Францисканский орден: от апостольского движения к ученой корпорации - [33]
§ 1. Структура и парадоксы средневековых университетов
В XII в. — в эпоху «схоластической» или, как ее часто именуют, «интеллектуальной» революции — был переведен с греческого и арабского языков и внедрен в ученую среду «новый» Аристотель. Переводы римских законов в их византийской рецепции дали толчок к развитию не только канонического, но и мирского сектора права. Невиданный взлет пережило медицинское знание. Возрождение грамматики и, особенно, быстрый успех диалектики привели к возникновению новых форм преподавания. Усилиями Ансельма Кентерберийского (1033–1109) и Петра Абеляра даже теология подверглась пересмотру[344]. Традиционное церковное преподавание в кафедральных школах получило вызов от школ нового типа, частных.
В некоторых странах новые школы развивались вне присмотра церкви. В иных местах, благодаря булле Александра III (1159–1181), введшего лицензию на преподавание ("licentia docendi"), образование новых школ находилось под контролем церковных иерархов[345]. Но далеко не все важные школы XII в. (Реймс, Шартр, Льеж и пр.) в XIII в. стали университетами.
Ж. Верже предположил, что причиной стало необычайно возросшее число студентов и вследствие этого необходимость модернизации системы преподавания и социальных норм общего проживания. Основой будущих университетов стали те школы, которые провели эту модернизацию[346]. Самыми значимыми среди них были школы Парижа, где изучалась, преимущественно, теология, и Болоньи, в которых изучалось право.
Болонский университет образовался из школы права (канонического и гражданского)[347]. Со второй половине XII в. школа получала привилегии от Фридриха Барбароссы и от коммуны Болоньи. Болонская коммуна, вследствие роста беспорядков, связанного с наличием в городе большого числа студентов, попыталась предотвратить образование студенческих университетов (статуты 1211 г. и 1216–1217 гг.)[348], но протекцию Университету начал оказывать папа. Более того, начиная с 1219 г., ученый муж, получивший лицензию на преподавание, возводился в чин архидиакона, что автоматически встраивало его в церковную иерархию. Поэтому непосредственно «Университет» ("Universitas"), сообщество, составляли студенты, которые группировались по «нациям» ("nation"). С 1220 г. образовались два студенческих университета: итальянский ("citramontanes") и заальпийский ("ultramontanes"). Во главе каждого стоял свой ректор. Профессора, исключенные из официальной структуры, заключали с Университетом договор, образуя коллегии ("collegia doctorum"), которые различались, в основном, по способу организации экзаменов.
Парижский университет возник примерно в тоже время, но у него была иная организационная структура: в отличие от «студенческого университета» Болоньи, в нем сформировался «университет преподавателей»[349]. Основой для Парижского университета стали церковные и частные школы, в которых преподавались свободные искусства, диалектика, теология и каноническое право. Преподаватели и клирики находились под властью кафедрального канцлера, выдававшего учительские лицензии.
С 1200 г. учителя независимых школ начали объединяться в ассоциации. Все началось со школ свободных искусств, они были самые многочисленные, молодые и жаждущие автономии. С 1210–1220 гг. к ним присоединились теологи и каноники. К 1208 г. в Париже уже существовала первая ассоциация учителей и студентов с разработанными внутренними законами и статутами относительно ведения конспектов, составления программ, проведения экзаменов[350]. Верже пришел к выводу, что в основе слияния школ лежало взаимное студенческое и учительское желание защититься от судебных и финансовых претензий местных церковных и гражданских властей[351].
Парижский университет ведет свое начало от 1200 г., когда Филипп II Август (1180–1223) дал корпорации привилегии[352]. Однако право короля на руководство новым сообществом тут же оспорил папа Иннокентий III. Парижский епископ и канцлер предприняли попытки сопротивления, но они не принесли результата, новое сообщество попало в прямое подчинение понтифику. В 1215 г. папский легат торжественно передал первые статуты сообществу парижских профессоров и школяров ("Universitas magistrorum et scholarium Parisiis studentium")[353]. C 1219 г. Гонорий III запретил в Париже преподавание гражданского права[354], а в 1231 г. папа Григорий IX издал буллу "Parens scientiarum"[355], в которой дал Университету новые привилегии, провозгласил его обителью истины и света всемирной церкви и окончательно завершил становление его теологической специализации.
В XIII в. понтифики стремились взять под контроль университетский способ преподавания[356]. Например, сообщество в Монпелье, изучавшее медицину, было объявлено университетом папской буллой в 1220 г., минуя статус школы. Долгое время велись споры по поводу «искусственного» или «естественного» возникновения университета Оксфорда[357]. Современные исследователи считают, что ученая корпорация выросла из школ права, искусства и теологии, а организационную структуру Оксфордский университет позаимствовал у Парижского. Но, в отличие от Парижского университета, охотнее давал привилегии Оксфорду король Англии, нежели папа. После 1231 г. Генрих III (1216–1272) оказывал протекцию Университету и новым школам, а понтифик давал только одобрение свершившемуся факту
Книга посвящена одному из самых драматичных эпизодов истории Франции – либеральным реформам в период империи Наполеона III. Несмотря на важность их роли в истории страны, эти события были слабо изучены историками. Задача автора – проследить, каким образом авторитарная форма власти пошла на уступки демократии и адаптировала ее принципы. А также проанализировать ту особенность политического строя, которая была создана в ходе этих реформ. Для широкого круга читателей, интересующихся историей Франции, политических режимов, общественной мысли и социальной историей.
