Дюма. Том 66. Путевые впечатления. Корриколо - [31]

Перемены не распространяются на лавку: лавка остается той же, только вместо корзинки с пиццами в нее приносят корзину с арбузами.

Следы растительного масла, шпика, топленого сала, сыра, помидоров и рыбы, оставленные зимними припасами, вытирают, и дело сделано — переходят к продуктам летним.

Замечательные арбузы поступают из Кастелламмаре; вид у них одновременно веселый и аппетитный: под их зеленой оболочкой скрывается мякоть, семечки которой еще больше оттеняют ее яркую розовость. Но хороший арбуз стоит дорого. Цена арбуза размером с ядро — от пяти до шести су. Правда, под руками умелого резчика арбуз такого размера может быть разделен на тысячу с лишним кусков.

Разрезание каждого нового арбуза — целое представление. Соревнующиеся встают друг напротив друга; побеждает тот, кто более ловко и ровно разрежет арбуз. Судьями являются зрители.

Продавец берет арбуз из плоской корзины, где пирамидой, подобно ядрам в арсенале, сложено штук двадцать плодов. Он нюхает арбуз, поднимает его над головой, словно римский император — державу. Потом кричит: "Огненный!", заранее оповещая, что мякоть будет ярко-красной. Затем он одним движением вскрывает арбуз и показывает публике оба полушария. Если вместо алой мякоть арбуза оказывается желтой или зеленоватой, что означает низкое его качество, представление оканчивается провалом; продавца освистывают, ошикивают, поднимают на смех: три провала, и он опозорен навсегда!

Если торговец замечает по весу или по запаху, что арбуз — нехорош, он остерегается признаться в этом. Напротив, он с еще большей отвагой предстает перед публикой, перечисляет достоинства арбуза, нахваливает его вкусную мякоть, превозносит его ледяной сок. "Вам хотелось бы отведать этой мякоти! Вам хотелось бы выпить этого сока! — кричит он. — Но этот арбуз не для вас, он уплывает у вас из-под носа, он предназначен для куда более благородных сотрапезников. Король просил меня отложить его для королевы".

Он перекидывает арбуз с руки на руку, к великому изумлению толпы, завидующей счастью королевы и восхищающейся галантностью короля.

Если же, наоборот, разрезанный арбуз оказывается приемлемого качества, толпа устремляется к продавцу и начинается торговля в розницу.

Хотя арбуз покупает один человек, достается он обычно троим: сначала приходит черед его единственного и законного владельца, который платит за свой кусок полде-нье, денье или лиар — в зависимости от величины этого куска; как аристократ, он съедает примерно столько, сколько съест дыни-канталупы хорошо воспитанный человек, и отдает остальное своему менее удачливому другу; затем приятель, которому кусок достался из вторых рук, извлекает из него все что можно и в свою очередь отдает уличному мальчишке, ждущему, что же перепадет ему от убывающих щедрот; мальчишка догрызает корку, и после него совершенно бесполезно пытаться отыскать хоть что-нибудь оставшееся.

Арбуз едят, пьют, им, по уверению продавца, умываются; так что в нем есть одновременно и необходимое, и избыточное.

Поэтому продавец арбузов наносит огромный ущерб продавцам лакричной настойки, которые в Неаполе вместо отвратительного отвара лакричника на самом деле продают отличную ледяную воду, подкисленную ломтиком лимона или сдобренную тремя каплями самбуки.

Против всякого ожидания, наиболее прибыльным временем года для продавцов воды оказывается зима. Арбуз утоляет жажду, тогда как пицца застревает в горле; чем больше вы едите арбуза, тем меньше жажда, проглотить же пиццу, не рискуя задохнуться, — невозможно.

Вот почему летом продавцы воды живут за счет аристократов. Князья, герцоги, вельможи не гнушаются лавками продавцов воды и останавливают у них свои экипажи, чтобы выпить стакан-другой вкуснейшего напитка, который стоит меньше лиара за стакан.

Дело в том, что в знойном климате нет ничего более соблазнительного на свете, чем лавка продавца воды — с крышей из листьев, гирляндами лимонов и двумя бочками ледяной воды, установленными на качалке. Мне, например, никогда не надоедало заходить туда, и я находил восхитительной возможность освежиться почти что на ходу. Продавцов воды можно встретить на каждом шагу; стоит только протянуть руку, как вы уже держите стакан воды и губы сами тянутся к живительной влаге.

Лаццарони же ест свой арбуз и с презрением посмеивается над теми, кто пьет воду.

Но есть, пить и спать для лаццарони недостаточно, ему нужно еще развлекаться. Я знаю одну умную женщину, которая считает, что необходимо лишь избыточное и что безусловно лишь идеальное. Парадокс на первый взгляд кажется слишком острым, и, тем не менее, по размышлении приходится признать, что в этой аксиоме, особенно для людей комильфо, содержится определенная истина.

У лаццарони же немало пороков, свойственных людям комильфо. Один из таких пороков — любовь к развлечениям. Их у него — вдоволь. Перечислим развлечения лаццарони.

Одно из них — выступления импровизаторов на Молу. К сожалению, как мы уже говорили, в Неаполе многое исчезает, в том числе и импровизаторы.

Почему они исчезают? В чем причина упадка их искусства? Все задают себе этот вопрос, но никто не может найти на него ответа.