ЗИГФРИД Отсюда вывод, что в прошлом месяце французские дворяне с опозданием примерно на семь лет примкнули к Папе и подтвердили свое согласие на избрание Пузатого императором.
Империя встала с колен. Мир вынуждает нас принять принципиальное решение: можно ли обустроить человечество? Я думаю, можно. Карл Великий это доказал. Только при Карле Великом жизнь Европы стала выносимой. Я убежден в этом с тех пор, как завел себе первое убеждение. Но отсюда следует вывод о сущности пфальцграфа. Пфальцграф, гласит этот вывод, скорее чиновник, чем дворянин. Ты умеешь писать и веришь в справедливость, ты годишься в чиновники. — Горемир!
ГОРЕМИР Господин отец.
ЗИГФРИД Подними свою кружку, как я поднимаю мою.
ГОРЕМИР Как прикажете.
ЗИГФРИД Я исхожу из того, что ты не взваливаешь на меня вину.
ГОРЕМИР Ничего я на вас не взваливаю, честное слово.
ЗИГФРИД Но даже если взвалишь, я ее не понесу. Я чувствую себя слишком ничтожным, чтобы испытывать раскаяние. Но это отнюдь не означает, что я должен грешить и дальше, как грешил до сих пор. Думаю, нет такой ошибки, которую нельзя было бы исправить. Это касается и убийств. То есть точки зрения на убийства. Обещаю тебе, мой мальчик, мы останемся вместе. Никуда я тебя больше не отпущу, при условии…
ГОРЕМИР Как, вы ставите условия?
ЗИГФРИД При условии, что Пузатый попадет в струю, а с ним и наш добрый Пфальц.
ГОРЕМИР Ох, да вы старый ни на что не годный негодяй.
ЗИГФРИД Не стучи кружкой, поцарапаешь хозяину стол. Прошу тебя, вставай и пойдем. Я могу предложить тебе очень немногое. Делами в Хунсрюке распоряжаемся не мы здесь, в Хунсрюке, тебе это хорошо известно. А по мне, пусть все идет, как шло.
ГОРЕМИР Похоже, большего от вас и ждать не приходится.
ЗИГФРИД Да. За это и чокнемся.
ГОРЕМИР Чокнемся.
ЗИГФРИД За это и выпьем.
ГОРЕМИР Выпьем.
