Елена и Штурман - [4]

Шрифт
Интервал

Штурман. Нет же!

Елена. Землей пахнет!..

Штурман. Нет!.. Ничего не чувствую!


Пауза.


Елена(вдыхая воздух). Опять пропал запах…


Пауза.


Вот так и сына убили исподтишка… Как ты меня хотел… Нож в спину всадили… Мгновенно умер… Твой сын…

Штурман. Ты же говорила, что не мой… Что от хирурга…

Елена. Твой… Жалела я тебя… У хирурга не могло быть детей… Чего-то у него там не хватало… Твой сын… Тридцать бы ему сейчас было…

Штурман. Сын…

Елена. Да… Плечистый парень был… Красивый… Девки к нему так и липли… И способности кое-какие были… На флейте учился играть… Одиннадцать лет уже прошло… А может, и двенадцать… Нет, одиннадцать с половиной… Я уже и лицо его плохо помню…

Штурман. Сын… (Потирает сердце.) Сын… Сын… Сын…

Елена. Ты чего, Штурман?

Штурман. Сын… Сын…

Елена. Сердце, да?

Штурман. Сы…

Елена(вставая с кровати, подходит 'к Штурману, достает из кармана халата коробочку, сует Штурману в рот валидол). Соси валидол, соси…

Штурман. Отошло…

Елена. Ну и хорошо… Дыши глубже…

Штурман. Сын…


Пауза.


Елена. Я в мае уехала…

Штурман. Сбежала…

Елена. А ребенок в следующем апреле родился… Так что полтора месяца лишних выходит… Не твой это сын, а хирурга… Правду я тебе говорила…


Пауза.


Штурман. Корабль в переплавку отправили, а меня на пенсию…

Елена. Пробить склянки?

Штурман. Не надо…


Пауза.


Елена. Хочешь водки, Штурман?

Штурман. Не хочу.

Елена. Зачем же я тебе два ящика купила?

Штурман. Не знаю.

Елена. Ведь десять лет пил без просыху, а в один день бросил…

Штурман. Ты вернулась, я и бросил…

Елена. Да я бы потерпела. Пей себе на здоровье… А в случае чего прибрала бы.

Штурман. Я от одного твоего вида трезвею. Чего продукт зря переводить…


Пауза.


Елена. Штурман, ты боишься смерти?

Штурман. Я не думал об этом…

Елена. Врешь!

Штурман. Не думал… А ты?

Елена. Что?

Штурман. Боишься?

Елена. Нет.

Штурман. Сама врешь.

Елена. Не вру… Я не боюсь, потому что не умру…

Штурман. Умрешь, умрешь… Все умирают, и ты… Я знаю, что ты очень смерти боишься. Поэтому не спишь ночами, все духи из банки в банку переливаешь… Ты в ад попадешь… Тебя там на крюк за лопатку подвесят и поджаривать будут… На медленном огне…

Елена. За что?

Штурман. За распутство твое… Ты еще спрашиваешь, за что! Тридцать лет шлялась неизвестно где!.. Явилась на старости меня мучить! Сколько мужиков переменяла, одному богу известно… За все расплатишься!.. И в кого ты такая уродилась! Мать скромницей твоя была… Отец первым лыжником, может быть, был, а ты…

Елена. Да, погрешила… Есть за мной такое…

Штурман. Вот и я говорю — развратница ты!

Елена. А знаешь, как я любила…

Штурман. Что?

Елена. То, что молодежь у нас под окнами в машине делает…

Штурман. Бесстыжая ты!

Елена. С зеркалами любила… Чтобы потолок был зеркальным… Стены… Чтобы все видеть с разных сторон, чтоб ничего не упустить, от всего удовольствие получить…

Штурман. Тьфу!

Елена. Я не нужду справляла… Я искусством занималась.

Штурман. Искусством… Кошка ты!

Елена. А ты лез на меня, как собачка, чтобы быстро-быстро, как под кустик… И как варвар!.. Я ночь первую с тобой никогда не забуду… Год после нее не могла видеть мужиков!..

Штурман. Не сдержался я тогда…

Елена. Силой взял, так, что потом к врачу месяц раскорякой ходила…

Штурман. Давно это было…

Елена. А я помню.

Штурман. Злопамятная ты!.. Только плохое и помнишь… Как будто мало хорошего было… А ведь было!.. Нет чтобы вспомнить… Мстишь только, ловушки расставляешь!..


Пауза.


Я бы в море хотел умереть… Чтобы гудок прощальный был и склянки били…

Елена. Бам-бам… Бам-бам…

Штурман. Чтобы чайки летали…

Елена. У нас на даче обрыв был над речкой, а в нем стрижи жили… Норок понаделали и жили… Я всегда ходила смотреть, как они вылетали и влетали в норки… Бант свой голубой завязывала и ходила…

Штурман. И чтобы волны вокруг были большие-большие…

Елена. Опять яблоками пахнет…

Штурман. А я тебе койку подарил, помнишь?.. Тебе лет шестнадцать было…

Елена. А она ушла гулять и не вернулась…

Штурман. С котом ушла…

Елена. Не попаду я в ад. Мне грехи отпущены.

Штурман. Как?!

Елена. Так… Когда сын умер, я в монастырь подалась… А мест там не было… Вот игуменья и отпустила грехи…

Штурман. И тут ты меня обошла!.. И тут обхитрила!.. (Закрывает лицо руками.) Всю жизнь жила без стыда, без совести… Творила что хотела…

Елена. Да что ты, Штурман!.. Чем я тебе сейчас не угодила?..

Штурман. Всласть пожила, а расплачиваться ни за что не надо… А я?.. Что мне делать?.. Как умирать-то?

Елена. Страшно?

