Феромон - [13]

Интересно, и чем мне это должно помочь? Типа тут по округе бегает маньяк, не знаю, чем опасен, но всё равно будь осторожнее.

— Клара, а что это был за иск о сексуальном домогательстве?

— Это ты про историю с прошлой секретаршей? — разворачивается она на сто восемьдесят градусов так быстро, словно ждала, что я её окликну.

А я ведь и забыла о том подслушанном в лифте разговоре. Если бы не это странное предупреждение, наверно, и не вспомнила бы.

— Дело замяли? Не помню, чтобы оно упоминалось в прессе.

— Оно стоило Ханту изрядно потрёпанных нервов, но в итоге Тея Андерсон всё же пошла на сделку. Хотя, между нами, если бы дошло до суда, Эйвер бы выиграл. Это ведь она его домогалась. И Хант её уволил. А эта сучка подала на него в суд. И не за незаконное увольнение или, скажем, дискриминацию по половому признаку, а за домогательство. Какова стерва!

— Но девушек у вас явно работает меньше, чем мужчин.

— Ну, так корпоративные юристы в большинстве своём мужчины, — пожимает она мягкими покатыми плечами.

— А секретаря парня он хотел почему? От греха подальше?

— Да кто ж его знает. Но Хант не боялся огласки, просто Тею пожалел. Это она выглядела бы полной дурой перед присяжными, хотя тот жалкий адвокатишко готов был даже трясти её грязным бельём, лишь бы уесть Ханта. Но Эйвер всё же убедил Тею на сделку, предложил хорошую сумму и работу. Она и согласилась.

Тея, Тея… Раз у меня есть теперь доступ к архиву, не мешало бы ознакомиться и с этим делом. Да, я многое знаю о Ханте, но, увы, не всё. Например, то, что у него, оказывается, так много личных врагов. Интересно, чем же насолил Хант тому адвокату?

— Вам обеим нечем заняться? — голос Эйвера застаёт меня врасплох.

Под его испепеляющим взглядом Клара с величием Клеопатры вскидывает подбородок. И неважно, что он начинается от самой груди, главное, что секретарь Моргана выходит так, что и Октавиан Август почувствовал бы себя оскорблённым.

Я остаюсь без моральной поддержки.

— В переговорной пятнадцать минут дожидается юрист Адама Хиттона, но ты, конечно, не в курсе, — спокойный, злой голос Ханта каждым словом, как молотком, вбивает меня всё глубже в пол. — А двадцать минут назад я отправил сообщение, чтобы к моему приходу было готово новое соглашение по Картеру. И сообщение до сих пор не прочитано.

— Я сейчас всё сделаю, — знаю, что нет мне прощения, но отвечаю коротко и по-деловому. Хант не услышит моих оправданий.

— Сейчас я уже всё сделаю сам. А ты вари кофе, пока я буду делать твою работу. И надеюсь, у тебя есть с собой запасная одежда. Я не удивлюсь, если крайне раздражённая задержкой Ива Уорд выплеснет его тебе в лицо.

Чёрт побери! Чёрт! Чёрт! Чёрт! Телефон остался лежать на столе, и непрочитанное сообщение Ханта я запоминаю до последней буквы, вникая в суть, пока варю двойной эспрессо для чёртовой Ивы Уорд.

Уверена, что это не Адам Хиттон, прилетевший из Гонконга лично, а проклятая Ива снова довела Эйвера до белого каления. Мелкая дикая зверушка с хищной мордочкой, острыми зубками и блестящими карими глазками. Терпеть её не могу. Миниатюрная брюнетка на вид, но по сути — злобная куница, что в фас, что в профиль.

Дайсон тоже как-то схлестнулся с этой Уорд, когда она пыталась навязать его клиенту невыгодную сделку. И не будь Глен таким трусливым, возможно, выжал бы больше. Но он согласился, едва Ива пошла на попятную. Единственное, что ему удалось сохранить, так это своё лицо. Но по сути, Ива выиграла: её клиент отделался смехотворной суммой, но из-за этих проволочек клиент Дайсона потерял крупный заказ. К счастью, в офисе Дайсона она не была и лично мы там не встречались, хотя я о ней и наслышана.

Вторую чашку кофе наливаю для Ханта.

12. Анна

В переговорную мы приходим одновременно. Эйвер даже любезно придерживает мне дверь. Но, видимо, зря я сегодня наряжалась. Платье с вырезом на спине не удостаивается его внимания. А может, я недостаточно горблюсь, чтобы этот целомудренный вырез, больше похожий на непрошитый шов, раскрылся, и его глубина позволила увидеть, что белья на мне нет. Судя по спокойному надменному выражению на лице Ивы, взгляд Ханта не останавливается на моих обнажённых спинных позвонках ни на секунду.

Но маленькую победу я всё же одержала: на нём галстук, что выбрала я.

Вчера, занося документы, я, конечно, не отказала себе в небольшой экскурсии по его шикарной квартире. У кровати на стойке для одежды висел тёмно-синий костюм, бережно упакованный в пакет из химчистки. Хант выбрал к нему идеально накрахмаленную бледно-лиловую рубашку. Но скучный синий галстук никуда не годился. И я взяла на себя смелость повесить другой: с коричневыми полосками в цвет его ботинок и всё теми же лиловыми нотками.

И Хант его надел. Правда, то, что на свою чашку кофе он посмотрел так равнодушно, словно каждый день пьёт кофе с зефиром, снова вывело его вперёд в нашем безмолвном состязании.

Два — один. В пользу Ханта.

Пока идёт их непринуждённая беседа, я успеваю просмотреть и прошлые документы Хиттона, и свежие, что уже распечатал и унёс в переговорную Хант. И обнаруживаю две интересные вещи: он явно тянет время, и он понятия не имеет, что именно задумала Ива. Зато это легко понимаю я.