Гамарджоба, панове! - [11]
— Так получается, что Санёк наш — героем погиб! — торжественным голосом произнёс Вира.
— Точно, герой! Нашу группу прислали сюда, чтобы устранить вероятность прорыва и диверсии против вашего блокпоста. Ну, и танк сожжём к едрёной матери. Операцией руковожу я, вы и ваши люди подчиняетесь моим приказам. Полномочия есть. Вопросы?
— Всё понял, командир. Вопросов нет, — повёл могучими плечами Виригин.
— Когда ждём выхода «коробочки»? — улыбнувшись, спросил Кот.
— В четырнадцать пятнадцать — четырнадцать тридцать, получается, через три часа.
— Тогда, один ДШК переносите ближе к началу лесопосадки. Где устанавливать, покажут мои люди. Боезапас по максимуму. Возле лесопосадки дозор есть? Прогуляемся, покажете, — быстро и чётко отдавал распоряжения Кот.
Заткнись, студент
Я попросил разрешения пойти вместе с ними. Хотелось посмотреть, где находится передовой дозор, их сектор наблюдения и как ребята маскируются. Конечно, и диктофон не выключался. Из полнопрофильного окопа мы перешли в окоп помельче. Пришлось сгибаться в три погибели, а Вира заставил всех, в приказном порядке, ещё и каски нахлобучить. Довольно густая лесополоса была шириной метров 100–110 и тянулась за горизонт, разделяя выжженное кукурузное поле от земли «под парами». С обустроенного пулемётного гнезда хорошо просматривалась вся свободная от растительности местность, а так же минное поле, начинающееся ещё в лесопосадке. В дозоре находились три человека с личным оружием, а также ручной пулемёт (ПКМ) и АГС с двумя ящиками гранатных лент. Именно на этом участке должны были установить и крупнокалиберный пулемёт ДШК, дабы усилить огневую мощь на прорывоопасном участке блокпоста. Навстречу командирам вышел боец. Поздоровались.
— Как обстановка, Студент? Докладывай, — обратился Вира к улыбчивому молодому парню, лет двадцати-двадцати трёх.
— Та ничего, дядь Вань. Постреливают «укропчики», но движухи нет. На открытые участки не суются, а если чё, мы посадку всю гранатами исковыряем, — ответил Студент, широко улыбаясь.
— А ты, что и правда, студент? — спросил я.
— Ну, да! Четвёртый курс «горного» почти закончил, — ответил парнишка.
— Мы сейчас дадим команду и в течение полутора часов сюда перенесут ДШК на треноге и люди подойдут на подкрепление. Поможешь обустроиться с позициями, Студент.
Вдруг лицо Студента изменилось, сморщилось. Держась за живот, он обратился к Вире:
— Командир, с утра животом маюсь. Все кусты в округе окучил. Разрешите, пока вы здесь, на блокпост сбегать, у меня там активированный уголь есть. Я быстро, дядь Вань, — виноватым голосом запросился Студент.
— Ну, давай, что с тобой делать. А мы пока с позициями прикинем, — с упрёком отозвался Вира, — пошли вон тот овражек посмотрим.
Мы поднялись чуть выше «секрета», Кот достал бинокль, и они с Вирой стали прикидывать перспективу установки крупнокалиберного пулемёта.
— Кот, а как тебе…
— Бойся! Мины!!! — почти мне в ухо заорал Кот, что есть силы, толкнув вниз, в овраг, и сам покатился вслед за мной.
Падая, я краем глаза увидел, как надо мной навис Кот, а на Кота валится Вира с открытым от ужаса ртом. Сначала послышался жуткий, нарастающий вой, высверливая мерзким звуком барабанные перепонки. А потом за спиной Виры, со страшным грохотом, к небу поднялись два огромных смерча из огня, дыма и маслянистых глыб чёрной земли.
Кот очухался первым. Он толкнул меня рукой в плечо, но, увидев, что я в порядке и пытаюсь выколачивать из ушей землю, переключился на Виру. Тот сидел и держался рукой за затылок. По пальцам руки и по растрёпанным длинным волосам текла кровь. Второй рукой он держал только что снятую каску и внимательно рассматривал её, беззвучно матерясь. Заднюю её часть порвало осколками и закрутило, как букли у дворецкого.
— А я вам, черти, говорил… — что-то пытался сказать Вира.
Кот стоял на вершине оврага и смотрел вниз. Я поднялся к нему и увидел страшную картину. Дозорная точка была раскурочена прямыми попаданиями двух стодвадцати миллиметровых мин. Из-под земли воронки торчали разбитая голова и нога бойца. Второго видно не было, как не было видно и пулемёта с гранатомётом. Пошатываясь, поднялся к нам на горку и Вира.
— Твою ж мать! Как же так? А? Кот? — промычал он.
Кот молча достал из кармана на рукаве камуфляжа запечатанный бинт, разорвал его зубами и протянул мне, кивнув в сторону Виры:
— Перевяжи. Здесь будьте. Отройте, что сможете. Я людей пришлю. А мне нужно срочно со студентом перетереть. У них тут всё пристреляно, до сантиметра… Позицию нужно срочно менять.
