Это было в Южном Бантене - [3]
Товарищ садится на скамейку рядом с ним.
— Кажется, снова собирается дождь.
— Эх, если бы у нас была повозка…
— Пустые разговоры.
Оба немного помолчали. В наступившей тишине отчетливо слышится шум реки, щебетание птиц. Внезапно все смолкло. Пробормотав что-то себе под нос, первый носильщик с горечью произносит:
— Ты помнишь, как мы строили эту дорогу? Сколько народу было согнано отбывать роди[2]! А что теперь?
— М-м… да-а…
— За то, чтобы пройти по дороге, которую мы сами строили, мы должны платить владельцам плантации. Проходишь через двое ворот — плати два раза. Вот и покупай тут повозку! Сколько платить тогда придется! За каждый проезд через ворота!
— Да-а, плантаторы люди видные, кожа белая, нос прямой, но жадны… как черти.
— Черти и есть.
— Кажется, скоро пойдет дождь.
Носильщики поднялись. Первый бросает окурок и привязывает к поясу сумку. Посмотрев на небо, они медленно бредут дальше.
Спустя некоторое время показывается Ранта, высокий, плечистый мужчина лет сорока. Он идет не торопясь. Сухие узлы мышц на его теле говорят о том, что человек этот много работал и мало ел. На нем грязные белые штаны, трикотажная рубашка с короткими рукавами, тоже грязная и сильно поношенная; синий в фиолетовую полоску саронг повязан вокруг шеи и покрывает плечи. Ранта направляется к своей хижине, дергает за ручку двери.
— Заперто.
Он оборачивается, смотрит на подставку с кувшином, подходит к ней, берет кувшин и жадно пьет. Напившись, снова подходит к двери и негромко зовет:
— Ренг! Ренг! Иренг!
Никто не отзывается. Только шум реки да щебетание птиц слышатся громче, чем обычно. Тогда он подходит к скамейке, садится, смотрит на небо.
— Дождь начинается. Хорошо, что уже дома.
Вскоре на дороге показывается его жена Иренг. За спиной у нее пустая корзина. На Иренг черная кебайя и темный каин[3] из хлопчатобумажной ткани. Она идет, низко опустив голову. Увидев мужа, Иренг вздрагивает и останавливается. На ее еще молодом лице заметно легкое замешательство. Она подходит к мужу и тихо, почти шепотом спрашивает:
— Уже вернулся, пак[4]?
Ранта спускает со скамейки ноги и вздыхает.
Иренг снова тихо спрашивает:
— Неудача?
Ранта встает и, направляясь к двери, сдержанно бросает:
— Кербау уже продали другому… Как дела на базаре?
Иренг открывает дверь и впускает мужа, сама же, стоя перед широко открытой дверью, говорит тихо:
— На базаре паника: налет дарульисламовцев.
— Опять они, — с досадой отзывается Ранта.
Иренг входит в хижину.
Вскоре из-за поворота дороги появляется Муса. На нем китель шоколадного цвета, саронг из пеликата[5], высокая черная шляпа с шелковым бантом. Вся одежда уже поношенная, но еще приличная и чистая. В правой руке у него портфель, тоже изрядно потертый, но еще крепкий, в левой — большая палка с изогнутой рукояткой. На вид ему можно дать лет сорок. Самоуверенная походка и весь его облик свидетельствуют, что этому человеку незнакома тяжелая, грязная работа. Подойдя к веранде, он на минуту задерживает свой взгляд на двери, затем поворачивается к ней спиной и зовет:
— Та! Ранта! Та!
Ответа нет. Он зовет еще раз, громче, но сдержанно:
— Та! Ранта! Выйди на минутку, Та!
И на этот раз ответа не последовало. Муса слегка поворачивает голову, украдкой смотрит на дверь, ухмыляется и снова зовет:
— Ренг, Иренг! Где твой муж?
Голова Иренг на минуту показывается в дверях, затем сразу же исчезает.
Муса снова ехидно ухмыляется.
— Ренг, Иренг! Да не прячь ты своего мужа.
Дверь открывается, и на пороге появляется Иренг. Довольно громко, с наигранным радушием она спрашивает:
— Кто меня зовет? А, господин Муса. Садитесь, пожалуйста.
— С каких это пор ты стала притворяться, будто не узнаешь меня?
— Я не притворяюсь, Я действительно не узнала вас, — оправдывается Иренг, вытирая скамейку.
