Джузеппе Гарибальди - [75]

В Париже Бланки, вечный инсургент, глубоко взволнован известием о поражении и аресте Гарибальди и полон пессимизма: «Свобода и идея побеждены…»

Событие в Аспромонте, учитывая известность Гарибальди, воспринято во всей Европе, как доказательство консолидации существующих режимов, победы сговора государств над движением народов.

Гарибальди тяжело переживает свое поражение.

В октябре 1862 года он амнистирован королевским указом. Виктор Эммануил II выдает свою дочь Марию Пиа за короля Португалии и пользуется случаем, чтобы разрешить проблему «заключенного Гарибальди».

Гарибальди протестует: «Амнистируют только виновных», но все же соглашается, чтобы ему вернули его саблю, а затем свободу.

Когда пуля будет извлечена из раны, он снова вернется на Капрера. Ему пятьдесят пять лет. Рана рубцуется медленно и трудно, он долго не сможет ходить.

Но он не отступается: он согласился быть председателем Национального римского комитета и пишет 17 декабря: «…необходимо объединить силы во имя свободы, независимости, цивилизации и прогресса».

Итак, он ничего не изменил в своей программе. Он остался верен себе.

Картина тринадцатая «ЖИЗНЬ ПРАЗДНАЯ И БЕСПОЛЕЗНАЯ»? (1862–1866)

Пятьдесят пять, пятьдесят шесть, пятьдесят семь, пятьдесят восемь, пятьдесят девять лет: для Гарибальди с конца 1862-го по апрель 1866-го жизнь быстро идет к своему концу.

Он отдает себе отчет в том, что отныне почти постоянно живет на Капрера, что события происходят и развиваются без его участия, а ему остается только писать манифесты и послания тем, кто восстает здесь или там.

И чем больше проходит времени, тем меньше остается у него возможностей влиять на ход событий.

Но в нем нет ни горечи, ни ожесточения. Он выше этого.

Он следит за тем, как идут сельскохозяйственные работы на острове. Принимает посетителей, по-прежнему многочисленных. Скалы, море, небо… Бескрайний и привычный мир. Он дарит покой. Это помогло ему вынести долгое и мучительное выздоровление.

Много недель он был прикован к постели, затем, в начале января 1863-го, смог передвигаться в инвалидной коляске. И только в июне начал ходить, опираясь на костыли, а в конце года — на палку. Итак, его выздоровление заняло больше тринадцати месяцев — для такого активного человека, как Гарибальди, это было тяжким испытанием.

Он стойко перенес его, но «Мемуары» говорят о том, как глубоко он все это пережил: «Я не люблю рассказывать о своих несчастьях, я много выстрадал… Но, в конце концов, через тринадцать месяцев рана на правой ноге зарубцевалась, и до 1866 года я вел жизнь праздную и бесполезную».

И хотя Гарибальди выстоял, этот образ жизни ему чужд. Тишина вокруг его тяготит.

Он ходит, опираясь на костыли. Ему сообщают, что некоторые из офицеров, присоединившихся к нему, после Аспромонте были арестованы, осуждены, а несколько человек — казнены. Он восстает против лицемерия правительства. Сначала не мешали действовать или не смогли помешать, а потом отыгрались на тех, кто дал себя увлечь. Зато очень ловко амнистировали виновника Гарибальди, доведенного до отчаяния этой несправедливостью.

Каким образом он мог на это ответить?

Он сложил с себя депутатские полномочия, попытался предать гласности причину своего поступка. Но газеты, опубликовавшие его письма, конфискованы. Тогда он все начинает сначала, составляет прокламации, манифесты.

Но и на этот раз тексты перехвачены полицией. Значит, государство настороже, остерегаясь одновременно и общественного мнения, и человека, который мог бы на него повлиять.

Подавший в отставку, Гарибальди некоторое время спустя является в Палермо, пытаясь снова получить депутатские полномочия. Что это — непоследовательность? Или он снова в водовороте событий, а его сторонники жаждут использовать его известность?

Следовательно, нужно добиться переизбрания, на этот раз в Палермо. Он прошел на выборах, но с трудом. К давлению и правительственной пропаганде добавилось разочарование сицилийцев.

На самом деле еще не настало время для борьбы. Арест в Аспромонте неопровержимо показал решимость правительства — оно посмело стрелять в национального героя — и слабость этого героя.

Популярность Гарибальди — подлинная — ничего не меняла в этом соотношении сил. Итак, весь 1863 год Гарибальди проводит на своем острове; он уже может ходить, постепенно удлиняя свои прогулки, наблюдая за ходом полевых работ. Безмятежная жизнь?

Друзей немного. Женщин нет. Баттистина Равелло, его юная любовница из Ниццы, вернулась к себе с дочерью Анитой. Краткого визита Эсперанцы фон Шварц, по-прежнему непредсказуемой, недостаточно, чтобы создать обстановку сердечности, способной удержать Гарибальди на Капрера.

Он отдыхает, пишет, размышляет, выздоравливает. И когда растет число приглашений посетить Англию, когда чета англичан Чамберсов, представляющих Комитет Гарибальди, высаживаются на Капрера, чтобы убедить генерала дать положительный ответ на все эти просьбы, он соглашается. Премьер-министр Пальмерстон присылает даже официальное приглашение.

В конце марта 1864 года Гарибальди в сопровождении своих сыновей Менотти и Риччьотти, своего врача и одного из секретарей (Герцони) покидает Капрера на борту английского судна «Ла Валлетт», которое зайдет в Мальтийский порт. Там Гарибальди пересядет на «Рипон», пароход, следующий в Саутгемптон, куда он прибудет в воскресенье 3 апреля.