Он достал из кармана мобильный и набрал номер.
— Михай, там должен к вам прибежать «местный» из дозора, якобы за активированным углём. Погоняло «Студент». По-тихому отведи в сторону, разоружи и обыщи. Главное найди и сохрани до моего прихода его мобилу. Я уже бегу! Взрывы? Расскажу.
Через десять минут Кот прибежал на позиции блокпоста. Ситуация была непростая. На дне окопа в положении «мордой в землю» лежал Студент. На нём, упирая коленку между лопаток, сидел Михай. Перед ним и за ним стояли бойцы группы Кота, заслоняя от орущих «местных», возмущённых их действиями. Кот успел вовремя. Прерывисто дыша, закричал:
Повесть «Звёзды Платона» — первая из нового афганского цикла «Метастазы Афгана». Простым и понятным языком описываются события, непонятной для многих, войны. О бывших школьниках и ПТУшниках, взявших в руки АК, АКМы, АКСы, ПКСы, ПКМы, СВД… Зверею, когда слышу: «Ну, что вы от ребёнка хотите? Мальчику всего 22 года!» Герой повести, гвардии старшина Леонид Анатольевич Платонов, за мужество, отвагу и героизм был награждён двумя орденами «Красной Звезды» и медалью «За Отвагу». Трижды ранен. В 19 лет!!! Главные герои не вымышленные.
«Ещё до завтрака замкомроты сообщил новость — сегодня прибывает пополнение. Сначала на них будет смотреть командир роты майор Чижов, а потом будут распределять по взводам. Второму разведвзводу обещали аж четверых. И не просто пацанят-спортсменов из карантина, от которых ещё мамкиными пирожками за версту несёт, а подготовленных в учебных отрядах по специальному курсу: „Армейская разведка“. К тому же уже по полгода отслуживших и „мама, я хочу домой“ во сне не шепчущих. Личный состав тоже готовился к приёму „карасей“.
«„Это ж надо… такие, зараза, маленькие ручки, а как больно. Уй, бляха! Вот как можно такими пальчиками здорового мужика до слёз довести? Ну, прямо гадюка какая-то!“ А о чём думать, когда из тебя нитки тянут? Ну, да! Нитки! Тянут-потянут, вытянуть, вашу маму, не могут!— Верунь, красота моя, долго ещё? — заискивающе спрашиваю у медсестры, смахивая случайную слезу, пытаясь подхалимажем приблизить конец экзекуции…».
Подполковнику Чапаеву Андрею Васильевичу по-прежнему непросто (да и нескучно) даже сейчас, когда он руководит Отделом оперативного розыска и специальных операций в одном из Управлений МВД города Москвы. Его отдел так же занимается новыми сложными, опасными и запутанными делами. Чапаев получает неожиданное задание под грифом «С», где он вместе со следователем по особо важным делам Корниенко В. Ю. вынужден доказывать невиновность подставного насильника. Чапаев и Корниенко изобличают организованную группу преступников, фальсификаторов и коррумпированных сотрудников полиции.
В одном из московских отделов внутренних дел «тащит» службу майор с неприметной фамилией Чапаев. Нет! Не Василий Иванович. Зовут его Андрюхой. За плечами — командировка в горячую точку, на плечах — майорские погоны, а на груди — заслуженный боевой орден, который надевал десять раз за десять лет. У себя в ОВД майор А. В. Чапаев руководит отделом оперативного розыска. Ловит со своими «чапаевцами» бандосов и воров по горячим следам, «препарирует» сексуальных извращенцев. В общем, живет будничной жизнью одинокого опера с погонями, засадами, мордобоем и вечно пустым холодильником. Но однажды в жизни майора Чапаева случается событие гораздо более экстремальное, чем все раскрытые дела ранее, — в его жизни появляются Ксюша и ее маленькая дочь Женька.
Андрей Чапаев — уже известный читателям сотрудник московского уголовного розыска — получает повышение и новое звание подполковника и все с тем же рвением расследует дела. Главному герою предстоит выяснить, кто похитил племянника влиятельного чеченского деятеля; разобраться в перипетиях вендетты в рядах МВД; помочь другу найти насильника жены. Перед подполковником Чапаевым встает дилемма: сознательно пойти на нарушение должностных инструкций, потеряв звезду на погонах, или поступить по совести. Таковы будни оперативного сотрудника уголовного розыска.
В романе "Время ангелов" (1962) не существует расстояний и границ. Горные хребты водуазского края становятся ледяными крыльями ангелов, поддерживающих скуфью-небо. Плеск волн сливается с мерным шумом их мощных крыльев. Ангелы, бросающиеся в озеро Леман, руки вперед, рот открыт от испуга, видны в лучах заката. Листья кружатся на деревенской улице не от дуновения ветра, а вокруг палочки в ангельских руках. Благоухает трава, растущая между огромными валунами. Траектории полета ос и стрекоз сопоставимы с эллипсами и кругами движения далеких планет.
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.