Генделев: Стихи. Проза. Поэтика. Текстология (сборник) - [13]

Шрифт
Интервал

и сам родиться бы наверно —
ан нет! – родился полубог,
полу-небог (полу одежды
задрать) какой полу-певец
и никакой уже надежды,
что не родишься наконец!
Многообразие природы,
Тарасов! ты явил собой.
А безобразие природы
оправдываешь ты любой:
и полутрезвый ты отличен,
и полупьяный – прелесть вся!
Ты – полноцельный – неотличен
от цельноебнувшегося!
Когда спалив мосты и сходни
стоишь на сцене, егоза
ты наш – ты Гробман наш сегодня,
ты наша Божия гроза.
Ты молот ведьм, Бич Божий… после
каких-нибудь пяти утра
ты есть пример: Рожденный ползать
лежать не может ни хера!
Как мы завидуем, миряне,
когда – женат на небесах —
идешь ты с Рути-с-фонарями,
один есть твой, один ты сам!
Как мы от зависти закисли,
когда признал не утая,
что «внутренних, простите, смыслов
в тебе, Тарасов, до хуя!»
Еще та раса ты, Тарасов —
лишь для полиции «адон».
Но что пардон, адон Тарасов,
то, как известно, и пардон!
Но нам и эдакий сгодится,
а в крайнем, с Рутенькою, но
в другой раз вздумаешь родиться,
так это даже не смешно.
25. 8. 1990, Иерусалим

Рождественская ода

1
О
Дамиан высокородный
собой хороший боже но и
отнюдь
некрупный но природный
отнюдь
не костный и спинной
мозг головной его владельцу
служил в ладу с зубастым ртом
и
тот кто плохо знает тельце
поймет о чем я
но потом
и дело не в коварстве
то есть
субъект наш кладбище достоинств
как то: харизма нюх и вкус
либидо бойкость даже совесть
в которой он бредет по пояс
о чем в Афуле сложат повесть
на весь улус!
2
А ну
вооруженным оком
прицепимся к нему
когда
сидит усевшись на высоком
плешивый щеголь враг труда
на взнос милорд на пай повеса
и на откат купец
хотя
вот так посмотришь на балбеса
и радуешься как дитя
с тех пор как в Демке хромосомки
в упор
жидовки да масонки
сошлись в узор
но
умолкаю меру зная
но
тема
хоть и козырная
мне шепчет «на хуй! обнимаю»
как говорил один членкор
3
И
все ведь сам бля
без ансамбля
ресурсу – воля да резцы
за что
мундир ему и сабля
осталось царства под уздцы
не удался он но удался
на понт на славу и на вид
неописуемым остался
лишь простатит и аппетит
да пара строчек с рифмой глупой
причем ответ не «Гваделупа»
а скажем кровь любовь морковь
что
между прочим
повод тоже
в прихожей ада корчить рожи
и
мерять бакенбард похоже
чтоб
выгнуть бровь
4
В том-то и дело отщепенцы
что
резолюции Кремля
вас
невиновных как младенцы
за шиворот – в писателя
вообще
когда пробьют куранты
говномешалкой по звезде
в литературу прут таланты
чтоб в Лондон в прозе или где
при оживленьи диктатуры
есть перебор литературы
с уклоном в беспредел
вон фаворит – младой сановник
вон видный беглый уголовник
есть даже вздорный подполковник
да это ж полный
ЦДЛ!
5
Или взять меня политклошара
а тоже в столбик как Гомер
братва чего ждать от ришара?
наверно басен ясен хер
но
корень внятно что не где-то
когда в литгетто главный босс
хуячит пылкие либретто
ум доводящие до слез
он с легкостью вьет жанр игральный
идеи русской но педальной
смысл жестов либерально —
патриотических партей
в пример
как в рощице миндальной
секс пылкий
но слегка оральный
в смысле детей
6
Меж тем
застолье в дебет вносим
кредит стола понятен всем
в котором складно дышат в Носик
узбек узбечка и Арсен
и все ли
с кем судьба сводила
здесь допируют до конца?
ну я – растроганный мудила
вскормивший грудью стервеца
да добрый Олигарх что Демку
в пеленках в полночи в поземку
домой за пазухой принес
на
радость каждому ребенку
на
зависть каждому с Лубянки
принес наверное по пьянке
как
Дед Мороз!
7
Сначала
тварь освоил звуки
потом славянский Альфабет
потом пошел раскинув руки
топ-топ
и
сбоку наших нет
он
неостановим как вепрь
как политический процесс
в крылах его играет Wetter
и наши детки с воплем Yes!
стремглав пиздуют в чисто поле
сажать марихуану что ли?
но
в потолок
я все равно смотрю с надеждой
я знаю кто мне смежит вежды
и
унаследует одежду
и котелок
17 декабря 2002

Михаил Самюэльевич Генделев-Хермонский

Из книги «Обстановка в пустыне»

Подражание Козьме Пруткову

Посвящается Александру Исаевичу Солженицыну

«Вы жили б не по лжи?» —
Спросили раз ханжу.
«Мог б, – отвечал ханжа, —
Я ненавижу лжу!»

