Этот ребенок - [5]
Она уходит. Оторопевшие супруги остаются стоять на месте с ребенком на руках.
Квартира. Женщина 35 лет, сидящая на диване. В углу включен телевизор.
Ребенок. Мам, ты меня звала?
Мать. Да
Ребенок. А что ты хочешь?
Мать. Ничего. Хотела побыть с тобой немножко. Ты все время сидишь в своей комнате.
Ребенок. Мам, я тороплюсь. Я не хочу сегодня опять опоздать в школу.
Мать. Никто в школе не делал тебе замечаний за твои опоздания.
Ребенок. Нет никто. Но я сам этого не люблю. Опаздывать. Мне от этого не по себе.
Мать. Ты опаздываешь потому что застреваешь где-то по дороге.
Ребенок. Нет мама. Я опаздываю потому что ты всегда хочешь поговорить со мной в тот момент когда мне нужно уходить.
Мать(тихо). Каким ты стал грубым… со мной!
Ребенок. Прости, мама, но это правда. Я говорю правду. Я не хочу быть грубым, мама. Тем более с тобой.
Мать(тихо). Как ты мог стать таким грубым? Что могло произойти? или не произойти? Чтобы ты стал таким… с твоей матерью… Тебе же всего десять…
Ребенок. Прости, мама я не хотел тебя обидеть… Я просто хотел чтобы ты поняла одну важную для меня вещь: я не люблю опаздывать в школу… Я этого не люблю, правда…
Мать. Сними пальто. Я же тебе говорила… когда находишься в помещении.
Ребенок. Так я ведь выхожу, мама.
Мать. До школы идти три минуты. Что ты мне рассказываешь!
Ребенок. Я люблю приходить в школу заранее. Я тебе это говорил, мне так спокойнее.
Мать. Все дети как дети. Почему один ты такой?
Ребенок. Не знаю, мама.
Мать. Это я во всем виновата? Ты это хочешь сказать…
Ребенок. Нет, мама, ты не виновата. Ты делаешь все что в твоих силах. Я знаю.
Мать. Да и я считаю что действительно делаю все что могу… и что ты это знаешь… потому что сам все хорошо видишь.
Ребенок. Да я знаю я сам все хорошо вижу.
Мать. Я ведь стараюсь я правда делаю все что могу. Мое положение действительно не из легких ты это прекрасно знаешь. Мне кажется ты мог бы быть более чутким.
Ребенок. Я стараюсь мама.
Мать. Да, я знаю, извини.
Ребенок. Нет, мама, это ты меня извини. Я знаю что твое положение не из легких.
Мать. Никудышная я мать не должна была бы я наваливать на тебя весь груз своих забот… я должна нести его сама… больше брать на себя. Вот что значит быть хорошей матерью.
Ребенок. Нет, мама, я тебе уже говорил что не хочу чтобы ты хранила все в себе… Не хочу… наоборот я хочу чтобы ты со мной делилась… и чтобы мы вместе улаживали все проблемы.
Мать. Нет не тебе улаживать мои проблемы.
Ребенок. Я тебя уже просил не говорить такие вещи… мне не три годика, мне десять лет, я мужчина, я вполне могу понять твои проблемы… у меня достаточно сил помочь тебе их разрешить.
Мать. Как же мне повезло что у меня такой сын как ты… как же мне повезло что у меня такой мальчик как ты.
Ребенок. Да, мама, не бойся… не нужно больше бояться я не люблю когда ты боишься мне от этого не по себе я нервничаю и становлюсь раздражительным… в школе я перестаю выносить окружающих… я начинаю срываться если мне говорят что-то наперекор… мне хочется кого-то ударить… да я и бью… мне не всегда удается себя сдерживать.
Мать. Драться нельзя.
Ребенок. Да я знаю.
Мать. Твоя жестокость меня огорчает.
Ребенок. Да. Прости, мама.
Мать. Подойди ко мне подойди ко мне поближе, пожалуйста, сними пальто, я же тебе говорила.
Ребенок. Мне нужно уходить… теперь я уже не приду заранее… если я сейчас не выйду то точно опоздаю.
Мать. Да прекрати ты… ты лучший ученик в школе ты лучший в классе… я горжусь тобой… и ты имеешь право не приходить в школу каждый день вовремя… имею же я право тебя поцеловать в конце концов… мать имеет право поцеловать своего ребенка.
Ребенок. Да, мама.
Мать. Мне необходимо чтобы ты хоть изредка целовал меня… мне это необходимо… это еще не все разговаривать со мной как делаешь ты… знаешь мне кажется что ты как-то отдалился с некоторых пор… ты отдалился ты больше не прижимаешь меня к себе ты больше не называешь меня своей любимой мамочкой ты больше не целуешь меня так часто как раньше… как будто ты меня избегаешь… поговорить это да тут ты мастер но как только речь заходит о чем-нибудь другом ты сразу от меня убегаешь.
Ребенок. Ну все! Я опоздал…
Мать. Ты бежишь от меня! О Боже, ну что я такого сделала чтобы мой родной сын только и думал о том как сбежать, как улизнуть?
Ребенок. Извини меня, мама.
Мать. Иди-иди! Уходи! Иди к своим одноклассникам. К своей учительнице которая тебя обожает которая тебя боготворит в буквальном смысле слова! Иди! Лишь бы тебе не пришлось пожалеть об этом позже!
Ребенок. Что ты имеешь ввиду?
Мать. Не знаю… не помню… Ты мог бы спокойно не пойти в школу хотя бы изредка пропускать школу и оставаться дома.
Ребенок. Но ведь это очень плохо — прогуливать школу. Этого нельзя делать.
Мать. К сожалению случаются вещи и похуже знаешь гораздо хуже.
Молчание
Квартира. Отец, ему за шестьдесят, его сын тридцати лет с женой того же возраста.
Отец. Я этим хочу сказать что с детьми нужно вести себя построже тем более отцам… вот что я хочу сказать… я считаю что ты чересчур потакаешь своему сыну… я считаю что не дети должны диктовать свои условия, а уж тем более отцам.
В пьесе «Торговцы», которая является театральной притчей, устное повествование рассказчицы сопровождается чередой немых сцен. Своеобразие пьесы — в оригинальном соединении этих двух измерений, образующих единое целое только во время показа спектакля. Сцены проходят перед глазами зрителей параллельно повествованию рассказчицы, но не иллюстрируют его, а дополняют или даже ставят его под сомнение. Слова, произносимые героиней, не носят объективный характер: они могут решительно опровергаться событиями, происходящими в это время на сцене.
Драма о браке Джорджа Оруэлла с 30-летнему помощницей редактора журнала Соней Браунелл. Лондон, 1949 год. В больнице «Юнивесити колледж» находится Джордж Оруэлл с тяжелой формой туберкулеза…
В пьесе «Голодные» Сароян выводит на сцену Писателя, человека, в большой степени осознающего свою миссию на земле, нашедшего, так сказать, лучший вариант приложения душевных усилий. Сароян утверждает, что никто еще не оставил после себя миру ничего лучше хорошей книги, даже если она одна-единственная, а человек прожил много лет. Лучше может быть только любовь. И когда в этой пьесе все герои умирают от голода, а смерть, в образе маленького человека с добрым лицом, разбросав пустые листы ненаписанного романа Писателя, включает музыку и под угасающие огни рампы ложится на пол, пустоту небытия прерывают два голоса — это голоса влюбленных…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.