Генделев: Стихи. Проза. Поэтика. Текстология (сборник) - [10]

Вот и ушла…

То ли любил ее, то ли она.

Вот и уходит, вот и ушла,

то ли любимая, то ли жена…

Вот и проходит, вот и прошла,

хоть дорожи ей, хоть не дорожи.

Вот и прощайте, вот и ушла

в черное небо – белая жизнь.

Куплеты светлой памяти Анны Аркадьевны Карениной

У несчастливой у любви – как у пташки крылья,

куриная боеголовка и прицел.

Сам навряд ли будешь цел – да в цель фамилию

выпишут нерусскую, типа – «Эпицентр».

Несчастливая любовь, господа курсанты,

невеселая вдова – но зато и не вдова.

А что несчастливая – так ведь я и сам-то…

Она, хоть несчастливая – но зато жива!

У несчастливой у любви – аромат горелого,

гари паровозной, да мильтона свист.

Как Анна свет Аркадьевна имени Каренина

и – Вронский, муж ее. И – машинист.

Несчастливая любовь – верная девчонка,

не изменит, не продаст, кислые готовит щи!

А что несчастливая – это не причем как:

будь она счастливая – ищи ее свищи.

И к несчастной и к любви ходит ухажер, но я

сходства в девках не заметил и родства.

Впрочем, и «проказница», и «прокаженная» —

однокоренные русские слова…

Несчастливая любовь, господа курсанты…

Да будь она счастливая – так собирай потом тела!

Это пусть счастливая ищет адресата,

а наша несчастливая – бац! – уже нашла.

У несчастливой у любви – если вы забыли, я

нить повествования не прерываю ныть,

у несчастливой, ее мать – как у пташки крылья,

ее никак нельзя поймать и крылья отломать.

Несчастливая любовь – караул почетный,

ночью крикнешь: «Караул!» – так вон он, на часах.

А что несчастливая – при чем здесь наши счеты,

а что несчастливая – так ведь я и сам…

Несчастливая любовь – верная девчонка,

не изменит, не продаст, кислые готовит щи!

А что несчастливая – это не причем как:

будь она счастливая – ищи ее свищи.

Кафе «Иприт»

Мы встретимся в кафе,

где кружевная пыль на пианино,

и старомодны красные диваны,

и дребезжит стаканами буфет.

– Ах, –   скажем, –   сколько лет…

– Ах, –   скажем мы, –   привет!

И повторим все снова слово в слово,

встречаясь взглядами и отводя их, словно

не расставались мы с тобой, о нет.

Там, в маленьком кафе,

там, в маленьком кафе…

Там, в маленьком кафе,

что на углу двух улочек и моря,

где ничего не изменилось в этом мире,

лишь пианист немного подшофе…

Где циферка в графе,

счет за мартель, что выпили с тобою,

какие там теперь счета с любовью,

по крайней мере, в этом маленьком кафе?

Так, циферка в графе,

там, в маленьком кафе…

Там, в маленьком кафе,

что на углу Двух дураков и Горя,

нам дела нет до госпитального кошмара

и этой сучки из комендатуры.

Там, в маленьком кафе,

там, в маленьком кафе…

Дождь – по стеклу часов…

Такое, видите ли, настроенье,

войне бы постоять на расстояньи,

или потанцевать на расстояньи

с официантом, что представил счет,

где все наоборот,

где все не так, но так или иначе

пускай судьба себе оставит сдачу

от наших, впрочем, небольших щедрот.

Мы встретимся в кафе,

мы встретимся в кафе.

Там, в маленьком кафе,

где кружева на крышке пианино,

где старомодны красные диваны

и дребезжит стаканами буфет.

– Ах, –   скажем, –   сколько лет…

Там, в маленьком кафе,

там, в маленьком кафе…

Маргарита

Сегодня у нас понедельник,

И завтра у нас понедельник…

Не то чтобы всех поименно —

но этого помню отдельно.

Уродец

и инородец,

ну а по мне, так красавчик.

Не мог без него обойтись полководец,

гвардейски

победу просравший.

И я, Маргарита, жена мясника,

смотрю из окна на деревья,

на крыши, на галок, на облака…

И кажется мне,

я старею слегка,

наверняка старею…

Сначала – парады гвардейцев,

потом – официальные лица,

не наигравшись в индейцев,

скомандуют крови пролиться.

Потом – поражение либо

победа, что тоже причина

сначала с триумфом прийти инвалидам,

потом возвратиться из плена мужчинам.

И я, Маргарита, жена мясника,

смотрю из окна на деревья,

на трубы, на галок, на облака…

Не то беда, что идут века,

а то беда, что старею…

Вы там сочиняйте не больно —

с женой мясника говорите!

Но только не надо о бойне

рассказывать мне, Маргарите.

Сначала приходят обрывки

слухов про весь этот ужас,

потом не приходят без марок открытки

и нечего прятать от Бога и мужа.

И я, Маргарита, жена мясника,

смотрю на закат, на деревья,

на крыши, на галок, на облака…

Дочь мясника и жена мясника,

да чтоб вы сгорели!

Все время старею, старею

пока

смотрю из окна и старею…

Романс «Близнецы»

Смерть и бессмертие – два близнеца:

эта усмешка второго лица

так же придурковата

и у сестры и у брата.

Смерть и бессмертье у нас близнецы,

взглядов полуживые жильцы…

Полные их личины

полностью неотличимы.

В доме инцеста лишь аромат,

вдоль, как невеста, лежит автомат —

значит, будущим летом

будем ложиться валетом.

С кем и кому я стелю на полу,

кто мне по каменному столу

кружку придвинет и пищу

жителя в нашем жилище?

А тост поминальный вкусом свинца:

смерть и бессмертие – ай, молодца!

Срам и бесчестие справа,

слева солдатская слава.

С войн возвращаются, если живой,

значит, и я возвратился домой,

где на лицо без ответа

смотрит лицо до рассвета.

Солдатское танго

О. Ш.

Война подробно убивает,

ей

все одно

мы

сучьи дети,

но

только нас не убывает

поскольку лично я бессмертен

поскольку

лично – молодчага

и мы конечно допоем

что с дыркой в сердце

есть

два шага

уже

за окоем.

Ой

не та ворон птичка

чтобы

петь с сучка

но

какова музычка

такова

и

музычка.

Сапоги еще не тапочки