Дюма. Том 73. Путевые впечатления. В России. (Часть первая) - [39]

С нашей точки зрения, здесь не нужно ничего приглаживать, надо прямо и просто изложить все как было.

Автор, который приглаживает какой-либо факт, — это просто-напросто фальсификатор истории.

Пишите правду или то, что вы считаете правдой, или же не пишите вовсе.

«Не надо, — говорит Вольтер, — рассказывать потомкам то, что недостойно их».

Но кто вам скажет, что достойно их, а что недостойно? Верить, что потомки увидят исторические события с вашей точки зрения, — это чрезвычайная гордыня.

Расскажите все, а потомки сами сделают свой выбор.

И доказательство сказанного состоит в том, что, являясь потомками Вольтера, мы пишем теперь историю уже не так, как это делал он.

Современные исследования, прекрасные работы Симонда де Сисмонди, Огюстена Тьерри и Мишле, показывают нам историю иначе, чем ее показывали в XVIII веке. Сегодня нам хочется прочесть не только о событиях какого-либо царствования, узнать не только о гибели какой-либо империи, но еще и о подоплеке этих событий, причинах этой гибели.

Именно в этом и заключается философия истории, ее урок, ее польза.

В течение пятидесяти лет история Франции считалась самой скучной из всех историй.

Еще бы! Она была изложена в книгах Мезере, Велли и отца Даниел я.

Расскажите историю Трои и умолчите о похищении Елены сыном Приама, выставив предлогом, что это событие относится к личной жизни Менелая; умолчите о гневе Ахилла после похищения Брисеиды, выставив предлогом, что оно относится к личной жизни Агамемнона; умолчите о нежной привязанности, быть может несколько чрезмерной, Ахилла к Патроклу, выставив предлогом, что это чувство относится к личной жизни Ахилла, — и «Илиады» больше нет, как нет и истории.

Но тогда я спрошу вас, а что вы предложите вместо «Илиады»? Как вы подниметесь с земли на небо, если закроете единственные ворота, ведущие на Олимп?

Но, скажут мне, «Илиада» — это эпическая поэма, а не история.

Но что же такое история, как не эпическая поэма Бога?

Так что будьте спокойны: то, что мы собираемся рассказать о Петре I, вы не найдете в «Истории России» Вольтера.

Что же касается фактов, какими бы ужасными они ни были, мы не попросим у вас времени, чтобы их пригладить; мы просто изложим события такими, какими они были в действительности. Приглаживать факты — дело тех, кто творит события, а не тех, кто их описывает. Приведем и добрые, и дурные деяния тиранов народов или же их пастырей, и пусть те, кто уже держит ответ перед Богом, пославшим их на эту землю, договариваются с потомками как смогут.

«Санкт-Петербургу — сказал Пушкин, — это открытое окно в Европу».

Откроем же росчерком пера окно в Санкт-Петербург.

Иван III, или Иван Великий — у нас еще будет случай встретиться с ним на нашем пути и уделить ему тогда больше времени, — так вот, Иван Великий женился на царевне Софье, внучке Мануила Палеолога и законной наследнице греческих императоров.

После этого он сделал своим гербом двуглавого орла.

Одна из этих двух голов смотрит на Азию, другая — на Европу.

Символика была ясной.

Но, чтобы русский орел смог увидеть Европу, ему необходим был выход в Европу.

Отсюда — слово-образ «окно» Пушкина.

Санкт-Петербурга тогда не существовало: там, где он высится сегодня, было болото; над этим болотом господствовала шведская крепость, носившая название Ниен-шанц. Петр захватил крепость и через две недели начал строительство второй российской столицы, которой однажды предстояло стать первой.

Двадцать седьмого мая 1703 года, в день Святой Троицы, эта столица была названа Санкт-Петербургом, в честь святого Петра, заступника царя.

Ну а теперь постараемся не опустить ни одной подробности — ведь у нас есть время остановиться на каждой детали, а речь идет о державе, о могуществе которой нам давали неправильное представление в течение двадцати лет. В течение двадцати лет царь Николай играл в глазах современников ту же роль, какую исполнял у древних колосс Родосский. Мир был вынужден — или он должен был быть вынужден — покорно пройти однажды между его ног.

Севастопольское землетрясение его повергло.

Но царь Петр, другой колосс, на бронзовых ногах, стоит по-прежнему на своей скале, и его не страшат землетрясения.

Мы заявили, что постараемся не упустить ни одной подробности, и потому прежде всего нам нужно остановиться на значении слова «царь».

Откуда оно произошло? Это довольно трудно установить, и мнения ученых на сей счет сильно расходятся.

Вольтер утверждает, что слово «царь» имеет татарское происхождение. Этимологи, у которых он позаимствовал это мнение, или же те, кто присоединился к мнению Вольтера, в самом деле утверждают, что Иван Грозный, завоеватель Казанского, Астраханского и Сибирского ханств, взял этот титул у верховных властителей завоеванных им владений и присвоил его себе.

Однако где же они сами его взяли или от кого они его получили?

Может быть, оно пришло от императоров Востока и слово «царь» является искаженной формой слова «кесарь» — титула, принадлежавшего константинопольским императорам, с которыми великие князья имели общие интересы, искусства, обычаи, нравы и, главное, общую религию?

Таково мнение многих авторов, но не Карамзина. Для Карамзина слово «царь» — восточное слово, ставшее известным на Руси через славянский перевод Библии. По-персидски оно означало трон, власть, главенство, и имена властителей Ассирии и Вавилонии всегда оканчиваются этим набором звуков. Фала-ц а р ь, Набона-ц а р ь означает: Фала-г о с у д а р ь, Набона-г о с у д а р ь. Саул и Давид именуются царями. Царство означает «держава». Слово царствовать тождественно глаголу «править».