Штурман. Страшно… Вот если бы все люди разом померли, тогда не страшно… Когда все…

Елена. Не была я в монастыре… Обманула тебя… И хотелось бы в бога верить, но не получается… Мне покаяться в грехах — значит от половины жизни отказаться… Мне моя жизнь нравилась…


Пауза.


Где-то далеко слышится лошадиное ржание.

Штурман. Нога болит…

Елена. Подожди!..

Штурман. Чего?

Елена. Слышишь?.. Конь где-то ржет…

Штурман. Ты что, Елена?.. Откуда коню здесь взяться… Ведь город же…

Елена. И яблоками пахнет…

Штурман. С ума ты, что ли, сходишь?.. А все потому, что не ешь по три дня, вот у тебя и галлюцинации… А есть надо… Съешь на хоть бутерброд какой… Чаю попей…

Елена(прислушиваясь). Нет, в самом деле, я слышала…

Штурман. Показалось… А может, милиция конная…


Еще от автора Дмитрий Михайлович Липскеров
Мясо снегиря

«— Знаешь, для чего нужна женщина мужчине? — спросил её как-то— Для чего?— Для того, чтобы о ней не думать… Чтобы заниматься чем-то другим…».


Леонид обязательно умрет

Дмитрий Липскеров – писатель, драматург, обладающий безудержным воображением и безупречным чувством стиля. Автор более 25 прозаических произведений, среди которых романы «Сорок лет Чанчжоэ» (шорт-лист «Русского Букера», премия «Литературное наследие»), «Родичи», «Теория описавшегося мальчика», «Демоны в раю», «Пространство Готлиба», сборник рассказов «Мясо снегиря».Леонид обязательно умрет. Но перед этим он будет разговаривать с матерью, находясь еще в утробе, размышлять о мироздании и упорно выживать, несмотря на изначальное нежелание существовать.


Река на асфальте

Не знаю, что говорить о своих пьесах, а особенно о том месте, какое они занимают в творческой судьбе. Да и вряд ли это нужно. Сказать можно лишь одно: есть пьесы любимые — написанные на «едином» дыхании; есть трудовые когда «единое» дыхание прерывается и начинается просто тяжелая работа; а есть пьесы вымученные, когда с самого начала приходится полагаться на свой профессионализм. И как ни странно, последние зачастую бывают значительнее…Дмитрий ЛипскеровПьеса «Река на асфальте» принадлежит именно ко второй категории — к сплаву юношеского вдохновения и первой попытки работать профессионально… С тех пор написано пять пьес.


Последний сон разума

Роман Дмитрия Липскерова «Последний сон разума» как всегда ярок и необычен. Причудливая фантазия писателя делает знакомый и привычный мир загадочным и странным: здесь можно умереть и воскреснуть в новом обличье, летать по воздуху или превратиться в дерево…Но сквозь все аллегории и замысловатые сюжетные повороты ясно прочитывается: это роман о России. И ничто не может скрыть боль и тревогу автора за свою страну, где туповатые обыватели с легкостью становятся жестокими убийцами, а добродушные алкоголики рождают на свет мрачных нравственных уродов.


Ожидание Соломеи

Изящная, утонченная, изысканная повесть с небольшой налетом мистицизма, который только к месту. Качественная современная проза отечественной выделки. Фантастико-лирический оптимизм, мобильные западные формы романов, хрупкий мир и психологически неожиданная цепь событий сделали произведения Дмитрия Липскерова самым модным чтением последних лет.


Пространство Готлиба

В "Пространстве Готлиба" воспроизведены поиски своего "Я" между воображаемым прошлым и хрупким настоящим. Главная тема романа – история любви двух инвалидов, Анны и Евгения, в силу обстоятельств вступивших в переписку. Верность и предательство, страстная любовь и лютая ненависть, мечты о счастье и горькое отчаяние, уход от суровой реальности в спасительную мистификацию сплелись в этом виртуальном романе с неожиданным и непредсказуемым финалом.


Рекомендуем почитать
Антракт

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Голубой  cвет

В пьесе Миеко Оучи «Синий свет» мы застаём 100-летнюю Лени Рифеншталь в офисе голливудской киностудии. Она готова сделать отчаянный шаг и решиться на съёмки своего первого художественного фильма за последние пятьдесят лет, но что из этого выйдет, — вот вопрос.


Рыданья

Cпектакль «Рыдания» про генетику женского одиночества, сконструирован из монологов трех женщин, представительниц одной семьи: дочери, матери и бабушки.Три поколения потерянных женщин — восемнадцатилетняя, сорокачетырехлетняя и семидесятилетняя. Они все дезориентированы, все несчастливы. Их несчастье не социальное, а внутреннее: «Они загнаны в ментальные ловушки, это их личная несвобода».


Рыцари Круглого Стола

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Пьесы: Оглянись во гневе. Комедиант. Лютер

В сборник пьес известнейшего английского драматурга Джона Осборна (1929–1994) вошли три его пьесы: «Оглянись во гневе», «Комедиант» и «Лютер». Две последние пьесы на русском языке печатаются впервые.Экранизации и постановки:Оглянись во гневе / Look Back In Anger — Великобритания (Т.Ричардсон) 1958Полковник Редль / Oberst Redl (И.Сабо) (cценарий в соавт.) 1985Комедиант / The Entertainer — Великобритания (Т.Ричардсон) 1960Атака лёгкой кавалерии / The Charge of the Light Brigade (cценарий) — Великобритания (Т.


Шахта

В формальном плане Вальчак пользуется театральной условностью, вводя символические фигуры и ожившие предметы, как, например, в пьесе «Шахта». Герой пьесы — шахтерский город Валбжих, олицетворяемый неким шатающимся по улицам типом по имени Валек.