Если бы рекою стало виски - [4]

 — Так, — сказал отец, — я поймаю самую крупную рыбу в этом грёбаном озере, — он размахнулся и что есть духу швыранул свисающую с кончика его спиннинга наживку с самым тяжёлым грузилом в их ящике рыболовных снастей. Леска просвистела между ними, после чего раздался оглушительный всплеск, который, наверняка, распугал всю щуку в радиусе полумили. Тилер, который сматывал свою серебристую блесну, бросил через плечо удивленный взгляд в сторону отца. Тот подмигнул сыну, но выглядел удрученно.

Темнело, у отца кончились сигареты, а Тилер забросил свою блесну так много раз, что его ладонь саднила. И тут вдруг леска большого спиннинга мощно натянулась. — Папа, папа, — закричал он и отец вскочил на ноги, как ужаленный. Он задремал и его спиннинг был прислонен к борту лодки, а Тилер рассматривал многострадальные черты лица отца, складки на лбу и блеклые одутловатости под глазами. С его бородой, длинными волосами и страдальческим выражением на морщинистом лице он словно сошел с иконы распятого Христа, которую Тилер сотни раз разглядывал в церкви. Однако сейчас было не до этого, сейчас леска была туго натянута и отец, схватив спиннинг, вступил в борьбу с рыбой, крупной рыбой, поскольку кончик спиннинга согнулся аж до самой воды.

— Это щука, пап, щука!

Отец что из всех сил пытался удержать спиннинг. Хотя единственным его ответом было мычание, но Тилер разглядел в его глазах некую особую искорку, которой ему никогда уже больше не видать, — искорку единства и заботы, словно бы эта рыба по леске послала отцу некий импульс, передавшийся дальше к его рукам, а затем к телу и мозгу. Целых три минуты он боролся с рыбой — дряблые мышцы его рук задеревенели, зубы стиснули сигарету, а Тилер застыл над ним с подсаком. И вот наконец рывок, всплеск и добыча угодила в подсак, откуда Тилер перебросил её в лодку. — Это щука, мать её, — пыхтел отец, — только глянь какая здоровенная!

Никакая это была не щука. Как-то вечером Тилер наблюдал, как Джо Мэточик выловил её с пирса. Та щука была грозной, зубастой, её тело походило на длинное сухое заостренное бревно, это был просто сгусток мускул и неуёмной энергии. То, что поймали они было не щукой. Это был жирный разбухший вонючий мерзкий илистый карп. Сорная рыба, которую убивали острогами и выбрасывали на берег тухнуть. Тилер глянул на отца и слёзы навернулись ему на глаза.

 — Это же щука, — произнес отец, но искорка в его глазах уже угасла, с ней всё уже было кончено, — ведь щука, разве нет?

***

Было уже поздно, больше двух ночи, это уж точно, и он был пьян. Вернее, он был пьян в дупель. Он начал пить с самого утра, один полный стопарь за другим, и теперь он уже совершенно не вязал лыка. Он сидел на веранде в темноте и озера он не мог ни видеть, ни слышать, ни даже обонять. Кэролайн и Тилер спали и в доме было совершенно тихо.

Кэролайн задумала уйти от него, а это значило, что от него уйдет и Тилер. Он был уверен в этом. Он читал это в её глазах, слышал в её голосе. Когда-то она сохла по нему, была его нежноокой воздыхательницей, а вот сейчас стала такой жёсткой неуступчивой, сейчас она ему злейший враг. Прошлым вечером у них в гостях была та парочка медиков из дурки. Ну, выпили, закусили гамбургерами и тут она видишь ли наклоняется через стол к тому гостю, Эдом звать, чтобы что-то сказать ему, шуточку что ли какую-то, ничего серьёзного, так, просто поболтать. – Водка с газировкой – вот мой напиток, — брякнул он. – Раньше я любил водку с грейпфрутовым соком, но эта смесь начала разъедать мне слизистую оболочку желудка. – Тут его жена, которая вроде бы даже не слушала его, влезла в разговор и, тыча пальцем в его стакан говорит, — Ага, а эта смесь разъедает тебе слизистую оболочку мозга. – Он поднял на неё глаза. Она не улыбалась.

***

Ну что ж. Вот как всё обернулось. Он-то что мог поделать? Не он же хотел сюда ехать – это была идея отца. — Возьмите домик на месяц, — парил отцу старик, окучивая его как он умел, — завяжете, начнёте всё с чистого листа. – И что же? Ни фига он не завязал и вся их семья может накрыться медным тазом.

***

Через некоторое время его пробрал холод и, с трудом встав с кресла, он побрёл в постель. Когда он забирался под простыни, Кэролайн что-то буркнула во сне и отодвинулась от него подальше. Пару минут он не мог уснуть, чувствуя себя так паршиво, что был бы рад, если бы кто-то пришел и застрелил его, после чего погрузился в сон.

Снилось ему, что он на озере в лодке с сыном. Дул сильный ветер, руки дрожали и он не мог прикурить сигарету. Сын наблюдал за ним. Он налег на вёсла, но результата не было. Вдруг ни с того, ни с сего лодка выскользнула у них из-под ног и они свалились в воду. Вода ледяная и чёрная стала бить по ним словно она была живым существом. Тилер что-то кричал ему. Он видел лицо сына, видел, что он тонет, но ничего с этим поделать не мог.