Гамлет. Шутка Шекспира. История любви - [27]

Шрифт
Интервал

Да, некогда у них была довольно тесная дружба в университете и, возможно, она уже тогда имела гомоэротический подтекст. С тех пор прошло десять лет. Гамлет давно живет в Эльсиноре, Горацио же остается в Виттенберге. У принца случается бурный роман с Клавдием, братом его отца. Судя по дальнейшему поведению принца, можно определенно сказать, что его, как пишут в романах, постигла роковая страсть. Внезапно умирает отец Гамлета, а Клавдий вдруг оказывается любовником матери. С этого дня между ними все кончено. Сказать, что Гамлет был потрясен до глубины души, значит не сказать ничего. Мир обрушился. Любовь, доверие, счастье - все вдребезги. Гибель отца, гибель любви - все уничтожено одним махом.

Конечно, он сразу же попытался поговорить с Клавдием, и скорее всего во избежание скандалов и прочих нелицеприятных последствий Клавдий уверил принца, что такое положение вещей временно, что принц должен его понять, ведь короны на дороге не валяются и, дескать, какая теперь разница, если вместо отца на троне будет его брат, ведь Гамлет в том и другом случае все равно для этого слишком молод, и что надо всего лишь немного подождать и они снова обязательно будут вместе!..

Гамлет верит и... не верит. Он подавлен. Унижен. Его голова идет кругом, он не знает, что думать. Он скорбит об отце. Он плачет о возлюбленном. Он жадно вглядывается в лица королевы и Клавдия. Он ревнует. Он ждет. Ему кажется, что Клавдий вот-вот не выдержит и придет к нему, ведь он видит, как Гамлету плохо, как он мучается, ведь Клавдий любит его, ведь он сам ужасно страдает от вынужденной разлуки!

И однако поведение Клавдия... настораживает принца. Нет-нет, здесь что-то не то. Он совсем не похож на страдающего влюбленного, этот довольный Клавдий, каждую ночь исчезающий в покоях королевы.... И, кажется, он совсем не ищет встреч с Гамлетом...

Именно в этот момент и приезжает Горацио. Прошло всего лишь два или три дня, боль по отцу и раны от предательства возлюбленного еще настолько свежи, что Гамлет попросту не замечает своего старого друга. В его душе черно. И вот - похороны. О чем думает Гамлет, идя за гробом? О том, что смерть отца роковым образом отняла у него все - трон, любовника, радость, доверие к матери... Возможно, он и замечает Горацио, но мысль о старом, совершенно не нужном ему любовнике (по сравнению с нужным!) только раздражает его. Горацио не страдает, ему не больно, у него все хорошо - столь видимый диссонанс в отношении собственных чувств крайне угнетает Гамлета. А кроме того, он прекрасно помнит, кто такой Горацио - сын Клавдия, примчавшийся в Эльсинор на щедроты отца. Да может ли Гамлет вообще называть теперь Горацио другом?! И одним своим взглядом, намеренно резким, надменно-холодным, он отторгает Горацио, и близко не подпускает его.

Проходит почти два месяца. Гамлет все это время испытывает огромные эмоциональные перегрузки - от острой надежды, которую постоянно обещает ему король, его кидает в безысходность и разочарование. Он чувствует себя обманутым, он подозревает короля во вранье и коварстве, но каждый раз какая-то безумная надежда заставляет его верить снова и снова. Пытаясь вызвать в короле встречную ревность, он заводит интрижку с Офелией. Но все напрасно. Он доходит до отчаянья. Он хочет умереть.

А между тем Горацио получает место гарнизонного офицера - не велика честь. К Гамлету же все это время он и не пытается подходить. Он прекрасно понял, что принц заподозрил его в попытках корыстно использовать свое родство с Клавдием. Он прекрасно видел нарочитую холодность принца. Наверняка это явилось для него глубокой обидой, однако он проглотил ее молча. С этого момента он принял решение не навязываться принцу и ничего ему не доказывать.

И все-таки случай с Призраком заставил его изменить свое решение. Горацио действительно порядочный человек. И когда произошла история с Призраком, он счел своим долгом, забыв про обиду, поставить об этом в известность прежде всего Гамлета, а вовсе не короля, таким образом сознательно проигнорировав прекрасную возможность выслужиться.

Он подходит к Гамлету. И они оба... делают вид, что впервые видят друг друга. С обеих сторон произносятся вежливые приветствия, дипломатично соответствующие статусу давних друзей, не более. Горацио видит, что его внезапное появление насторожило принца, что Гамлет относится к нему с едва скрытым подозрением: он дважды спрашивает его, зачем тот приехал в Эльсинор, а кроме того, тщательнейшим образом выспрашивает Горацио о Призраке, явно пытаясь сбить Горацио с толку и обнаружить подвох. После чего неискренне называет всех своими друзьями и принимает решение этой ночью выйти с ними в дозор.

