Гамарджоба, панове! - [27]
Авторское отступление
Уважаемый читатель! Некоторые мои, так сказать, собратья по «перу» делают мне замечания и критикуют за «упрощённый слог». Мол, уделяю внимание только конкретике. «Скупо» или «вообще» не обращаю внимания читателя на окружающий мир, природу. Не детализирую описание того или иного действия. Есть такие, которые усомнились, «…а могу ли я?» Даже один «дядька» замахнулся на мой «неглубокий внутренний мир». «Дядька», что ж вы так машите? Вы так себе руку сломаете!
Может быть, Вы заметили? Я о войне пишу. Какой окружающий… какая приро… Хотя! Стоит, наверное, попробовать. А закончу-ка я предыдущую главу, обращая внимание на «детали и окружающий мир». Итак!
…Неслышно подошёл Дед, отвёл меня в сторону, развернул спиной к себе и молча начал огромным листом лопуха оттирать мне спину. Ещё не успевшее засохнуть на моей спине дерьмо и куски человеческой плоти, почти идеально счищались, ярко-зелёного цвета, мясистым, бархатистым на ощупь листом. Лопух стирался до белёсых волокон, оставляя на камуфляже, почти незаметные на пятнистом фоне, сочно-зелёные полосы. Всё бы ничего, но запах… он будет ещё долго преследовать меня. Да, что там меня… всех нас.
Вечерело. Старый неухоженный сад, брошенный бывшим колхозом имени Ильича ещё десять лет назад, до сих пор обильно плодоносил. Ярко-красными, перезрелыми плодами буквально были усыпаны все деревья. Издалека казалось, что это не яблоки… это капли крови на гнущихся ветках. Толстые сытые гусеницы жадно вгрызались в ароматную мякоть плодов, оставляя после себя грязные тоннели. Они жрали, случайно натыкаясь друг на друга, спаривались и опять жрали. От лёгкого ветерка, нашпигованные гусеницами плоды падали на землю и разбивались. Гусеницы, почувствовав себя астронавтами в спускаемых капсулах, получали сотрясение мозга и становились лёгкой добычей птиц, мышей-полёвок и богомолов.
Ярко красное солнце село прямо в большое белое облако. Оно барахталось в его белоснежной марле, просачиваясь яркими каплями сукровицы и окрашивая закат в алый цвет. А издалека всё это напоминало глубокую кровоточащую рану, наспех перебинтованную санитаром-неумехой. Под кустом шиповника второй день лежал и уже начинал пованивать старый дохлый ёжик. Вчера в сад случайно залетел гаубичный снаряд 152-го калибра. Упал и не разорвался, а только развалился на куски, засыпав небольшую воронку артиллерийским «семидырчатым» порохом. Старый ёж то ли сослепу, то ли по глупости нажрался этого пороха, посчитав его сушёными червячками. Долго, правда, старина не мучился. Вот вам и ещё одна жертва тяжёлой гаубичной артиллерии!
Может, хватит? Товарищ, прекратите улыбаться, я про войну пишу. Так, что слушайте дальше!
Запасной вариант
Пока мы с Дедом пытались вывести мой внешний вид из «дерьмового» состояния, Кирпич почти закончил оказание первой медицинской помощи при переломах и ушибах рёбер нашему грузинскому «товарищу». А заодно задал ему вполне мирным тоном несколько вопросов по существу. Оказалось, что мы находились на верном пути. Гамлет, а именно так звали грузина, не то чтобы охотно, но всё же отвечал на вопросы.
— Поляки на фронте уже два месяца. Профессионалы. Сколько групп не знаю. У каждой группы — своя задача. В группе три — четыре человека. Снайпер, дублёр и прикрывающие. Меня и Гурама из «Грузинского национального легиона» прислали на стажировку к ним. Поляки привезли партию дальнобойных снайперских ружей, нам сказали учиться у них. Мы ещё не стреляли и никого не убивали, — заучено отвечал, потухшим голосом, Гамлет.
— Так что поляк из гальюна и был нашим главным «героем», — с сожалением констатировал Кирпич.
