Дворец райских наслаждений - [25]

— Тихо, солнышко, тихо, нас могут заметить, — быстро сказал Том, просияв от счастья и гордости, когда Элен, хихикнув, снова поцеловала его. Она склонила голову ему на грудь, и они некоторое время стояли обнявшись между каретой и ландо. За ними с равнодушием наблюдал конюх-китаец. Услышав приближающиеся голоса, влюбленные разомкнули объятия и, невинно улыбаясь, повернулись навстречу мистеру и миссис Доусон.

* * *

— Кто эта цыпочка? — спросил Симпсон у ехавшего рядом Меннерса.

— Элен Франсес Дэламер, — медленно, чеканя каждое слово, ответил Меннерс. — Судя по всему, мы вместе едем в Шишань.

— Вот так везение! О такой красотке можно только мечтать.

— Она может оказаться крепким орешком. К тому же она помолвлена.

— С кем? С Томом? Этим любителем лапты? Старина, он тебе не соперник.

— Так или иначе, в Шишане скучать не придется. Что ставишь?

— Двадцать гиней на то, что я доскачу до городских стен быстрее тебя. Вернее, нет! Я удваиваю ставку, а если ты проиграешь, отдашь мне на час ту монгольскую девушку, что ты в последнее время ублажаешь у матушки Чжоу.

— Она на тебя даже не посмотрит. Впрочем, уговорил. Пятьдесят гиней. Ты станешь моим должником прежде, чем опустится солнце.

— Скачи, мой мальчик, скачи изо всех сил, — резко рассмеялся Симпсон.

— Я всегда скачу изо всех сил, — ответил Меннерс и, огрев лошадь кнутом, сорвался в галоп.

* * *

Сэр Клод — руки за спиной, в зубах сигара — стоял в своем любимом уголке сада и глядел на равнину. Вдали виднелись клубы пыли, вздымаемой в небо тянущейся к городу кавалькадой. На горизонте маячили стены и башни столицы. Солнце садилось за деревья. Тяжелый денек, но очень удачный. Полчаса он беседовал с русским послом. Как и ожидалось, пустые угрозы, звучавшие в самом начале разговора, сменились цветистыми банальностями о дружбе между Русской и Британской империями и громкими словами об общей цели — нести свет цивилизации в дикую Азию. Сэр Клод был уверен, что сегодня же вечером в Петербург полетит телеграмма, и вскоре он сможет судить о ее содержании по донесениям из Кашгара. Ему удалось провести плодотворные переговоры с японским послом, и сэр Клод был рад, что представитель Японии разделяет его взгляды на сложившуюся ситуацию в Китае. Японцам никогда нельзя верить, но в данном случае сэр Клод был рад, что приобрел союзника в надвигающейся стычке с месье Пишоном, которая должна была произойти на совете послов во вторник. О чем только думает Пишон? Вооружить посольства? Как можно настолько утратить самообладание?

Слуги за спиной сэра Клода убирали со столов, садовники сметали окурки с газонов. Жена, решив отдохнуть после пикника, принимала ванну. Он с нетерпением ждал наступления тихого, спокойного вечера, когда с чистой душой можно будет полистать томик Троллопа и пропустить стаканчик-другой сидра.

Неожиданно сэр Клод услышал за спиной деликатное покашливание и, обернувшись, с удивлением обнаружил Притчета, смущенно переминавшегося с ноги на ногу.

— Притчет? Что вы здесь делаете? Все уже давно разъехались по домам.

— Простите сэр, я отправился в дорогу вместе со всеми, но потом я подумал, что дело срочное, до понедельника ждать не может, и поэтому… вот… решил вернуться.

Сэр Клод искренне восхищался профессиональными качествами Притчета. Свои мнимые обязанности переводчика молодой человек знал и выполнял в совершенстве. Он был великолепным востоковедом. Также он был более чем компетентен, выполняя другую работу — собирая разведывательную информацию. Однако его робость сводила с ума:

— Вы могли отвести меня в сторону и поговорить во время пикника.

— Да, сэр.

— Итак, что у вас?

— Мы получили еще одно письмо, сэр.

— Снова боксеры?

— Да, сэр.

— Притчет, Притчет. Опять вы со своими боксерами. Что на этот раз?

— Сэр, мы получили письмо от нашего агента из Фусиня. Это в Манчжурии, к западу от Мукдена. Самый край Китая, рядом с Монголией. Там еще есть гробница…

— Я знаю, где находится Фусинь. Продолжайте.

— Так вот, сэр, наш агент сообщает, что в городе были волнения, в которых участвовали боксеры. Беспорядки начались после появления в Фусине странствующего монаха. Сэр, нам уже не в первый раз доносят об этом монахе…

— Или же о других монахах, таких же, как этот. По Китаю бродят тысячи шарлатанов, и каждый из них, в той или иной степени, является возмутителем спокойствия.

— Да, сэр. Тот же это монах или другой — не имеет значения. Беспокоит то, что в результате волнений погиб человек. Произошло убийство.

— Убийство? Миссионера? Белого?

— Нет, сэр. В этом городе были миссионеры — супруги Хендерсон из Шотландского миссионерского общества. Они отделались испугом — их дом окружила толпа, но самих миссионеров и пальцем не тронули. Они оставили Фусинь и в данный момент едут в Пекин.

— Они могут поднять панику. Нам надо перехватить их, прежде чем до них доберутся газетчики. Однако вы сказали, что произошло убийство?

— Да, сэр. Убили китайца-христианина. Знаменитого купца, который вел дела с несколькими нашими компаниями. Его… изрубили на куски, сэр.

— Боксеры?

— Да, сэр.

— Сведения точные? Боксеры убили его за то, что он был христианином и вел дела с иностранцами?