Гамлет. Шутка Шекспира. История любви - [18]
"Уйди в монастырь; к чему тебе плодить грешников? Сам я скорее честен; и все же я мог бы обвинить себя в таких вещах, что лучше бы моя мать не родила меня на свет; я очень горд, мстителен, честолюбив; к моим услугам столько прегрешений, что мне не хватает мыслей, чтобы о них подумать, воображения, чтобы придать им облик, и времени, чтобы их совершить. К чему таким молодцам, как я, пресмыкаться между небом и землей? Все мы - отпетые плуты, никому из нас не верь. Ступай в монастырь. Где ваш отец?"
Какой неожиданный вопрос! Офелия моментально пугается: ведь ее отец стоит сейчас где-то поблизости, за занавеской, вместе с королем, внимательно подслушивая разговор. Ах, неужели Гамлет догадался об этом?! И Офелия со всей убедительностью произносит: "Дома, милорд".
Видимо, Гамлет действительно догадался. Уж слишком непривычно держит себя Офелия. А кроме того, Гамлет скорее всего успел поразмыслить над тем, почему секрет Офелии так легко им обнаружен и почему, кроме него, об этом никто до сих пор не знает? Ведь Гамлет, хотя и подвержен эмоциональным вспышкам, способен быть и блестящим аналитиком - например, он сразу догадался, зачем тут Розенкранц и Гильденстерн, а его вопросы о Призраке наиболее ярко демонстрируют его способность к мгновенной оценке.
Так что, несколько успокоившись и поразмышляв на эту тему, принц вполне мог прийти к выводу, что это не слишком похоже на сплетни, что сплетни имеют совершенно другую тенденцию, у них иной механизм, и они никогда не начинаются с тех, на кого могут оказать наиболее болезненное воздействие. А если это так, то значит, кто-то хочет... стравить его с королем! И даже понятно кто и зачем... И Гамлет это прекрасно разгадал. Вот почему он так разговаривает с Полонием - вот откуда резкость и грубость в намеках и сам их шквал. Вот почему Гамлет вообще позволяет их себе.
"Надо запирать за ним покрепче, чтобы он разыгрывал дурака только с домашними. Прощай", - говорит Гамлет. О, помоги ему, всеблагое небо! - восклицает Офелия, снова напуганная последней фразой принца.
Этого восклицания оказывается достаточно, чтобы Гамлет снова остановился: "Если ты выйдешь замуж, то вот какое проклятие я тебе дам в приданое: будь ты целомудренна, как лед, чиста, как снег, ты не избегнешь клеветы. Уходи в монастырь; прощай".
Почему Гамлет говорит здесь о клевете? Будь ты целомудренна, как лед, ты не избегнешь клеветы... потому что твой отец все равно использует тебя, когда ему будет надо!
Похоже, у нас не остается сомнений, что Гамлет действительно догадался о том, что информация об интимной жизни Офелии - дело рук Полония.
И, однако, от обжигающей мысли о том, что Офелия действительно спит с королем, Гамлет снова моментально заводится: "Слышал я и про ваше малевание, вполне достаточно; бог дал вам одно лицо, а вы себе делаете другое; вы приплясываете, вы припрыгиваете, и щебечете, и даете прозвища божьим созданиям, и хотите, чтоб ваше беспутство принимали за неведение. Нет, с меня довольно; это свело меня с ума. Я говорю, у нас не будет больше браков; те, кто уже в браке, все, кроме одного, будут жить; прочие останутся как они есть. В монастырь".
Какие значимые фразы! "Те, кто уже в браке, все, кроме одного, будут жить..." - о ком это? Да, конечно, о короле! - думает король, стоя за ковром. "Вы ... хотите, чтоб ваше беспутство принимали за неведение" - а это к кому относится? Ну да, размышляет король, похоже, речь идет о беспутстве Офелии, и все-таки... И все-таки король точно знает: к Офелии это относится меньше всего! Вовсе не ее беспутство мучает Гамлета, заставляя его глубоко страдать.
И король, внимательно вслушивающийся сейчас в слова Гамлета, знает это намного лучше других...
ЧАСТЬ 2
Что ж, пришло время дать объяснения. Начнем с любви.
Да, некогда Гамлет ухаживал за Офелией. Из чего почти все исследователи делают одинаковый вывод: Гамлет любит Офелию, а Офелия Гамлета. Но вот однажды, в тот день, когда Гамлет узнал о Призраке и собирался ночью встретиться с ним, Офелия получила от Полония приказ отказать принцу в визитах и прекратить принимать от него письма. Офелия, ни разу не возразив, спокойно согласилась и также спокойно начала исполнять волю отца. Любила ли она Гамлета?..