Из-за полузавалившейся стены сарая вышел Пуля, с ног до головы покрытый красной кирпичной пылью. Он что-то волок на спине, завёрнутое в камуфляжного цвета мягкий чехол. Даже в сумерках было видно, как сияет лицо этого босяка.
— Посмотрите, что я нашёл! Это же «Волк»! Настоящий «Волк»!
— Ни хрена себе, животное. Да тут целый пуд! — взвесил снайперскую винтовку в своих могучих руках Кирпич.
— Как же его таскать то? Тяжесть неимоверная, — попробовал прицелиться из польского ружья Дед.
— А его не таскают, оно почти стационарное, как ДШК на блокпосту у Вириги, — начал рассказывать Пуля, — дальность эффективной стрельбы — 2000 метров, калибр 12,7 мм, патрон «Магнум». Стреляет почти без отдачи! Я всё про него знаю! А оптика! Ты посмотри, какая оптика! Немецкая! Двенадцатикратная!
Даже Гамлет, который всю эту информацию не смог запомнить и с третьего раза, не выдержал и спросил, удивлённым голосом:
— Э! Пацан! Откуда всё знаешь?
— От верблюда, урод! Есть такая хрень, интернет называется, — ответил Пуля, любовно поглаживая свою новую «игрушку».
Подошёл Дед, всё это время разговаривавший с «Точкой» и озабоченным голосом сказал:
— Нужно уходить. Сообщили, что дрон засёк движение брони в нашу сторону. Видно «пшеки» успели связаться со своими кураторами. Зараза! Не ожидал, что так быстро среагируют. Наш старый проход закрыли. Будем уходить по запасному варианту.
— А, что за вариант? И где Серый? — не удержался и спросил я.
— Серый? Нет Серого. А вариант придумаем на ходу. Идём на Красногоровку. В дозоре Нос. Кирпич, за «принца датского» головой отвечаешь. Пуля, бросай ты эту гаубицу, бери свою СВД и вперёд, то есть назад. Прикрываешь нас, — быстро отдавал распоряжения Дед.
Повесть «Звёзды Платона» — первая из нового афганского цикла «Метастазы Афгана». Простым и понятным языком описываются события, непонятной для многих, войны. О бывших школьниках и ПТУшниках, взявших в руки АК, АКМы, АКСы, ПКСы, ПКМы, СВД… Зверею, когда слышу: «Ну, что вы от ребёнка хотите? Мальчику всего 22 года!» Герой повести, гвардии старшина Леонид Анатольевич Платонов, за мужество, отвагу и героизм был награждён двумя орденами «Красной Звезды» и медалью «За Отвагу». Трижды ранен. В 19 лет!!! Главные герои не вымышленные.
«Ещё до завтрака замкомроты сообщил новость — сегодня прибывает пополнение. Сначала на них будет смотреть командир роты майор Чижов, а потом будут распределять по взводам. Второму разведвзводу обещали аж четверых. И не просто пацанят-спортсменов из карантина, от которых ещё мамкиными пирожками за версту несёт, а подготовленных в учебных отрядах по специальному курсу: „Армейская разведка“. К тому же уже по полгода отслуживших и „мама, я хочу домой“ во сне не шепчущих. Личный состав тоже готовился к приёму „карасей“.
«„Это ж надо… такие, зараза, маленькие ручки, а как больно. Уй, бляха! Вот как можно такими пальчиками здорового мужика до слёз довести? Ну, прямо гадюка какая-то!“ А о чём думать, когда из тебя нитки тянут? Ну, да! Нитки! Тянут-потянут, вытянуть, вашу маму, не могут!— Верунь, красота моя, долго ещё? — заискивающе спрашиваю у медсестры, смахивая случайную слезу, пытаясь подхалимажем приблизить конец экзекуции…».
В одном из московских отделов внутренних дел «тащит» службу майор с неприметной фамилией Чапаев. Нет! Не Василий Иванович. Зовут его Андрюхой. За плечами — командировка в горячую точку, на плечах — майорские погоны, а на груди — заслуженный боевой орден, который надевал десять раз за десять лет. У себя в ОВД майор А. В. Чапаев руководит отделом оперативного розыска. Ловит со своими «чапаевцами» бандосов и воров по горячим следам, «препарирует» сексуальных извращенцев. В общем, живет будничной жизнью одинокого опера с погонями, засадами, мордобоем и вечно пустым холодильником. Но однажды в жизни майора Чапаева случается событие гораздо более экстремальное, чем все раскрытые дела ранее, — в его жизни появляются Ксюша и ее маленькая дочь Женька.
