Елена и Штурман - [5]
Елена. Может быть…
Штурман. Зря мы, конечно, в бога не верим… Оттого и грешим: без страха, что наказание впереди… Оттого все в разврате и погрязли… Дети не успели от груди оторваться, а уже своих заводят… Подростки чем-то таким дышат, мозги дурманят… Уж лучше бы водку бы пили… В газетах пишут, что участились случаи самоубийства подростков… А все потому, что не знают, зачем на свет родились, зачем им жизнь дана… Для чего живут…
Елена. А ты знаешь?
Штурман. Я штурманом был… Я курс кораблю прокладывал… Мы грузы ценные перевозили…
Елена. А зачем?
Штурман. Я воевал пять лет… Землю нашу защищал…
Елена. И что дальше?
Штурман. Как — что?
Елена. Вас миллионы землю защищали… У вас у всех был один смысл… Вы как муравьи… У них тоже один смысл-дом строить… Построить и умереть… А зачем строить, если умирать надо?..
Штурман. Чтобы другие жили
Елена. Они тоже умрут… И так без конца…
Штурман. По-твоему, смысла жить нету?
Елена. А, по-твоему?
Пауза.
Слышится ржание лошади. Оно раздается где-то близко…
Ну, слышал?
Штурман. Ну, вроде слышал… Так я говорю, что милиция это конная.
Елена. Открой шторы!
Штурман. Сама говорила, что пейзаж тебе надоел.
Елена. Я не на пейзаж посмотреть хочу, а на лошадь… Открывай же!..
Штурман (идет открывать шторы). Подумаешь, лошадь… Лошади, что ли, не видела?..
Штурман открывает шторы. За окном никакого пейзажа. Пустота, наполненная то ли дымом, то ли туманом.
Елена. А где пейзаж?!
Штурман. Смотри-ка, туман…
Елена. Какой туман зимой!
Штурман. Трубы то с горячей водой прорвало, вот пар все и заволок… Интересно… Даже домов соседних не видно… Выгляну-ка я… (Открывает окно. Принюхивается.) Вроде ничем не пахнет.
Елена. Яблоками…
Опять слышится ржание лошади.
Штурман (смеясь). Мильтон заплутал в пару на лошади… Вот голова без мозгов… (Кричит в окно.) Эгей!.. Милиционерчик!.. Ты, смотри-ка, какой плотный пар!.. Голоса своего даже не слышно… (Высовывает руку в окно.) А тепло-то как… Как летом… Видать, вся теплосеть из строя вышла… Ну, теперь мороки будет!.. (Отходит от окна, ложится на кровать.) Да-а!.. Бесхозяйственность!..
В открытое окно просовывается лошадиная морда. Пасть у лошади оскалена, как будто она смеется.
Елена. Лошадь…
Штурман (оборачиваясь). Ой!.. Ты смотри… Кобыла пришла!.. Мильтона своего сбросила… Вот садовая голова!..
Елена. Лошадь… Ведь у нас пятый этаж…
Челюсть у Штурмана отвисает. Он смотрит на лошадиную голову, дрожа всем телом.
Лошадь… (Поднимается с кровати, как будто что-то вспомнив.) Яков…
Штурман. Откуда?.. Как она?.. Сюда… На пятый этаж…
Елена(подходя к окну). Это же Яков… (Треплет лошадь по морде.) Здравствуй, Яков… Милый…
Штурман (испуганно). Какой Яков?..
Елена. Жеребчик это… Из деревни, в которой у нас дача была…
Штурман. Да ты что!.. Какая дача… (Жеребцу.) Иди… Иди отсюда…
Елена. А ну, не гони его!.. Яков… Ты, наверное, есть хочешь… (Штурману.) Дай-ка хлеба!.. Там, на столе, лежит…
Штурман. Галлюцинация это… (Трет рукой глаза.)
Елена. Дай хлеба, тебе говорят…
Штурман (не обращая внимания на Елену). Бывает такое… Я знаю… Лучи какие-то скрещиваются… Даже битва-то ли Бородинская, то ли при Ватерлоо на небе отражалась… Не лошадь это, а видение…
Елена(смеясь). Да какое ж это видение!.. Я ж его, вот смотри, по голове глажу… (Гладит жеребца по голове.) Яшенька… Как же ты нашел меня?.. Милый…
Штурман (вскакивая с кровати, подбегает к окну). А ну, пошел отсюда!.. Господи, да что же это такое делается!.. Иди, я тебе говорю! (Бьет лошадь по морде.)
Елена. Не трогай Якова! Кому сказала!.. Видит бог, отравлю тебя!.. Уйди лучше!..
Штурман. Не может этого быть!.. Не верю!.. Не может лошадь до пятого этажа достать!
Елена. Может… (Лошади.) Не бойся, Яков, его… Глупый старик!.. (Штурману.) Напейся лучше… Вон ящики стоят!.. (Гладит жеребца.)
Лошадь убирает голову с подоконника и исчезает в тумане.
Куда же ты?.. Яков!..
Слышится цоканье подков, как по булыжной мостовой.
Ушел… (Штурману.) Это ты его напугал…
Штурман(подбегает к окну, задергивает шторы). Елена!.. Ты вдумайся!.. Какой же это Яков!.. Ведь пятьдесят лет назад это было!.. Лошади столько не живут!.. С ума мы сходим, вот что!
Елена раздергивает шторы. За окном обыкновенный пейзаж. Какой-то дом со светящимися окнами.
Вот видишь!.. Я же говорил!.. Галлюцинация это!.. Лучи скрещиваются!.. Нету же ничего!..
Пауза.