Муса покрутил палкой и, не глядя на Иренг, продолжает с улыбкой:
— Где Ранта?
— Еще не пришел, ган[6].
Понизив голос до шепота, Муса говорит:
— Не лги. Я сам видел, как он возвращался. Та! Ранта! Выходи!
Иренг отступает на шаг от скамейки. Нижняя челюсть ее дрожит. Стараясь справиться с собой, она шарит вокруг руками, словно ища опоры. В наступившей тишине ясно слышатся шум реки и щебетание птиц.
Опустив голову, усталой походкой из дома выходит Ранта. С сумрачным выражением на лице он нехотя подходит к Мусе и виновато произносит:
— Слушаю, ган.
— Почему сразу не вышел?
Ранта не отвечает, только смотрит на Мусу еще пристальнее.
— Нехорошо притворяться, будто не слышишь, С тобой раньше этого не случалось, Ранта.
— Слушаю, ган.
— Иренг, оставь нас, я хочу поговорить с твоим мужем.
Муса снова поворачивается спиной к двери. Между тем тучи плотной пеленой заволокли все небо. Начинает темнеть. Отступив немного назад, Муса зовет:
— Иди сюда.
Ранта подходит к Мусе и останавливается у него за спиной. Стараясь быть гостеприимным, он приглашает:
— Садитесь, ган.
Муса делает вид, что не слышит. Он внимательно смотрит на небо и говорит:
— Видишь, дождь собирается. Хорошая погода, хороший сезон. Не правда ли, Та?
— Да, ган.
Неожиданно Муса самодовольно рассмеялся и, уже не сдерживаясь, смеется долго и громко. Только теперь он поворачивается лицом к двери и, не спуская глаз с Ранты, который продолжает стоять, опустив голову и вычерчивая что-то на земле большим пальцем ноги, с шумом втягивает воздух носом и с расстановкой произносит:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жил-был на свете обыкновенный мальчик по прозвищу Клепа. Больше всего на свете он любил сочинять и рассказывать невероятные истории. Но Клепа и представить себе не мог, в какую историю попадет он сам, променяв путевку в лагерь на поездку в Кудрино к тетушке Марго. Родители надеялись, что ребенок тихо-мирно отдохнет на свежем воздухе, загорит как следует. Но у Клепы и его таксы Зубастика другие планы на каникулы.
Без аннотации Мохан Ракеш — индийский писатель. Выступил в печати в 1945 г. В рассказах М. Ракеша, посвященных в основном жизни средних городских слоев, обличаются теневые стороны индийской действительности. В сборник вошли такие произведения как: Запретная черта, Хозяин пепелища, Жена художника, Лепешки для мужа и др.
Без аннотации Рассказы молодого индийского прозаика переносят нас в глухие индийские селения, в их глинобитные хижины, где под каждой соломенной кровлей — свои заботы, радости и печали. Красочно и правдиво изображает автор жизнь и труд, народную мудрость и старинные обычаи индийских крестьян. О печальной истории юной танцовщицы Чамелии, о верной любви Кумарии и Пьярии, о старом деревенском силаче — хозяине Гульяры, о горестной жизни нищего певца Баркаса и о многих других судьбах рассказывает эта книга.
Повесть известного китайского писателя Чжан Сяньляна «Женщина — половинка мужчины» — не только откровенный разговор о самых интимных сторонах человеческой жизни, но и свидетельство человека, тонкой, поэтически одаренной личности, лучшие свои годы проведшего в лагерях.
Меня мачеха убила, Мой отец меня же съел. Моя милая сестричка Мои косточки собрала, Во платочек их связала И под деревцем сложила. Чивик, чивик! Что я за славная птичка! (Сказка о заколдованном дереве. Якоб и Вильгельм Гримм) Впервые в России: полное собрание сказок, собранных братьями Гримм в неадаптированном варианте для взрослых! Многие известные сказки в оригинале заканчиваются вовсе не счастливо. Дело в том, что в братья Гримм писали свои произведения для взрослых, поэтому сюжеты неадаптированных версий «Золушки», «Белоснежки» и многих других добрых детских сказок легко могли бы лечь в основу сценария современного фильма ужасов. Сестры Золушки обрезают себе часть ступни, чтобы влезть в хрустальную туфельку, принц из сказки про Рапунцель выкалывает себе ветками глаза, а «добрые» родители Гензеля и Гретель отрубают своим детям руки и ноги.