Андрей Чапаев — уже известный читателям сотрудник московского уголовного розыска — получает повышение и новое звание подполковника и все с тем же рвением расследует дела. Главному герою предстоит выяснить, кто похитил племянника влиятельного чеченского деятеля; разобраться в перипетиях вендетты в рядах МВД; помочь другу найти насильника жены. Перед подполковником Чапаевым встает дилемма: сознательно пойти на нарушение должностных инструкций, потеряв звезду на погонах, или поступить по совести. Таковы будни оперативного сотрудника уголовного розыска.
Отгремели разноцветные салюты и фейерверки Московской Олимпиады. Улетел, обливаясь слезами, непонятного пола медведь. Отрыдал с прощальной песней товарищ Лещенко. Села подсчитывать дивиденды московская фарца. В столицу нашей Родины начали потихоньку возвращаться проститутки и уголовные элементы. Страна расслабилась. Напряглись только те, кому приказали. Есть такие граждане. С погонами на плечах. У них другие салюты, другие медали. Другие победы и поражения. Другие песни Саши Розенбаума. АФГАН!В книге присутствует нецензурная брань!
Главная героиня романа ожидает утверждения в новой высокой должности – председателя областного комитета по образованию. Вполне предсказуемо её пытаются шантажировать. Когда Алла узнаёт, что полузабытый пикантный эпизод из давнего прошлого грозит крахом её карьеры, она решается открыть любимому мужчине секрет, подвергающий риску их отношения. Терзаясь сомнениями и муками ревности, Александр всё же спешит ей на помощь, ещё не зная, к чему это приведёт. Проза Вениамина Агеева – для тех, кто любит погружаться в исследование природы чувств и событий.
Героиня романа мечтала в детстве о профессии «распутницы узлов». Повзрослев, она стала писательницей, альтер эго автора, и её творческий метод – запутать читателя в петли новаторского стиля, ведущего в лабиринты смыслов и позволяющие читателю самостоятельно и подсознательно обежать все речевые ходы. Очень скоро замечаешь, что этот сбивчивый клубок эпизодов, мыслей и чувств, в котором дочь своей матери через запятую превращается в мать своего сына, полуостров Крым своими очертаниями налагается на Швейцарию, ласкаясь с нею кончиками мысов, а политические превращения оборачиваются в блюда воображаемого ресторана Russkost, – самый адекватный способ рассказать о севастопольском детстве нынешней сотрудницы Цюрихского университета. В десять лет – в 90-е годы – родители увезли её в Германию из Крыма, где стало невыносимо тяжело, но увезли из счастливого дворового детства, тоска по которому не проходит. Татьяна Хофман не называет предмет напрямую, а проводит несколько касательных к невидимой окружности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В своём произведении автор исследует экономические, политические, религиозные и философские предпосылки, предшествующие Чернобыльской катастрофе и описывает самые суровые дни ликвидации её последствий. Автор утверждает, что именно взрыв на Чернобыльской АЭС потряс до основания некогда могучую империю и тем привёл к её разрушению. В романе описывается психология простых людей, которые ценою своих жизней отстояли жизнь на нашей планете. В своих исследованиях автору удалось заглянуть за границы жизни и разума, и он с присущим ему чувством юмора пишет о действительно ужаснейших вещах.
В своей чердачной студии в Пензансе умирает больная маниакальной депрессией художница Рэйчел Келли. После смерти, вместе с ее гениальными картинами, остается ее темное прошлое, которое хранит секреты, на разгадку которых потребуются месяцы. Вся семья собирается вместе и каждый ищет ответы, размышляют о жизни, сформированной загадочной Рэйчел — как творца, жены и матери — и о неоднозначном наследии, которое она оставляет им, о таланте, мучениях и любви. Каждая глава начинается с заметок из воображаемой посмертной выставки работ Рэйчел.
Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…