Гамарджоба, панове! - [28]
Значительно позже я узнал, что Серый принимал участие в выводе нашей второй группы, попавшей в засаду. Парень проявил себя настоящим героем, вытаскивая раненых разведчиков с минного поля. Но, к сожалению, самому не повезло. Во время обстрела вражеская мина оторвала парню стопу правой ноги. Он ещё в госпитале шутил, что «укропы» опять не угадали и что у него толчковая — левая, как у Высоцкого. Ребята, которых он вытащил на себе с минного поля, скинулись ему на хороший немецкий протез. Теперь бегает, не догонишь.
— «Волка» не брошу, сам понесу, — сердитым голосом отозвался Пуля.
— Давай сюда, — Кирпич отобрал у Пули его тяжеленную ношу и забросил себе за спину.
Гамлет наклонился к лежащему на животе Гураму и что-то сказал на грузинском языке. Потом, изловчившись, достал какой-то предмет из кармана товарища и сунул ему в рот.
— Ты, что сделал, собака бешеная? — дёрнул его за воротник Кирпич.
— Э! Просто попрощался с другом и электронную сигарету в рот ему сунул. Курить Гурам бросает, а сейчас нервничает, — суетливо ответил Гамлет и прибавил шаг, натянув привязанную к его рукам верёвку.
Изо рта Гурама торчал какой-то чёрный предмет похожий на большой мундштук, на кончике которого горели четыре голубые огонька индикатора. «Нервный» грузин лежал с закрытыми глазами и через нос пускал еле заметный дымок. Так вот какой огонёк видел ночью глазастый гаишник Кирпич. Вот тебе и «голубоглазый дьявол!»
Со стороны Первомайки послышался отдалённый рокот приближающейся брони. По верхушкам сада полоснул жёлтый луч прожектора. Нужно было уходить. Конечно, до рассвета они сюда вряд ли сунутся. Побоятся мин — ловушек, засад и прочих сюрпризов. Да и разобраться, что тут случилось и куда мы пошли, удастся не сразу. А за это время мы придумаем «запасной вариант» и доставим Гамлета в «независимое королевство». Мы так думали…
Почти два часа наша группа шла, не сбавляя темп, благо один сад заканчивался и начинался другой. Потом были длинные лесополосы, позволяющие не выходить на открытые участки. «Линия соприкосновения» то приближалась совсем близко, и казалось, ещё чуть-чуть и мы упадём в чужие окопы. А то уходила за поле и приходилось прислушиваться к ночным звукам. Перед рассветом остановились передохнуть. Только присели на мокрую от росы траву… та-та-та-та-та… отработал по нам крупнокалиберный пулемёт БТРа. Срезанные, будто пилой «Дружба», пулями 14,5 мм калибра, нам на спины попадали ветки и стволики молодой поросли лесополосы. Мы быстро скатились в небольшой овраг.
— Ни хрена себе! Они за нами идут, как телок за коровой. Видно, прибор ночного видения у них классный. Как же так? А? — удивлённый быстрым приближением «укропов» сокрушался Дед.
— А я, кажется, догадываюсь, в чём дело. Ты, сволочь черножопая, сказал своему напарнику в каком направлении мы пойдём! — перекрикивая уже автоматные очереди, гаркнул в бешенстве Кирпич и со всего маху въехал Гамлету по печени.
Грузин сложился пополам и, беззвучно глотая ртом воздух, с ужасом смотрел, как Кирпич вынимает из ножен свой тесак. Честно говоря, лично я бы его не стал останавливать. Но с нами был Дед.
— Кирпич, отставить! Уходим! Быстро! — морщась от боли, приказал командир.
Никто из нас и не заметил в темноте, как шальная автоматная пуля попала в Деда, когда он смотрел в сторону приближающегося БТРа в ночной бинокль. Пуля попала в радиостанцию «Акведук», висевшую у него в районе левой ключицы, чтобы было удобно разговаривать. Пробив пластмассовую коробочку с крошечными микросхемами, она надломила ключицу и благополучно вылетела со спины, к счастью, не задев лопатку. Дед попробовал отбиться, ссылаясь на пустяковую рану, но было видно, что парню очень худо. Я стащил с Деда разгрузку и куртку, уже пропитанные кровью, а Кирпич сначала «вкатил» дозу промедола, а потом профессионально наложил повязку. По-другому нельзя было, белый бинт, наложенный сверху камуфляжа, был бы далеко виден. Неожиданно Кирпич взял инициативу на себя. Он повесил чехол с польской снайперской винтовкой на спину пленного грузина, взял у меня РПГ и перезарядил его на бронебойную гранату.
