Финли Донован избавляется от проблем - [88]

Бри заметно оживилась. Она покопалась в ящике с документами и выудила оттуда карту фермы. Я, нервничая, грызла ноготь, глядя, как она отмечает розовым маркером грунтовую дорогу, а затем участок, который был нужен Нику… как раз напротив участка с телом Харриса Миклера.

– Миссис Донован… эээ… мисс Донован знает дорогу, – протянув Нику карту, сказала Бри, поправляя сама себя. Затем повернулась ко мне: – Вы проезжали его в прошлый раз, мисс Донован. Это последнее поле возле заднего выезда, напротив большого незасеянного участка. У травы, которая вам нужна, голубоватый оттенок. Так что вы не промахнетесь.

– Спасибо, Бри. Вы очень помогли. – Ник взял меня за руку и повел к двери. – Я скоро свяжусь с вами.

Ник захрустел ботинками по гравию парковки азартно «откусывая» с каждым шагом приличный кусок пути до машины.

Как только мы оказались внутри, я опустила окно, пот выступил под коленями и под мышками.

– А твой бывший весьма непрост. – Ник посмотрел в зеркало заднего вида, разглядывая что-то позади нас. – Возможно, я попаду за это в ад, или, возможно, я должен чувствовать себя виноватым, но я не чувствую. – Он наклонился ко мне, взял мое лицо в свои ладони и поцеловал меня. Это был такой напористый, горячий поцелуй, что я не знала бы, куда себя девать от смущения, если бы не была так занята размышлениями, как я буду смотреться в наручниках и оранжевом комбинезоне. Положив руку ему на грудь, я оттолкнула его.

– Что это было? – Я раскраснелась, и мне пришлось восстанавливать дыхание.

– Это для Бри. Она прямо сейчас смотрит в окно. И раз миссис Хаггерти не видела ничего достойного внимания, полагаю, должен быть кто-то, кто сообщит Стивену, что мы встречаемся, и подтвердит нашу историю. Так что для всех мы были здесь по личным делам. – Он криво улыбнулся. – Что ж, поехали выбирать газон для моего двора.

Он включил передачу, и мое сердце сжалось в комок; мне перестало хватать воздуха, когда его седан понесся через поля по грунтовой дороге, поднимая облака коричневой пыли.

Ник припарковался, не доезжая до конца участка, прямо перед кедрами, окаймлявшими территорию фермы. Позади них я могла различить проселочную дорогу, по которой мы с Вероникой добирались сюда в ту ночь, когда закопали Харриса.

Ник выключил двигатель. Задумчиво барабаня пальцами по рулю, он сперва уставился на гравий под нашими колесами, потом на поля.

Я не решалась взглянуть налево, на красно-коричневый участок земли, где разлагался Харрис. Поэтому я смотрела направо, на колышущееся море голубой овсяницы. Ладони вспотели, и я напомнила себе, что у Ника нет с собой лопаты. Он ничего не сможет откопать – по крайней мере, сегодня. Так что мне оставалось только сохранять спокойствие и понять, каким будет его следующий шаг. Тогда мы с Вероникой можем сообразить, что нам делать.

– Так что же Феликс с Терезой могли тут делать? – спросила я дрожащим голосом.

– Не знаю. Попробуем выяснить.

Мой пульс участился, когда Ник вышел из машины. Он пошел вдоль кромки поля, а затем остановился и встал на колени. В траве виднелись следы от шин, пропахавшие вглубь поля короткую дорожку. В месте соприкосновения с гравием остались глубокие следы, а широкая полоса травы была вырвана с корнем, как если бы по ней проехались ходовой частью автомобиля. «Линкольн» Феликса.

Не в силах усидеть на месте, я вылезла из машины, обняв себя за плечи, чтобы немножко защититься от пронизывающего ветра, который проносился по бесконечным акрам травы и продувал тонкую ткань моей рубашки. Я держалась позади Ника, пока он изучал следы протектора в поле. Они шли вглубь всего на полтора-два метра.

– Скорее всего, они попали сюда через задние ворота, – сказал он, изучая направление следов. – Похоже, они заехали в поле просто для того, чтобы развернуться.

– Значит, они не останавливались здесь? – Я надеялась, что тогда и мы здесь не задержимся. – Может быть, Феликс решил, что эта ферма нравится ему не больше остальных?

Положив руки на свои узкие бедра, Ник покачал головой. Размышляя, он смотрел то на один след, то на второй.

– Зачем ему смотреть на участок, который не продается? И зачем он заехал через задний выход, если только не для того, чтобы никто не знал, что он был здесь. – Ник медленно двигался между следами от шин, разговаривая вслух сам с собой, словно для того, чтобы посмотреть на это место глазами Феликса. – Если он не хотел, чтобы его здесь увидели, то он не стал бы рисковать и приезжать днем. Тогда он приехал бы вечером, после закрытия офиса, с наступлением темноты…

Ник остановился там, где раньше должен был остановиться «Линкольн», потом прошагал до прорехи в траве у края поля. Его глаза, казалось, следовали за светом фар прямо к тому месту, где мы копали яму. У меня перехватило дыхание, когда он уставился на землю над могилой Харриса.

– Жирову нужна эта земля для какой-то определенной цели. Ему все равно, чья земля, лишь бы хозяин не видел, как он ее использует. Так что же он здесь делает? И зачем вовлекать агента по недвижимости, если участок не продается? Если только…

Ник замолчал. Он подошел ближе к незасеянному полю, гравий хрустел под ботинками. Он остановился на краю. Ветер ревел в моих ушах. Или, может быть, это стучала кровь. У меня слегка закружилась голова, когда выражение лица у Ника изменилось с непонимания на озарение.