Фредегунда - [15]
Брунгильда
Фредегунда
Брунгильда
Фредегунда
Авдовера
Брунгильда
Авдовера
Брунгильда
Авдовера
Брунгильда
Фредегунда
Брунгильда
Фредегунда
Авдовера
Брунгильда
Фредегунда
Брунгильда
Фредегунда
Брунгильда
Фредегунда
Брунгильда
Фредегунда
Брунгильда
Фредегунда
Брунгильда
Фредегунда
Брунгильда
Фредегунда
Брунгильда
Авдовера
Брунгильда
Фредегунда
Брунгильда
Фредегунда
Авдовера
Фредегунда
Авдовера
Фредегунда
Брунгильда
Авдовера
Фредегунда
Хватает со стены боевую секиру, замахивается на Брунгильду, та увертывается.
Брунгильда
Фредегунда
Брунгильда
Фредегунда
Я говорю серьезно.
Брунгильда берет секиру.
Брунгильда
Фредегунда
Брунгильда
Фредегунда
Философская комедия на библейский сюжет «Адам и Ева» — драматическая обработка поэмы Джона Мильтона «Потерянный рай».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Когда император Кан-Си дает аудиенцию, он сидит, положив ноги на особую подушку, за столом под опахалами из павлиньих перьев в форме павлинов же, укрепленных на двух высоких шестах. За спиной у него ширма с балдахином в виде голов дракона. Ширму украшают четыре иероглифа. Иероглифы означают: Чтите владыку небесного…
Известная история о любви Елены и Париса, которая привела к войне и падению Трои. В пьесе Петера Хакса история описана только до отбытия Елены и Париса под возгласы Агамемнона и других греческих царей о бесчестии. Несмотря на общую патетику сюжета, автором пьесы дана ремарка, что все происходящее должно быть не более чем иллюзией некоего совершенного мира, где не только пороки выглядят привлекательными в глазах обывателей, но равно и добродетели. Таким образом, пафосная античная история, знакомая почти каждому с детства, приобретает оттенки фарса и иронии, адресованной привычным и понятным нам устоям и психологии.