А может быть, ты мне опять ловушку?.. Может, это ты фокус какой-нибудь…
Елена(отходит от окна, садится за стол). Господи… Как я на нем скакала… Утром тихонько отвязывала его и сквозь туман… По траве мокрой… Тишина, только глухой стук копыт… Родители спали и ни о чем не догадывались… Приезжали на речку, я раздевалась и купалась в тумане… А потом вскакивала на Якова, и мы скакали во весь опор по мелководью…
Штурман. Голая?
Елена. Грива у него была мягкая… Развевалась на ветру и в волосы вплеталась в мои… Мы сливались…
Штурман. Я в море хочу… Чтобы шторм… Чтобы корабль…
Елена. Днем я на него не смотрела, чтобы никто не догадался, что между нами тайна… Повязывала голубой бант и была хорошей девочкой… Родителей слушалась… А на следующую ночь все снова повторялось…
Штурман. Елена, зачем ты вернулась?.. Зачем я тебе нужен?..
«— Знаешь, для чего нужна женщина мужчине? — спросил её как-то— Для чего?— Для того, чтобы о ней не думать… Чтобы заниматься чем-то другим…».
Не знаю, что говорить о своих пьесах, а особенно о том месте, какое они занимают в творческой судьбе. Да и вряд ли это нужно. Сказать можно лишь одно: есть пьесы любимые — написанные на «едином» дыхании; есть трудовые когда «единое» дыхание прерывается и начинается просто тяжелая работа; а есть пьесы вымученные, когда с самого начала приходится полагаться на свой профессионализм. И как ни странно, последние зачастую бывают значительнее…Дмитрий ЛипскеровПьеса «Река на асфальте» принадлежит именно ко второй категории — к сплаву юношеского вдохновения и первой попытки работать профессионально… С тех пор написано пять пьес.
Дмитрий Липскеров – писатель, драматург, обладающий безудержным воображением и безупречным чувством стиля. Автор более 25 прозаических произведений, среди которых романы «Сорок лет Чанчжоэ» (шорт-лист «Русского Букера», премия «Литературное наследие»), «Родичи», «Теория описавшегося мальчика», «Демоны в раю», «Пространство Готлиба», сборник рассказов «Мясо снегиря».Леонид обязательно умрет. Но перед этим он будет разговаривать с матерью, находясь еще в утробе, размышлять о мироздании и упорно выживать, несмотря на изначальное нежелание существовать.
«Пальцы для Керолайн» – история трех братьев, рожденных отцом-евреем от женщин разных национальностей: индианки (брат Шива), китаянки (Мао) и русской (Алексей). Все матери при разных обстоятельствах умерли. Три истории совершенно неправдоподобные и нелепые. В них – шантаж, экстрасенсорные способности, разного рода драки и очень много секса. Главный мотив – потеря братьями пальцев. А русский брат, младший, долгое время остается с пальцами, из-за чего и переживает. Не чужой ли он в семье?..
Роман Дмитрия Липскерова «Последний сон разума» как всегда ярок и необычен. Причудливая фантазия писателя делает знакомый и привычный мир загадочным и странным: здесь можно умереть и воскреснуть в новом обличье, летать по воздуху или превратиться в дерево…Но сквозь все аллегории и замысловатые сюжетные повороты ясно прочитывается: это роман о России. И ничто не может скрыть боль и тревогу автора за свою страну, где туповатые обыватели с легкостью становятся жестокими убийцами, а добродушные алкоголики рождают на свет мрачных нравственных уродов.
В "Пространстве Готлиба" воспроизведены поиски своего "Я" между воображаемым прошлым и хрупким настоящим. Главная тема романа – история любви двух инвалидов, Анны и Евгения, в силу обстоятельств вступивших в переписку. Верность и предательство, страстная любовь и лютая ненависть, мечты о счастье и горькое отчаяние, уход от суровой реальности в спасительную мистификацию сплелись в этом виртуальном романе с неожиданным и непредсказуемым финалом.
В сборник входят пьесы одного из наиболее интересных и значительных современных драматургов США. Творчество Стейвиса отмечено масштабностью и остротой проблематики, выразительностью характеров, актуальностью сценических коллизий. Его пьесы — это драмы идей, здесь обретают голос известные исторические личности — Галилей, Джо Хилл, Джон Браун.
В пьесе одного из наиболее интересных американских драматургов XX века Галилей бросает вызов религиозным догмам, встречает сопротивление церкви и ведет борьбу с невежеством, страхом и унынием.
Действие пьесы разворачивается в 1964 году в католической церковной школе в Бронксе. Директор школы, строгая и требовательная монахиня, сестра милосердия, Алоизиус Бьювер, теряется в смутных сомнениях относительно отца Флинна, священника церкви, при которой существует школа. Она собирает своих преподавательниц (также монахинь) и намекает им, что со священником что-то не в порядке и что они должны быть бдительными и сообщать ей о всём, что им покажется странным или необычным. Пьеса получила Пулитцероскую премию и Тони за лучшую пьесу в 2005 году.
В пятый том собрания сочинений вошли: роман Театральная история ((Histoires comiques, 1903); сборник новелл «Кренкебиль, Пютуа, Рике и много других полезных рассказов» (L’Affaire Crainquebille, 1901); четыре пьесы — Чем черт не шутит (Au petit bonheur, un acte, 1898), Кренкебиль (Crainquebille, pièce, 1903), Ивовый манекен (Le Mannequin d’osier, comédie, 1908), Комедия о человеке, который женился на немой (La Comédie de celui qui épousa une femme muette, deux actes, 1908) и роман На белом камне (Sur la pierre blanche, 1905).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.