Электрику слово! - [12]
Михаил плюнул в него чистейшей слюной. Врач уставился в недоумении. Не ожидая пробуждения эскулапа, закричал:
— Спааааассииииитеееее ммееееенняяяяя, пооооожжааааалуууууйсстааааа!
Несмотря на квадратное сердце, врач от дьявола испугался совсем не по-ангельски.
— Шт, что, что в, что вы дел, делаете!? Нем, немедленно прек, прекратите! Я в, я вам гов, говорю, я в, я вам при, я вам приказываю!, — закричал врач от дьявола.
— Спааааассииииитеееее ммееееенняяяяя, спааааассииииитеееее! Яяяяяя хооооочууууу пррооооосснууууутьссяяяяя!
Лицо врача от дьявола сморщилось, из белого стало синим, из синего красным: цвета изменялись в рулеточном порядке.
Калейдоскоп из окружающих элементов стал терять краски. Звуки слились в одну протяжную тарабарщину. Михаил, шумно дыша, проснулся.
Глава 28
— Привет! Как спалось?, — спросила Полина.
— Привет, красотка! Да никак. Почти не спал. Какие-то кошмары приставали, — сказал Михаил.
— Ясно. А у меня сны, хоть не кошмарные, но тоже странные были, — сказала Полина.
— О чем?, — поинтересовался Михаил.
— Да так, глупости всякие. Снилась, например, давняя знакомая, с которой когда-то тусили в клубе. И еще глупости в этом смысле, — ответила Полина.
— И знаешь отчего такое снилось?, — спросил Михаил.
— Нет, просвети, — ответила Полина.
— Из-за магнитных бурь. По радио передавали, — ответил Михаил.
— Не слышала. Теперь понятно, отчего ворочалась я всю ночь. Голова как чугунная. Я ведь новости не слушаю, — сказала Полина.
— Что сегодня на планерке?, — спросил Михаил.
— Щиток проверить надо. У кого-то в квартире опять выбивает свет, — ответила Полина.
— Сейчас едем?, — спросил Михаил.
— Ага. Сказали, что больше сегодня работы пока не будет, — ответила Полина.
— Не лучший день для ковыряния под напряжением, — заметил Михаил.
— К сожалению, у нас никто не спрашивает, — сказала Полина.
— Да, работай тут без сна и отдыха…, — сказал Михаил.
— Не ссы, Миш, мы обязательно справимся!, — поддержала Полина.
Тихий смех, громкий хохот.
Глава 29
Зеленый, в пятнах ржавчины, электрический щит. На счетчиках перемигиваются красные светодиоды. Конечно, щит открыт как проходной двор. И потому он, конечно, априори не может быть беспроблемным.
Михаил стал тянуть за дверцу:
— О, чорт! под напряжением дверца! И как искрит, что твой бенгальский огонь, правда желтого цвета, но все ж похож. Неудивительно, что они вызвали нас, иначе, полагаю, пришлось бы им вызывать «Скорую», — проговорил Михаил.
— Ладно, одевай тогда перчатки. Или попробуй отверткой какой-нибудь открыть, — посоветовала Полина.
— Отверткой проще. Вот, вот так. Теперь мы имеем внутренности, и тоже, полагаю, под напряжением. У них что, нуль расшатался? Ага, действительно. Болт у них черный. Какой горячий! Изоляции вообще не осталось, — сказал Михаил.
— Выключай вводной автомат на тридцать два, остальные тоже. Погоди! Щас я сфоткаю исходное состояние, чтобы, если что, сориентироваться потом, — предупредила Полина.
— Давай, давай. Побыстрее хочется разобраться с этой рухлядью, — сказал Михаил.
— Все, готово! Теперь отключай. Только осторожно!, — попросила Полина.
— Все будет путем, не кипишуй!, — успокаивал ее Михаил.
Щелкнув переключателями, начал выкручивать болтовое крепление. От ржавчины на полуобороте оно сорвалось.
Кабель с виниловой изоляцией требовал нежнейшего с собой обращения. Иначе легко мог обломиться: возможно, его протягивал еще дедушка Михаила, лет эдак сорок-пятьдесят назад.
Зачистив наждачной бумагой проржавевшее, покрытое сажей и окалиной место, поменяли крепеж на новый.
Фазный провод, который находился не на своем месте, а просто болтался в щитковом пространстве, просто заизолировали, ибо неизвестно для чего он тут был.
На этом их рабочий день мог бы считаться завершенным, и мог бы наступить долгожданный отдых. Да только лишь «мог бы». У Виолетты Степановны, как выяснилось из телефонной беседы, были другие планы на их счет.
Начальница передала, что им нужно будет поехать в пригородный поселок: у каких-то почтенных жителей, — конечно, из «старых друзей», — «барахлило электричество»: вечером электроприборы отказывались работать нормальным образом. А то и вовсе не работали.
Делать было нечего, поэтому ребята с радостью согласились с предложением помочь «старому другу».
По пути подышали выхлопами дизельного топлива от впереди едущего грузовика.
Подъезжая к месту назначения, едва не сбили выступающий сбоку автобуса глушитель. Резко сбросив скорость, выругались, и плавно восстановили движение.
Глава 30
Трехэтажный особняк. Бассейн невиданной в здешних краях синей воды в форме восьмерки.
Навстречу по недавно залитой асфальтом тропинке шагал хозяин дома. Нет, ошибка: по недавно залитой асфальтом тропинке шагал хозяин сада. Говоря по-простому, садовник. Или садовник во фраке. Можете называть его, как вам будет угодно или удобно.
Серьезный взгляд, серый фрак, голубой галстук-бабочка, набриолиненные черные волосы наискосок, брюки в полоску, блестящие остроносые туфли.
«Интересно, почему садовник одет не как садовник по тем сериалам, что крутят по выходным?», — задался вопросом Михаил.
— Здравствуйте, мы электромонтеры, приехали по вызо…, — начала Полина.
1. Перевод на русский популярной чувашской песни «АХ, АННЕҪӖМ, АННЕ». 2. Анализ особенностей написания, произношения, исполнения на чувашском (оригинала) и русском (перевода). Полезно изучающим народный фольклор чувашей, России.
Сон захватывает в свои сети девушку и парня. В мирах сновидений они находят всё: знакомые и странные места, сказочных существ, любовь, добро и зло, под какой бы маской они ни скрывались. Приключения влюблённых в городах, посещение волшебником Сибири, говорящие кошки, поющие грифоны — все на страницах этой поэмы-романа.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.
Истории о том, как жизнь становится смертью и как после смерти все только начинается. Перерождение во всех его немыслимых формах. Черный юмор и бесконечная надежда.
Рассказ о том, как прогулка по морскому побережью превращается в жизненный путь.
Проснувшись рано утром Том Андерс осознал, что его жизнь – это всего-лишь иллюзия. Вокруг пустые, незнакомые лица, а грань между сном и реальностью окончательно размыта. Он пытается вспомнить самого себя, старается найти дорогу домой, но все сильнее проваливается в пучину безысходности и абсурда.
Книга посвящается 60-летию вооруженного народного восстания в Болгарии в сентябре 1923 года. В произведениях известного болгарского писателя повествуется о видных деятелях мирового коммунистического движения Георгии Димитрове и Василе Коларове, командирах повстанческих отрядов Георгии Дамянове и Христо Михайлове, о героях-повстанцах, представителях различных слоев болгарского народа, объединившихся в борьбе против монархического гнета, за установление народной власти. Автор раскрывает богатые боевые и революционные традиции болгарского народа, показывает преемственность поколений болгарских революционеров. Книга представит интерес для широкого круга читателей.