Две строки до востребования - [4]
Аркадий Федорович на цыпочках подошел к двери и заглянул в щелку. Смотри-ка, не ушел! В тетради что-то пишет. Ишь, как старается, и язык — на сторону. Никак уроки делает?..
«Нет-нет, — вновь, уже про себя, подумал Киселев-старший, — Костюшу упускать никак нельзя. Может, это на поверку поглавнее всех других забот. Парень-то, в общем, неплохой. Совсем даже неплохой. — И с неожиданной теплотой, с каким-то веселым достоинством отметил: — А в кого бы плохим-то быть ему? Вроде и не в кого. Все в нашей семье — на своем месте. И не так чтобы в тени. Можно сказать, что даже и впереди многих других».
— Кхы, кхы! — широко распахивая дверь, призывно кашлянул Аркадий Федорович. — Гляжу: никак в штыковую атаку пошел?
Привыкший к отцовским шуткам, Костя тотчас сообразил, на что тот намекает.
— А ты думал! — И Костя показал отцу два решенных примера. — Сейчас еще задачку попробую.
— Что делается!
Костя вывел в тетради номер задачи, поставил решительную точку и взглянул на отца.
— И это в свободный день, в воскресенье! — разведя руки в стороны, снова удивился Аркадий Федорович.
— А-а, — небрежно отмахнулся Костя, — мне без разницы. Взялся — так буду рубать до конца!
Аркадию Федоровичу ничего не оставалось, как по давней армейской привычке лихо прищелкнуть каблуками:
— Желаю бойцу Киселеву полной победы! — Потом, погасив улыбку, добавил: — Мама придет — скажешь, что я у Галиева. Вернусь часам к пяти.
— Будет исполнено, товарищ маршал!
Когда за Киселевым-старшим захлопнулась дверь, Костя перед большим зеркалом несколько раз так же лихо, как и отец, прищелкнул задниками тапочек и при этом отдал честь:
— Будет исполнено, товарищ маршал!
Шикарно получалось. Рост, правда, маловат. Но это не беда — не все сразу. Отец рассказывал, что в тринадцать лет тоже переживал из-за роста. А потом как вымахал — метр восемьдесят четыре. Ботинки сорок пятого размера.
Костя пробежал в переднюю, скинул тапочки и нырнул босыми ногами в желтые огромные ботинки отца. Вернулся к зеркалу, скомандовал «Ать-два» и едва не повалился на пол — до того смешно выглядел.
Но долго веселиться он себе не позволил. Хватит! Задачка-то сама не решается.
Однако странное дело: сидеть над уроками отчего-то расхотелось. И задачка к тому же путаная. Над такой, бывает, и час прокорпеть можно. И солнце, как-то незаметно спрятавшееся за облаком, снова вдруг выглянуло, застелило письменный стол золотистой, теплой салфеткой. А самое глазное — воскресенье же! Имеет он право на законный отдых? Имеет. Уроки и завтра доделает, до двух-то часов сто задачек можно решить. И так позанимался будь здоров — пятьдесят пять минут — целый урок, значит. Да еще и с большой переменой… «Интересно, а где сейчас Гринька? Во дворе? Или опять собирается устраивать дома «дипломатический прием»? Потеха с этими приемами…»
Хоть и огромный у них дворище (срубить бы все деревья да кусты, столбы повалить, на которых веревки натянуты и белье сушится, — настоящее футбольное поле получилось бы), но отыскать в этом дворе Гриньку Швырева — на это Косте и двух секунд не понадобилось. Вон же он, Гринька! С ребятами у беседки. Ух ты, новую потеху придумали. Прыгают с разбега и сбоку за штангу беседки хватаются. Здорово! Будто на карусели, на вытянутых руках крутятся. Во Симка, бродяга, насобачился: два круга провернулся. И Ленька Криворучко, такой-то шкет, слабак, не сплоховал — не хуже Симки крутанулся… О, внимание! Сам Гринька готовится. Костя крепче сжал балконные перила. Ну, Гринька! Ну, дает! Почти полных три круга пролетел, аж беседка зашаталась.
«А ну, посмотрим, кто будет рекордсменом!» Костя пробежал через комнату, даже не взглянув на стол, где сиротливо лежала тетрадка с написанным условием задачи, мигом натянул в передней сандалии и помчался на улицу.
