской культуре» (ноябрь 2004 года), организованной Отделением славистики Университета г. Констанц (Германия). В центре внимания авторов статей — тексты и изображения, декларации и табу, стереотипы и инновации, позволяющие судить о дискурсивных и медиальных особенностях советской культуры в представлении о любви и интимности.
Сборник составлен по материалам международной конференции «Медицина и русская литература: эстетика, этика, тело» (9–11 октября 2003 г.), организованной отделением славистики Констанцского университета (Германия) и посвященной сосуществованию художественной литературы и медицины — роли литературной риторики в репрезентации медицинской тематики и влиянию медицины на риторические и текстуальные техники художественного творчества. В центре внимания авторов статей — репрезентация медицинского знания в русской литературе XVIII–XX веков, риторика и нарративные структуры медицинского дискурса; эстетические проблемы телесной девиантности и канона; коммуникативные модели и формы медико-литературной «терапии», тематизированной в хрестоматийных и нехрестоматийных текстах о взаимоотношениях врачей и «читающих» пациентов.
Сборник «Религиозные практики в современной России» включает в себя работы российских и французских религиоведов, антропологов, социологов и этнографов, посвященные различным формам повседневного поведения жителей современной России в связи с их религиозными верованиями и религиозным самосознанием. Авторов статей, рассматривающих быт различных религиозных общин и функционирование различных религиозных культов, объединяет внимание не к декларативной, а к практической стороне религии, которое позволяет им нарисовать реальную картину религиозной жизни постсоветской России.