— Так, мужики. Двигайтесь на выход, а я сделаю дело и догоню вас. Иначе не уйдём, — тоном, не терпящим возражения, сказал он.
— Всё правильно. Только я, Вася, с тобой пойду. Без меня ты сам понимаешь… Гамлет, потеряешь «волка»… сам… лично… — засобирался Пуля, снимая с оптики СВД мягкий бархатный чехол.
— Согласен, — кивнул головой Дед, — направление нашего движения вы знаете, ну и вас мы услышим, я надеюсь. Встречаемся в правом углу последнего сада. Удачи!
Кирпич с Пулей, о чём-то быстро переговорив, пошли назад, на звук двигателя БТРа. А мы двинулись в сторону громких всполохов и ярко-рыжих пунктирных линий трассирующих очередей пулемётов. В утренней полудрёме пулемётчики с обеих сторон, нажимая на гашетку, как бы говорили: «Пацаны, мы не спим. Мы на чеку! Только рыпнитесь…» Где-то там была Красногоровка, запасной переход линии соприкосновения.
Морская пехота против гаишника и птушника
Светало. Наступило такое время суток, которое охотники и рыбаки называют «темно-светло». То есть вроде уже не темно, но ещё и не светло. Силуэт виден, но ещё слабо распознаваем. Внезапно «замолчал» движок БТРа. Кирпич остановился и дёрнул за рукав Пулю, жестом показав, чтобы тот присел. А сам протяжно высморкался, поднял лицо вверх и стал, медленно раскачиваясь, нюхать воздух. Его широкие ноздри раздувались и он, как легавая перед стойкой на фазана, искал тот, самый нужный ему, запах.
Повесть «Звёзды Платона» — первая из нового афганского цикла «Метастазы Афгана». Простым и понятным языком описываются события, непонятной для многих, войны. О бывших школьниках и ПТУшниках, взявших в руки АК, АКМы, АКСы, ПКСы, ПКМы, СВД… Зверею, когда слышу: «Ну, что вы от ребёнка хотите? Мальчику всего 22 года!» Герой повести, гвардии старшина Леонид Анатольевич Платонов, за мужество, отвагу и героизм был награждён двумя орденами «Красной Звезды» и медалью «За Отвагу». Трижды ранен. В 19 лет!!! Главные герои не вымышленные.
«Ещё до завтрака замкомроты сообщил новость — сегодня прибывает пополнение. Сначала на них будет смотреть командир роты майор Чижов, а потом будут распределять по взводам. Второму разведвзводу обещали аж четверых. И не просто пацанят-спортсменов из карантина, от которых ещё мамкиными пирожками за версту несёт, а подготовленных в учебных отрядах по специальному курсу: „Армейская разведка“. К тому же уже по полгода отслуживших и „мама, я хочу домой“ во сне не шепчущих. Личный состав тоже готовился к приёму „карасей“.
«„Это ж надо… такие, зараза, маленькие ручки, а как больно. Уй, бляха! Вот как можно такими пальчиками здорового мужика до слёз довести? Ну, прямо гадюка какая-то!“ А о чём думать, когда из тебя нитки тянут? Ну, да! Нитки! Тянут-потянут, вытянуть, вашу маму, не могут!— Верунь, красота моя, долго ещё? — заискивающе спрашиваю у медсестры, смахивая случайную слезу, пытаясь подхалимажем приблизить конец экзекуции…».
В одном из московских отделов внутренних дел «тащит» службу майор с неприметной фамилией Чапаев. Нет! Не Василий Иванович. Зовут его Андрюхой. За плечами — командировка в горячую точку, на плечах — майорские погоны, а на груди — заслуженный боевой орден, который надевал десять раз за десять лет. У себя в ОВД майор А. В. Чапаев руководит отделом оперативного розыска. Ловит со своими «чапаевцами» бандосов и воров по горячим следам, «препарирует» сексуальных извращенцев. В общем, живет будничной жизнью одинокого опера с погонями, засадами, мордобоем и вечно пустым холодильником. Но однажды в жизни майора Чапаева случается событие гораздо более экстремальное, чем все раскрытые дела ранее, — в его жизни появляются Ксюша и ее маленькая дочь Женька.