Словно на спринтерской дистанции, летел он по асфальтовой просохшей дорожке к беседке — хотел с ходу ловко ухватиться за штангу. Высший класс хотел показать. Но не показал. Голос Гриньки, будто сигнал судьи о фальстарте, оборвал его бег на последней десятиметровке:
— Расступись! Кисель проснулся!
Какой уж тут класс! Остановился как вкопанный. Пробурчал:
— Может, сам дрыхнешь до одиннадцати!
— Где пропадал? — требовательно спросил Гринька.
— Дела… — подавленно ответил Костя. В эту минуту он бы и под страшной пыткой не признался, что сидел за уроками. В воскресенье?! Корпеть над учебниками?! Гринька упал бы от смеха.
— Дела! — покривил губы Гринька. — Тут, понимаешь, новый вид спорта выдумали, первый отборочный чемпионат проводим, а ты — дела…
Автором «нового вида спорта» оказался сам Гринька Швырев. Он и при Косте повторил, что только сейчас «открыл» этот вид. Насчет «только сейчас» ребята сильно сомневались: очень уж здорово у него получается. Вслух об этом, правда, говорить не смели, но Гринька подозревал, что ему не верят.
Снова пролетев почти полных три витка вокруг железной штанги, он горделиво сплюнул:
— Такой уж я! Сноровистый. За что ни возьмусь — все выходит. — Поморщившись, подул на красные ладони. — Огнем горят…
Вскоре и у Кости горели ладони, однако о трех витках он и помышлять не мог. Если бы потренироваться денек-другой… Врет Гринька, что раньше не крутил вот так же. А если не врет? Он и в самом деле какой-то сноровистый, способный. Все у него получается. Кто лезвие безопасной бритвы съест? А Гринька — запросто. Это говорится только — «безопасная». Еще какая опасная! Да, человек Гринька особенный, тут и спорить нечего. Выдающийся человек.
Повести про школьников «Вредитель Витька Черенок», «Тайна желтой бутылки».
В сборник Владимира Добрякова вошли повесть «Одиннадцать бестолковых» и рассказы «Староста класса», «Мороженое на двоих», «Домой на воскресенье».
Книга рассказывает о том, как важно не быть слишком «послушным», как распознать настоящих и ложных друзей.
В этом году Алькин день рождения выпал на воскресенье: Алька не знал, хорошо это или плохо.Какая разница — понедельник будет в этот день, среда или, скажем, воскресенье! О чем тут ломать голову? Он вообще мало задумывался над жизнью. Он просто жил, и все.И, конечно, Алька Костиков, ученик пятого класса, даже не представлял, каким будет для него тот следующий год, начинающийся 10 марта.Не мог ничего знать Алька о тех событиях, в которых он будет играть далеко, не последнюю роль и которые закончатся тем, наверное, самым главным, и памятным днем в его жизни.До того дня минует длинная череда в 169 очень разных — интересных и скучных, радостных и горьких — дней Алькиной жизни.А пока ни о чем этом он не знает и с нетерпением ждет 10 марта, когда ему исполнится двенадцать.
Владимир Андреевич Добряков родился 26 августа 1924 года в г. Москве. В начале войны с ребятами девятиклассниками работал в Орловской области на строительстве противотанковых рвов, затем на авиазаводе под Куйбышевом. По окончании войны квартира в Москве оказалась занятой и он с матерью уехал во Львов, там закончил филфак, работал в военной газете, начал писать. Первая его книга вышла в свет в 1957 году («Отец и Володька»). В 1963 году Владимира Андреевича приняли в Союз писателей. C 1980 года писатель живет и работает в г.
Повесть «Недолгие зимние каникулы» (Воронеж, 1974 год) рассматривает взаимоотношения детей в коллективе, рассказывает о дружбе и товариществе, об организации интересного досуга школьников. Недолгие зимние каникулы, но сколько можно успеть сделать за это время: слепить снежную бабу, залить каток, устроить во дворе ледяную горку, создать хоккейную команду… А можно провести каникулы и по-другому: испортить в школе только что покрашенные парты, сделать жильцам газовую атаку, посыпать каток золой… В повести сравниваются положительный и отрицательный образ жизни подростков и дается убедительный пример того, что честным, добрым, внимательным людям живется интересней и веселее.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.