Две тайны Христа. Издание второе, переработанное и дополненное - [143]

Совещание у Каиафы. Суд Синедриона и суд Пилата проводились в неурочное время, спешно. В этих условиях и Пилат, и Каиафа просто обязаны были сделать всё возможное, чтобы не допустить на суд паломников, настроением которых манипулировать было невозможно. Они могли разбудить, привлечь на свою сторону только жителей Иерусалима, своих приверженцев, фанатиков. Вряд ли их было больше, чем несколько сотен человек. У нас есть свидетельство Иоанна, что через 6 часов после казни около распятых осталось всего несколько человек (Ин. 19:25).

Могло ли подобное произойти в первый пасхальный день при стечении многотысячной толпы?

Все приведенные нами доводы заставляют нас усомнится в очевидности того, что пятница была первым пасхальным днем, но мы должны отдавать себе отчет, что, сдвигая начало Пасхи на любое число дней (непринципиально, на сколько), мы столкнемся с ожесточенной критикой, зачастую эмоциональной. Предпасхальной Тайной вечери не было.

Разумеется, вечеря была, и была, может быть, тайной, хотя, скорее всего, ничего тайного в ней не было, но она не была пасхальной. Для того чтобы заставить себя слушать, необходимо найти более веские аргументы в пользу того, что пятница не была первым пасхальным днем.

Наш самый сильный аргумент — свидетельство апостола Павла. Примерно за 15 лет до написания Евангелия от Марка в 1-м Послании к Коринфянам он много времени посвятил обсуждению вечери — факте бесспорном. Но… она не была ни тайной, ни пасхальной.

«…Вы собираетесь так, что это не значит вкушать вечерю Господню» (1 Кор. 11:20). «Ибо я от Самого Господа принял то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил и сказал: „Примите, едите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое, сие творите в Мое воспоминание“. Также и чашу после вечери, и сказал: „Сия чаша есть новый завет в Моей крови; сие творите, когда только будете пить в Мое воспоминание“» (1 Кор. 11:25). «Посему, братия мои, собираясь на вечерю, друг друга ждите» (1 Кор. 11:33).

Назидания Павла в сравнении с евангелиями не менее убедительны, но в них ничего не сказано о том, что вечеря была тайной. Мог ли Павел упустить этот факт? Создается впечатление, что при написании евангелий факт этот был сильно беллетризован, и вечеря стала тайной, пасхальной и в сюжет был введен Иуда. Павел ничего об этом не знал…

Вторым на чашу весов ложится свидетельство Иоанна: «…тогда была пятница пред Пасхою, и час шестой» (Ин. 19:31).

Иоанн дублирует сообщение, что Пасха еще не наступила. «От Каиафы повели Иисуса в преторию. Было утро; и они вошли в преторию, чтобы не оскверниться, но чтобы можно было есть пасху» (Ин. 18:28). Какая информативная фраза! Во-первых, они, т. е. фанатичные, богобоязненные иудеи, не ели пасху, а Иисус с учениками ел, вернее, уже съел. Немного странно.

Мы почти явственно видим, как небольшая группа фанатиков стоит перед входом в преторию, что-то чуть слышно бубня и переминаясь с ноги на ногу. Прохладно, раннее утро, хочется спать.

Содеянное не бодрит, а устрашает их. Войти в преторию они боятся по нескольким причинам. Вспомним слова Петра к благочестивому сотнику Корнелию: «…вы знаете, что иудею возбранено сообщаться или сближаться с иноплеменником…» (Деян. 10:28). Пилат не просто нечестивец, он предводитель нечестивцев.

У Иоанна есть прямое указание на то, что Пасха должна наступить в субботу: «Но так как тогда была пятница, то иудеи, дабы не оставить тел на кресте в субботу (ибо та суббота была день великий), просили Пилата, чтобы перебить у них голени и снять их» (Ин. 19:31).

На первый взгляд все ясно. Тела распятых не должны осквернять начало пасхальной субботы, т. е. Пасха должна начаться в субботу вечером.

Закон Моисеев гласит: «Если в ком найдется преступление, достойное смерти, и он будет умерщвлен, и ты повесишь его на дереве, то тело его не должно ночевать на дереве, но погреби его в тот же день» (Втор. 21:22).

Выясняется, что суббота здесь ни при чем. Закон предписывает снять тела распятых с деревянного креста до захода солнца. А оставлять тело на субботу — грех вдвойне.

Свидетельство Иоанна не уступает по весомости сообщениям синоптиков, и мы полагаем, что чаша весов склоняется в пользу того, что пятница не была первым пасхальным днем.

Два свидетельства из Талмуда: «Накануне Пасхи повесили Иисуса» (Санг. 43а — барайта, имеющаяся в древних рукописях, но изъятая из позднейших изданий); «И его (бен Стада — Иисуса) повесили накануне Пасхи» (Санг. 67а).

Это единственные источники Талмуда, свидетельствующие о времени казни Иисуса. Оба подтверждают версию Иоанна. На наш взгляд, это уже весомо.

И наконец, мы находим удивительное доказательство правоты Иоанна. Евангелия, а в особенности псевдоевангелия и апокрифы, были направлены против религии и этики евреев. Вполне естественно, что в их среде ходили некие памфлеты, высказывания, противодействующие евангелиям. Литературное воплощение этого антиевангелия носит название «Тольдот Иешуа» («Родословие, или происхождение, Иисуса»). Находка в Каирской генизе фрагмента этого произведения, относящегося к V в., позволяет предположить, что это произведение по времени своего написания примыкает к эпохе создания Талмуда.