Этнопсихология народов бывшей Тартарии - [35]

Необходимо знать, что тунгусы расселялись со своими оленями не по пустым территориям. До них на гигантских просторах Сибири жили оседлые палеоазиаты, которые занимались охотой, добычей рыбы и собирательством. Палеоазиаты не знали металлов. Они жили в каменном

 

веке и оказать серьёзного сопротивления расселению тун­гусов не смогли. Часть из них ушла на север, к своим род­ственникам, юкагироязычным племенам. Другая часть была ассимилирована пленными тунгусами. Вот почему эвенки и эвены несколько отличаются друг от друга ан­тропологически — по языку, культуре и мировоззрению.

11.1. Психология эвенков

Эвенки — жители северной тайги, кочевники-оленево­ды, люди большой духовной силы. Они — великие труже­ники. Ведь пасти оленей в тайге, да ещё без оленегонных собак — очень трудное дело. Надо быть очень хорошими следопытами, чтобы по следам определять, где прошли домашние олени, а где дикие.

Жизнь эвенка — сплошное движение. Летом и зимой оленевод-эвенк находится в бесконечном движении. Ина­че он просто не сохранит оленей. И это в условиях дикой, нехоженой тайги. Без смелости и бесстрашия человека оленеводство в тайге просто невозможно. Эвенки — очень смелые люди. «Они открыты, до бесконечности честны, бесстрашны и очень благородны», — так когда-то отозвал­ся об эвенках Ангары С. Порфириев. И это действительно так. Современные кочующие эвенки оправдывают высо­кие отзывы о своей духовности.

Кроме того, что они трудолюбивы, эвенки ещё сообра­зительны и изобретательны. Они по традиции — велико­лепные кузнецы и столяры. Любовь к железу, очевидно, им досталась от далёких предков, мангустов и чжурчжэней; предки сибирских угров и самодийцев тоже когда-то знали металлы. Но, придя на север, постепенно утрати­ли навыки получения металлов, и русские встретили их людьми каменного века. Эвенки же не потеряли техноло­гии добычи и ковки металлов. Они сохранили эту тради­цию, хотя металлические изделия можно было получить

 

у их соседей, якутов и бурят. Эго говорит о природной гордости тунгусов. Эвенки — действительно, очень гор­дый народ. В своём большинстве эвенки и в наше вре­мя презирают ложь. Обмануть человека эвенк считает большим грехом, поступком ниже своего достоинства. В семьях эвенков с детства прививается детям правдолю­бие и бескорыстность.

Эвенки — люди нежадные. Кочевник тайги может по­делиться с нуждающимся последним и никогда об этом не пожалеет. Психика эвенка так устроена, что для него важно только самое необходимое — то, что всегда долж­но быть под рукой. Это инструмент, различные виды одежды, оружие и оленья упряжь. Всё остальное он счи­тает для себя лишним. Автор, поселившись в бассейне Подкаменной Тунгуски, в фактории Суринде, был нема­ло удивлён, когда местные эвенки предложили ему обза­вестись мебелью и холодильником с местного «отвала». И действительно, помойка посёлка выглядела складом добротных, почти новых вещей, только под открытым небом. Стало любопытно: почему эвенки выбрасывают из дома совсем новые вещи? Причины местные жители называли разные. Кому-то не понравилось, что холодиль­ник громко «гырчит», кому-то — что диван занял в ком­нате слишком много места, кому-то надоел из-за шума телевизор и т.д. Кочевники тайги всегда славились тем, что не имели ничего лишнего. Очевидно, это заложено у них и в психике, так как в квартирах оседлых эвенков есть практически только самое необходимое — точь-в- точь, как и в чумах кочевников.

Некоторые русские старожилы считают эвенков агрес­сивными. Но это далеко не так. Редкий эвенк способен ударить или оскорбить ближнего. Чтобы он это сделал, надо немало потрудиться. Агрессия у эвенков проявляет­ся только в пьяном виде, да и то далеко не у всех. Обыч­но идут пьяные разборки внутри семей, но не с соседями или приезжими.

 

В настоящее время эвенков можно отнести к алкоголи- зированным народам. Ещё в середине двадцатого столетия в Эвенкии встречались семьи, которые боялись употре­блять спиртное и не покупали его. Старики-эвенки рас­сказывают, что тогда они ещё прислушивались к своим шаманам, которые предупреждали о грозящей опасности. К концу двадцатого столетия ситуация в Эвенкии резко изменилась. Употреблять спиртное стали даже подрост­ки, а иногда и дети, которым спившиеся родители в этом уже не препятствовали. Государство же на фактории за­возило водку и вина в огромных количествах Эвенки счи­тают, что это делалось для того, чтобы убить их народ, только они недоумевают — зачем? В результате среди мо­лодого поколения в Эвенкии появилось много душевно­больных детей. И этот процент продолжает расти. Эвен­ки, как и ханты, утверждают, что царь их берёг. Купцам спаивать эвенков было запрещено. А теперь их не жалеют.

Пьяный эвенк за водку способен отдать что угодно. Он может снять с себя последнюю шубу, отдать за спиртное ружьё и т.д., а когда протрезвеет, придёт и будет просить, чтобы ему его вещи вернули. Это тоже надо учесть. В та­кие минуты можно подумать, что тунгус забыл понятие чести. Но дело в другом. Эвенки осознают, что пьяные они — почти безумцы. И в такие минуты идёт их ограбле­ние. Поэтому, как бы пьяный эвенк ни просил спиртное, как бы ни предлагал за него что-то, связываться с ним нельзя. Надо всегда помнить, что он невменяем.