Андрей Чапаев — уже известный читателям сотрудник московского уголовного розыска — получает повышение и новое звание подполковника и все с тем же рвением расследует дела. Главному герою предстоит выяснить, кто похитил племянника влиятельного чеченского деятеля; разобраться в перипетиях вендетты в рядах МВД; помочь другу найти насильника жены. Перед подполковником Чапаевым встает дилемма: сознательно пойти на нарушение должностных инструкций, потеряв звезду на погонах, или поступить по совести. Таковы будни оперативного сотрудника уголовного розыска.
Отгремели разноцветные салюты и фейерверки Московской Олимпиады. Улетел, обливаясь слезами, непонятного пола медведь. Отрыдал с прощальной песней товарищ Лещенко. Села подсчитывать дивиденды московская фарца. В столицу нашей Родины начали потихоньку возвращаться проститутки и уголовные элементы. Страна расслабилась. Напряглись только те, кому приказали. Есть такие граждане. С погонами на плечах. У них другие салюты, другие медали. Другие победы и поражения. Другие песни Саши Розенбаума. АФГАН!В книге присутствует нецензурная брань!
Главная героиня романа ожидает утверждения в новой высокой должности – председателя областного комитета по образованию. Вполне предсказуемо её пытаются шантажировать. Когда Алла узнаёт, что полузабытый пикантный эпизод из давнего прошлого грозит крахом её карьеры, она решается открыть любимому мужчине секрет, подвергающий риску их отношения. Терзаясь сомнениями и муками ревности, Александр всё же спешит ей на помощь, ещё не зная, к чему это приведёт. Проза Вениамина Агеева – для тех, кто любит погружаться в исследование природы чувств и событий.
Героиня романа мечтала в детстве о профессии «распутницы узлов». Повзрослев, она стала писательницей, альтер эго автора, и её творческий метод – запутать читателя в петли новаторского стиля, ведущего в лабиринты смыслов и позволяющие читателю самостоятельно и подсознательно обежать все речевые ходы. Очень скоро замечаешь, что этот сбивчивый клубок эпизодов, мыслей и чувств, в котором дочь своей матери через запятую превращается в мать своего сына, полуостров Крым своими очертаниями налагается на Швейцарию, ласкаясь с нею кончиками мысов, а политические превращения оборачиваются в блюда воображаемого ресторана Russkost, – самый адекватный способ рассказать о севастопольском детстве нынешней сотрудницы Цюрихского университета. В десять лет – в 90-е годы – родители увезли её в Германию из Крыма, где стало невыносимо тяжело, но увезли из счастливого дворового детства, тоска по которому не проходит. Татьяна Хофман не называет предмет напрямую, а проводит несколько касательных к невидимой окружности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В своём произведении автор исследует экономические, политические, религиозные и философские предпосылки, предшествующие Чернобыльской катастрофе и описывает самые суровые дни ликвидации её последствий. Автор утверждает, что именно взрыв на Чернобыльской АЭС потряс до основания некогда могучую империю и тем привёл к её разрушению. В романе описывается психология простых людей, которые ценою своих жизней отстояли жизнь на нашей планете. В своих исследованиях автору удалось заглянуть за границы жизни и разума, и он с присущим ему чувством юмора пишет о действительно ужаснейших вещах.
В своей чердачной студии в Пензансе умирает больная маниакальной депрессией художница Рэйчел Келли. После смерти, вместе с ее гениальными картинами, остается ее темное прошлое, которое хранит секреты, на разгадку которых потребуются месяцы. Вся семья собирается вместе и каждый ищет ответы, размышляют о жизни, сформированной загадочной Рэйчел — как творца, жены и матери — и о неоднозначном наследии, которое она оставляет им, о таланте, мучениях и любви. Каждая глава начинается с заметок из воображаемой посмертной выставки работ Рэйчел.
Шестой ангел приходит к тем, кто нуждается в поддержке. И не просто учит, а иногда и заставляет их жить правильно. Чтобы они стали счастливыми. С виду он обычный человек, со своими недостатками и привычками. Но это только внешний вид…