2-е подражание Козьме Пруткову

Посвящается Саше Соколову

«Вы любите Зизи?» —
Спросили раз ханжу.
«Ах!» – покраснел ханжа.
Он вожделел к Жужу.

Подражание Лермонтову

Посвящается Анри Волохонскому

Бежал Гарун быстрее серны —
100 км/час примерно.
Он добежал до Камеруна,
Где затерялся след Гаруна.

Подражание Тихону Чурилину

Посвящается Маю Каганскому

Помыли Кикапу в последний раз,
Побрили Кикапу в последний раз,
Напялили на Кикапу кипу —
И под хупу!

Хорошо

(Подражание В. Маяковскому)

Посвящается М. Генделеву

Хорошо, что я не карлик,
Хорошо, что не горбун,
Хорошо, что не смотрю я
На манифестации с трибун.
Хорошо, что я не рыба,
И притом – не рыба-меч!
И еще великолепно,
Что я так широкобедр.

Приказы на переименование

I
За то, что напечатался
В журнале скобаря, —
Пииту Волохонского
Именовать «Анря».
II
За то, что Лившиц пишется
«Профессор Лева Лосев», —
Приказываю Бродского
Дразнить теперь «Иосиф».
III
За текст и исполнение
Приказом по державе —
Присвоить имя Ленина
Булату Окуджаве.

Надпись М. Гробману

О Гробман Мишенька! Любил бы я тебя,
Когда б не мухи.

Загадка

Н. Горбаневской

Два крыла сзади,
Не ест и не гадит.
(Ангел. Деревянный)

Скороговорка А.Д. Синявскому

на выход сочиненья «Прогулки с Пушкиным»


Еще от автора Михаил Самуэлевич Генделев
Книга о вкусной и нездоровой пище, или Еда русских в Израиле

Михаил Генделев. Поэт. Родился в 1950 году в Ленинграде. Окончил медицинский институт. В начале 1970-х входит в круг ленинградской неподцензурной поэзии. С 1977 года в Израиле, работал врачом (в т.ч. военным), журналистом, политтехнологом. Автор семи книг стихов (и вышедшего в 2003 г. собрания стихотворений), книги прозы, многочисленных переводов классической и современной ивритской поэзии. Один из основоположников концепции «русскоязычной литературы Израиля».


Великое [не]русское путешествие

Книга выдающегося русско-израильского поэта Михаила Генделева — трагикомическое повествование о путешествии «нового израильтянина» в Россию, наполненное эмоциональными и точными зарисовками богемной жизни Петербурга и Иерусалима, неповторимыми деталями давно ушедшего быта, тонким юмором и иронией. В книгу вошли также путевые очерки М. Генделева и проза о войне в Ливане, которую автор прошел военным врачом израильской армии. Примечания и комментарии составлены С. Шаргородским специально для данного издания.


Рекомендуем почитать
Как он не научился играть на гитаре

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Записки благодарного человека Адама Айнзаама

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Блюз перерождений

Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.


Осенью мы уйдем

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ашантийская куколка

«Ашантийская куколка» — второй роман камерунского писателя. Написанный легко и непринужденно, в свойственной Бебею слегка иронической тональности, этот роман лишь внешне представляет собой незатейливую любовную историю Эдны, внучки рыночной торговки, и молодого чиновника Спио. Писателю удалось показать становление новой африканской женщины, ее роль в общественной жизни.


Осторожно — люди. Из произведений 1957–2017 годов

Проза Ильи Крупника почти не печаталась во второй половине XX века: писатель попал в так называемый «черный список». «Почти реалистические» сочинения Крупника внутренне сродни неореализму Феллини и параллельным пространствам картин Шагала, где зрительная (сюр)реальность обнажает вневременные, вечные темы жизни: противостояние доброты и жестокости, крах привычного порядка, загадка творчества, обрушение индивидуального мира, великая сила искренних чувств — то есть то, что волнует читателей нового XXI века.