Барон Сигизмунд Герберштейн (1486–1566) — выдающийся дипломат на службе императорского дома Габсбургов. Исполняя поручения своих венценосных повелителей, он исколесил всю Европу, встречался с влиятельными и знаменитыми людьми. Среди его собеседников — христианский император Карл V и повелитель правоверных султан Сулейман Великолепный. Герберштейн дважды побывал в Московском государстве, где вел переговоры с великим князем Василием III. Его увлекательная книга «Московия» впервые дала европейцам подробное описание далекой и загадочной страны, ее людей и их нравов.
В книге, инициированной Фондом Егора Гайдара, представлены 14 масштабных интервью с политическими деятелями, которые после распада Советского Союза стали первыми руководителями новых независимых государств. Версиями событий, радикально изменивших карту мира и жизнь миллионов людей, делятся Аскар Акаев, Леонид Кравчук, Витаутас Ландсбергис, Станислав Шушкевич, Мирча Снегур, Геннадий Бурбулис, Акежан Кажегельдин, Арнольд Рюйтель, Ивар Годманис, Иса Гамбар, Тенгиз Сигуа, Назар Суюнов, Вазген Манукян и Акбаршо Искандаров.
Британский военный историк, профессор Оксфордского университета посвятил свой труд военному конфликту между империей Наполеона III и германскими государствами во главе с Пруссией. Война, спровоцированная прусским канцлером О. Бисмарком и формально начатая Наполеоном III, закончилась поражением и крахом Франции, в результате чего Пруссия сумела преобразовать Северогерманский союз в единую Германскую империю. Работая над книгой, автор исследовал и привлек колоссальный объем научного и документального материала и предложил свой взгляд на причины и последствия этой войны.
Первое правовое исследование в отечественной науке, посвященное юридическим аспектам организации и деятельности Парижского Парламента на протяжении всего времени его существования.
Степан Иванович Шешуков известен среди литературоведов и широкого круга читателей книгой «Александр Фадеев», а также выступлениями в центральной периодической печати по вопросам теории и практики литературного процесса. В настоящем исследовании ученый анализирует состояние литературного процесса 20-х – начала 30-х годов. В книге раскрывается литературная борьба, теоретические споры и поиски отдельных литературных групп и течений того времени. В центре внимания автора находится история РАПП.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.
Монография посвящена одной из ключевых фигур во французской национальной истории, а также в истории западноевропейского Средневековья в целом — Жанне д’Арк. Впервые в мировой историографии речь идет об изучении становления мифа о святой Орлеанской Деве на протяжении почти пяти веков: с момента ее появления на исторической сцене в 1429 г. вплоть до рубежа XIX–XX вв. Исследование процесса превращения Жанны д’Арк в национальную святую, сочетавшего в себе ее «реальную» и мифологизированную истории, призвано раскрыть как особенности политической культуры Западной Европы конца Средневековья и Нового времени, так и становление понятия святости в XV–XIX вв. Работа основана на большом корпусе источников: материалах судебных процессов, трактатах теологов и юристов, хрониках XV в.
«История жизни и достижений Генриха VII» ("De Vita atque Gestis Henrici Septimi Historia", ок. 1500–1502 гг.) — первый официальный литературный памятник (помимо хроник) периода ранних Тюдоров, запечатлевший победу Генриха Ричмонда над Ричардом III Йорком в битве при Босворте в 1485 г. и последовавшие годы триумфа новой династии. Ее автором является Бернар Андре (1450–1522), французский гуманист, английский придворный поэт и историограф, учитель принцев Артура и Генриха (будущего Генриха VIII). «История жизни…» — биография монарха, в которой наибольшее внимание уделяется вопросам генеалогии правителя, легитимности династии Ланкастеров, праву Генриха быть их наследником, жестокости врагов короны. Публикуемый перевод, осуществленный с латинского языка, снабженный вступительной статьей и комментариями, будет интересен не только историкам, политологам, правоведам, но и широкому кругу читателей.
Предпринятое в книге изучение представлений о власти в меровингской Галлии позволило уточнить основные тенденции и периодизацию романо-германского синтеза. Благодаря анализу различных источников удалось показать: разнящееся восприятие раннесредневековыми авторами политических явлений совпадало в следующем. В этот период власть основывалась на согласии между правителями, знатью и церковной иерархией. С изменением исторической ситуации в агиографической литературе возник новый топос: короли приобрели сакральные функции покровителей церкви.
Исходя из нового понимания социальной истории, включающего в себя весь спектр жизни общества — от экономических отношений до различных форм повседневности, в книге представлена картина внутренней общественно-политической, материальной и интеллектуальной динамики Англии за несколько столетий — начиная с XIV и заканчивая XVII в. Опираясь на многочисленные источники разных английских городов, автор исследует соотношение промышленности и торговли в экономическом развитии страны, цехового и внецехового ремесла, складывание рынка наемного труда в центрах урбанизации, разложение ремесленных гильдий и возникновение новых форм производства.