Формы реальности. Очерки теоретической антропологии - [91]
Жиль Делёз предложил несколько моделей перевода телесного (реального) в знаковое и в силу этого — поверхностное. Одна из таких моделей изложена им в коротком эссе «Два режима безумия» (1975). Здесь философ пытается рассмотреть две важные формы организации власти, которые он уподобляет двум типам психических болезней. Оба режима, как и соответствующие им психические расстройства, предполагают различные конфигурации связывания между собой знаков. Но начинает свой текст он с разговора о знаменитом эссе Клейста «О театре марионеток». Клейст описывает кукловода, приводящего в движение марионетку, придавая ей динамический импульс, соответствующий «абстрактной линии, не фигуративной и не символической». Его знание конструкции марионетки таково, что он умудряется с помощью этого абстрактного импульса породить целый ряд «конкретных движений» куклы. При этом
никогда не существует ни бинарного отношения, ни двузначных отношений между этой вертикальной абстрактной линией, и от этого тем более реальной, и конкретными движениями марионетки[468].
Артикулирование этих двух типов движения происходит в моментах сингулярностей, когда инерция движения куклы исчерпывается, линейное движение останавливается и затем дробится на целый ряд сегментарных движений членов тела марионетки.
Делёз считает, что история с кукловодом дает нам общую картину возникновения «текста», то есть фрагментации на значащие отрывки и сегментации абстрактных линий на сегменты, которые можно комбинировать и сочетать, иными словами, располагать в виде знаков на поверхности. Философ говорит об особой линии, которая связана с
жесткой сегментарностью, которая отсылает к моментам изображаемой истории посредством игры марионеток. Бинарные отношения и двузначные отношения, о которых говорят структуралисты, быть может, формируются в сегментаризуемых линиях <…>. Но власть кукловода констатируется скорее в точке конверсии между абстрактной нефигуративной линией, с одной стороны, и двумя сегментарными линиями — с другой[469].
Точка конверсии напоминает «точку субъективации» Мильнера, где линии и цепочки вдруг вбирают в себя субъекта, по отношению к которому они начинают выстраиваться. В этих точках конверсии абстрактная линия разламывается в знаки и субъективируется.
Делёз различает чисто абстрактные линии движения и два вида по-разному сегментированных линий, которые преобразуются в знаки. Как только сегментация фрагментирует абстрактные линии на значимые фрагменты, в тексте Делёза возникает идея территории, которая ими размечается, то есть, по существу, плоскости, на которой происходит их смысловое комбинирование:
Три линии не имеют идентичного принципа работы, ни одинаковых скоростей, ни даже одинаковых детерриториализаций. Одной из главных целей шизоанализа мог бы стать поиск в каждом того, что за линии его пересекают — линии самого желания: абстрактные нефигуративные линии, линии ускользания, либо же детерриториализации; линии сегментарностей, пластичные или жесткие, в которых он запутывается или приводится в движение, будучи под горизонтом своей абстрактной линии; и каким образом происходят конверсии одних линий в другие…[470]
Абстрактные линии Делёз называет линиями желания. Они попросту являются выбросами вовне, импульсами, разворачивающими пространство и поверхности. Вдоль их осей появляется поле, насыщаемое сегментами.
Все это напоминает процесс образования поверхности тела и разметки тела на зоны, в том числе эрогенные, описанный в «Логике смысла». Делёз показывает, каким образом «фрагменты», населяющие внутреннее пространство тела, проецируются на внешнюю поверхность этого тела. При этом сама эта поверхность конституируется в процессе проекции «внутреннего» на «внешнее»:
Мало даже сказать, что эрогенные зоны вырезаны на поверхности. Последняя не предшествует им. Фактически каждая зона — это динамическое формирование поверхностного пространства вокруг сингулярности, заданной отверстием, и она может быть продолжена во всех направлениях, вплоть до окрестности другой зоны, зависящей от другой сингулярности. <…> Каждая эрогенная зона неотделима: от одной или нескольких сингулярных точек; от сериального развития, определяемого вокруг сингулярности; от влечения, инвестирующего эту территорию; от частичного объекта, «спроецированного» на эту территорию в качестве объекта удовлетворения (образ); от наблюдателя или эго, связанного с этой территорией и испытывающего удовлетворение; от способа объединения с другими зонами. Вся поверхность целиком — продукт такого воссоединения…
