Филарет Московский - [13]
Более всего Амвросия тревожило стремительное распространение в России всевозможных мистических течений и откровенного сектантства. Увы, обер-прокурор Святейшего синода князь Александр Николаевич Голицын, напротив, закрывал на это глаза, если не сказать покровительствовал. В обществе родилась и развивалась идея внеконфессиального христианства и адогматической религиозности. Чтобы бороться с этими тревожными новшествами, необходимо было воспитать армию высокообразованных православных священников и монахов. Вот почему такое значение Амвросий придавал созидаемой в Петербурге духовной академии.
В 1721 году при Александро-Невском монастыре появилась Славянская школа для обучения азбуке, письму, псалтири, арифметике, грамматике и толкованию евангельских блаженств. Через четыре года ее переименовали в Славяно-греко-латинскую семинарию с преподаванием богословия, философии, риторики, красноречия, истории, географии, древних и новых языков. Ученики набирались из разных сословий. Количество их составляло до ста человек. Славяно-греко-латинская семинария в 1736 году объединилась с семинарией, действовавшей в доме епископа Феофана (Прокоповича) на Карповке. В 1761 году Святейший синод предоставил разрешение выпускникам семинарии на обучение медицине за границей с выплатой им двойного жалованья. Они направлялись в Англию — в Кембриджский и Оксфордский университеты, в немецкий Геттинген. В 1788 году учебное заведение было преобразовано в Главную семинарию, куда посылали учиться лучших воспитанников из многих епархиальных семинарий России. Новгородская семинария была также переведена в Александро-Невский монастырь, и число воспитанников в Главной семинарии достигло двухсот человек. В Главной семинарии были введены церковная история, механика, естественная история, а также открыт класс математики и опытной физики. Лучшие из старшеклассников, коих уже называли студентами, назначались лекторами в низших классах.
В 1797 году одновременно с переименованием Свято-Троицкого Александро-Невского монастыря в Александро-Невскую лавру и семинарию преобразовали в Александро-Невскую академию. В высочайшем указе императора Павла I от 18 (29) декабря 1797 года было отмечено:
«Признали Мы за благо следующее распоряжение: как просвещение и благонравие духовного чина способствует просвещению и утверждению добрых нравов и в мирских, повелеваем кроме бывших доныне духовных академий в Москве и Киеве, учредить такие духовные академии в Санкт-Петербурге при Александро-Невском монастыре, и в Казани, вместо находящихся там семинарий, снабдя их всем, соответствующим званию и для преподавания потребным».
В духовных академиях, кроме общих семинарских курсов, постановили преподавать полную систему философии и богословия, высшее красноречие, физику и языки: латинский, древнееврейский, греческий, немецкий и французский.
Выпускники духовной академии распределялись наставниками в духовные семинарии и училища, на церковно-приходское служение, священниками при русских иностранных миссиях и посольствах. Многие продолжали свое обучение в светских учебных заведениях. Лучшие студенты оставались преподавателями академии низших классов. На 1808 год в академии числилось 277 воспитанников.
Согласно всеобщей реформе духовного образования в начале 1809 года Александро-Невская академия была разделена натри учебных заведения, которые продолжали размещаться в Александро-Невской лавре. Высшая школа — Санкт-Петербургская духовная академия; средняя школа — Санкт-Петербургская духовная семинария; низшая школа — Александро-Невское духовное училище.
Вот к каким событиям подоспел в Санкт-Петербург иеродиакон Филарет. После представления его митрополиту Амвросию архимандрит Евграф повез Филарета к одному из знаменитых деятелей Церкви того времени архиепископу Калужскому Феофилакту (Русанову), которого благодаря изысканным светским манерам и превосходному владению французским языком привечали и при дворе. Приятелем Феофилакта был его однокашник по семинарии Михаил Михайлович Сперанский, занимающий пост статс-секретаря. Именно Феофилакт при поддержке Сперанского как фаворита императора Александра создал комиссию по духовному образованию.
Принимая у себя молодого иеродиакона, Феофилакт спросил, чему он, собственно говоря, учился до этого.
— Философии, — ответил Филарет.
— Любопытно было бы тебя проэкзаменовать, — загорелся архиепископ. — Скажи, брат, что есть истина?
— Истина логическая или истина метафизическая? — уточнил Филарет.
— Не логическая и не метафизическая, а истина вообще.
Тут гость задумался и молчал, не зная, что отвечать. На выручку пришел архимандрит Евграф:
— Помилуйте, ваше высокопреосвященство! На сей вопрос не дал ответа даже и Христос Спаситель!
— Это верно, — засмеялся Феофилакт. — А каким языкам обучался наш иеродиакон?
— Древним. Еврейскому, греческому, латинскому.
— Надобно и новые знать. Французский, к примеру, очень советую. На нем пишут или на него переводят все примечательное, что есть в науке. Сейчас нужны образованные монахи, открытые новым идеям. Возможно, митрополит Платон не одобрил бы таковых моих слов, но тем не менее это так. Учи французский!
