Газетная пресса России в годы революции и Гражданской войны - [83]
На востоке России атаман Г.М. Семенов, соперничая с Колчаком, проводил свою политику контроля над прессой. Это, в частности, выражалось в том, что приказы Колчака не пропускались в газеты востока Сибири. Информация с критическими замечаниями в адрес самого Семенова также не допускалась к печати. Инспектор РТА сообщал руководству РОПД, что сообщения, «содержащие в себе указания на безобразия и пьянство в тылу, а также на настоятельную необходимость востоку принять участие в борьбе с большевизмом, не пропускаются»[698]. В то же время забайкальские газеты помещали материалы, резко и не всегда обоснованно критикующие действия Колчака.
Особенно часто недозволенная информация попадала на страницы газет накануне падения политического режима, когда противоречия и трения между общественными силами значительно обострялись, властные структуры были деморализованы, а цензурный контроль ослабевал. В этих условиях журналисты, не боясь наказаний, стремились проанализировать причины поражений, ошибки политических и военных руководителей. В начале 1920 г. в газете «Вольная Кубань» была опубликована статья «Задача власти», в которой подвергались резкой критике Особое совещание, политика кадетов и военные власти. В поражениях антибольшевистских сил были прямо обвинены кадеты. «Кадеты и кадетствующие… развели в тылу армии целую систему кумовства… подсиживания, низких интриг, — говорилось вгазете. — Они не смущались тем, что за все это кровью своей и добром своим расплачивались армия и чуждое им население России»[699]. Такая резкая критика на страницах газеты, во многом объясняется разгромом антибольшевистских сил на юге России и дезорганизацией деникинского государственного аппарата и аппарата кубанского правительства.
В то же время на страницах «Вольной Кубани» были опубликованы выдержки из выступления Ленина на съезде мусульман-коммунистов. В них говорилось, что победа над Деникиным это — «блестящая страница в истории революции народов»[700]. И об этом писалось не в большевистской прессе, а в газете, которая издавалась на территории, контролируемой деникинской армией, хотя уже разбитой и спешно отступающей.
Другая причина, по которой цензура не смогла добиться своих целей, крылась в слабости и недолговечности некоторых политических режимов, которые не смогли или не успели сформировать органы цензурного контроля. Так, на территории Украинской державы в Харькове цензура сначала была введена, однако потом ее отменили, а в Екатеринославе ее не вводили совсем.
Кроме этого, недозволенные сведения появлялись в газетах в связи с плохой работой и слабой подготовкой служащих военной цензуры. Начальник военной цензуры РВСР Н. Батурин отмечал, что главной причиной многих недостатков в работе военной цензуры является «неудовлетворительный состав служащих»[701]. В частности, большой скандал вызвало появление в шестнадцатом номере «Известий Народного комиссариата по военным делам» двух статей («Всевобуч на местах» и «Московская губерния»), которые, по мнению советского цензурного начальства, никак нельзя было допускать к публикации[702]. Подготовка цензоров была зачастую такой слабой, что их обоснования не допускать материалы к печати были ошибочными и не выдерживали никакой критики. Как нарушение военно-цензурных правил, была расценена военными контролерами публикация в «Известиях ВЦИК» приказа РВС Южного фронта о боевых успехах летчиков царицынского отряда и о награждении их наградами. Согласно указанию военного цензора, данное свидетельство не подлежало опубликованию на основании п. 23 «Перечня тем, запрещенных к печати». Но эта публикация не попадала под действие этого пункта. Его содержание касалось сведений о «крупных потерях в личном и материальном составе армии и флота, о фамилиях выбывших из строя командных лиц с указанием номера, наименования части, а также о числе мест, заготовленных в разных пунктах для эвакуации лиц»[703]. Подобной информации в материале «Известий ВЦИК» не было. В целом публикация не содержала запрещенных цензурой сведений. Дефицит военных цензоров приводил к тому, что военный контроль в ряде случаях передавался редакциям самих газет, как это было сделано начальником Приволжского отделения военной цензуры Ф. Мидиным в отношении газеты «Красный воин»[704].
Кроме того, появление в газетах запрещенных цензурой материалов объяснялось тем, что некоторые редакции своевольничали. Они не предоставляли своих материалов в органы военного контроля или не подчинялись требованиям военной цензуры и публиковали статьи и информационные заметки, недопущенные к печати. 27 января 1919 г. «Газета печатников» поместила две статьи, запрещенные военными контролерами. 12 января 1919 г. в «Известиях Народного комиссариата по военным делам» появился материал, который был запрещен цензурой