В дозор он идет совершенно спокойно. Он рассуждает об имидже государства, о вреде некоторых государственных обычаев - он явно не верит ни в какого Призрака, он не сомневается, что все это провокация, направленная против него, а Горацио - пешка в чьей-то игре.

Однако Призрак оказывается настоящим, а его бывший возлюбленный превращается в убийцу его отца. У Гамлета шок. Он даже как будто и рад, что все так вышло - теперь он убьет Клавдия, и его сердечным мучениям настанет конец! Он просто убьет своего бывшего любовника, он за все ему отомстит, а потом забудет о нем. Да-да, он сделает это, у него есть на это права, ему больше не о чем жалеть!..


Еще от автора Наталья Юрьевна Воронцова-Юрьева


Анна Каренина. Не божья тварь

Обращение к дуракам. Предупреждаю сразу: или немедленно закройте мое эссе, или потом не упрекайте меня в том, что я в очередной раз грубо избавила вас от каких-то там высоконравственных розовых очков, которые так успешно, как вам казалось, скрывали ваше плоскоглазие и круглоумие.



Отелло. Уклонение луны. Версия Шекспира

Понятия не имею, с чьей легкой руки пошло гулять по свету ложное утверждение, что Шекспир "небрежен". Возможно, тот, кто сказал об этом первым, ошибался искренне. Но армия тех, кто бездумно это повторял и повторять продолжает, не заслуживают снисхождения. Стыдно - выдавать свою творческую немощь за "небрежности" гения.


Рекомендуем почитать
<Примечание к стихотворениям К. Эврипидина> <К. С. Аксакова>

«…Итак, желаем нашему поэту не успеха, потому что в успехе мы не сомневаемся, а терпения, потому что классический род очень тяжелый и скучный. Смотря по роду и духу своих стихотворений, г. Эврипидин будет подписываться под ними разными именами, но с удержанием имени «Эврипидина», потому что, несмотря на всё разнообразие его таланта, главный его элемент есть драматический; а собственное его имя останется до времени тайною для нашей публики…».


Стихотворения М. Лермонтова. Часть IV…

Рецензия входит в ряд полемических выступлений Белинского в борьбе вокруг литературного наследия Лермонтова. Основным объектом критики являются здесь отзывы о Лермонтове О. И. Сенковского, который в «Библиотеке для чтения» неоднократно пытался принизить значение творчества Лермонтова и дискредитировать суждения о нем «Отечественных записок». Продолжением этой борьбы в статье «Русская литература в 1844 году» явилось высмеивание нового отзыва Сенковского, рецензии его на ч. IV «Стихотворений М. Лермонтова».


Сельское чтение. Книжка первая, составленная В. Ф. Одоевским и А. П. Заблоцким. Издание четвертое… Сказка о двух крестьянах, домостроительном и расточительном

«О «Сельском чтении» нечего больше сказать, как только, что его первая книжка выходит уже четвертым изданием и что до сих пор напечатано семнадцать тысяч. Это теперь классическая книга для чтения простолюдинам. Странно только, что по примеру ее вышло много книг в этом роде, и не было ни одной, которая бы не была положительно дурна и нелепа…».


Калеб Виллиамс. Сочинение В. Годвина

«Вот роман, единодушно препрославленный и превознесенный всеми нашими журналами, как будто бы это было величайшее художественное произведение, вторая «Илиада», второй «Фауст», нечто равное драмам Шекспира и романам Вальтера Скотта и Купера… С жадностию взялись мы за него и через великую силу успели добраться до отрадного слова «конец»…».


Репертуар русского театра. Издаваемый И. Песоцким. Третья книжка. Месяц март…

«…Всем, и читающим «Репертуар» и не читающим его, известно уже из одной программы этого странного, не литературного издания, что в нем печатаются только водвили, игранные на театрах обеих наших столиц, но ни особо и ни в каком повременном издании не напечатанные. Обязанные читать все, что ни печатается, даже «Репертуар русского театра», издаваемый г. Песоцким, мы развернули его, чтобы увидеть, какой новый водвиль написал г. Коровкин или какую новую драму «сочинил» г. Полевой, – и что же? – представьте себе наше изумление…».


«Сельский субботний вечер в Шотландии». Вольное подражание Р. Борнсу И. Козлова

«Имя Борнса досел? было неизв?стно въ нашей Литтератур?. Г. Козловъ первый знакомитъ Русскую публику съ симъ зам?чательнымъ поэтомъ. Прежде нежели скажемъ свое мн?ніе о семъ новомъ перевод? нашего П?вца, постараемся познакомить читателей нашихъ съ сельскимъ Поэтомъ Шотландіи, однимъ изъ т?хъ феноменовъ, которыхъ явленіе можно уподобишь молніи на вершинахъ пустынныхъ горъ…».