С тех пор прошло два месяца (Офелия скажет об этом нынешним вечером, на представлении). Однако ни о каких попытках Гамлета возобновить прервавшиеся ухаживания в пьесе нет ни слова - Гамлет словно и не замечает этого! Более того: несмотря на прекратившиеся визиты и возврат писем между ними вполне спокойные отношения, ситуация никак не провоцируется и никого не задевает - это подтверждает диалог Полония и дочери в тот день, когда она рассказывает отцу о странном визите принца:
ПОЛОНИЙ: ...Что, ты была с ним эти дни сурова?
ОФЕЛИЯ: Нет, господин мой, но, как вы велели,
Я отклоняла и записки принца
И посещенья.
Но если Гамлет любит Офелию, то разве ее нежелание с ним больше видеться, вплоть до возврата писем, не должны были его взволновать? Разве в таком случае он не должен был попытаться выяснить, что случилось? Однако ничего подобного не происходит.
Понятия не имею, с чьей легкой руки пошло гулять по свету ложное утверждение, что Шекспир "небрежен". Возможно, тот, кто сказал об этом первым, ошибался искренне. Но армия тех, кто бездумно это повторял и повторять продолжает, не заслуживают снисхождения. Стыдно - выдавать свою творческую немощь за "небрежности" гения.
Обращение к дуракам. Предупреждаю сразу: или немедленно закройте мое эссе, или потом не упрекайте меня в том, что я в очередной раз грубо избавила вас от каких-то там высоконравственных розовых очков, которые так успешно, как вам казалось, скрывали ваше плоскоглазие и круглоумие.
Литературная газета (Москва).- 1989.- 29 марта.- (№ 13 (5235)).- С. 4.
«„Герой“ „Божественной Комедии“ – сам Данте. Однако в несчетных книгах, написанных об этой эпопее Средневековья, именно о ее главном герое обычно и не говорится. То есть о Данте Алигьери сказано очень много, но – как об авторе, как о поэте, о политическом деятеле, о человеке, жившем там-то и тогда-то, а не как о герое поэмы. Между тем в „Божественной Комедии“ Данте – то же, что Ахилл в „Илиаде“, что Эней в „Энеиде“, что Вертер в „Страданиях“, что Евгений в „Онегине“, что „я“ в „Подростке“. Есть ли в Ахилле Гомер, мы не знаем; в Энее явно проступает и сам Вергилий; Вертер – часть Гете, как Евгений Онегин – часть Пушкина; а „подросток“, хотя в повести он – „я“ (как в „Божественной Комедии“ Данте тоже – „я“), – лишь в малой степени Достоевский.
«Много писалось о том, как живут в эмиграции бывшие русские сановники, офицеры, общественные деятели, артисты, художники и писатели, но обходилась молчанием небольшая, правда, семья бывших русских дипломатов.За весьма редким исключением обставлены они материально не только не плохо, а, подчас, и совсем хорошо. Но в данном случае не на это желательно обратить внимание, а на то, что дипломаты наши, так же как и до революции, живут замкнуто, не интересуются ничем русским и предпочитают общество иностранцев – своим соотечественникам…».
Как превратить многотомную сагу в графический роман? Почему добро и зло в «Песне льда и огня» так часто меняются местами?Какова роль приквелов в событийных поворотах саги и зачем Мартин создал Дунка и Эгга?Откуда «произошел» Тирион Ланнистер и другие герои «Песни»?На эти и многие другие вопросы отвечают знаменитые писатели и критики, горячие поклонники знаменитой саги – Р. А. САЛЬВАТОРЕ, ДЭНИЕЛ АБРАХАМ, МАЙК КОУЛ, КЭРОЛАЙН СПЕКТОР, – чьи голоса собрал под одной обложкой ДЖЕЙМС ЛАУДЕР, известный редактор и составитель сборников фантастики и фэнтези.
«Одно из литературных мнений Чехова выражено в таких словах: „Между прочим, читаю Гончарова и удивляюсь. Удивляюсь себе: за что я до сих пор считал Гончарова первоклассным писателем? Его Обломов совсем не важная штука. Сам Илья Ильич, утрированная фигура, не так уже крупен, чтобы из-за него стоило писать целую книгу. Обрюзглый лентяи, каких много, натура не сложная, дюжинная, мелкая; возводить сию персону в общественный тип – это дань не по чину. Я спрашиваю себя: если бы Обломов не был лентяем, то чем бы он был? И отвечаю: ничем.