Две строки до востребования - [3]
Вслед за географией занимался английским. А потом совсем разошелся — два алгебраических примера одолел. И главное (не чудо ли!) с первой попытки ответы сошлись!
Под желтой нейлоновой курточкой с карманами на молниях Костину грудь распирала гордость. Пусть через неделю отец посмотрит дневник! А то сразу — «рабочая династия Киселевых»! Будто этими несчастными двойками он в самом деле опорочил и деда Федора, искусного кузнеца, молот которого даже в музее как экспонат выставлен, и дядю Игната, доменщика магнитогорского завода, и самого отца — старшего вальцовщика прокатного стана «2000».
Всех опорочил! Может, еще и прадеда? Тоже, говорят, с железом дело имел: чугунные ядра для пушек отливал.
Ну и отец! Ведь скажет такое, придумает!..
Действительно, сказать-то Аркадий Федорович сказал, пожалуй, и неплохо сказал, крепко уязвил сынишку, а много ли в этом толку? Тут, видать, не слова нужны… Непонятное что-то происходит с Костюшкой. Эх, до чего раньше было с ним просто! Никаких тревог. Рос здоровым, общительным, не белоручкой и учился вполне прилично. А тут будто подменили мальчонку. Спору нет: этот «легендарный» Гринька Швырев не лучший подарок дворовым ребятишкам. Но все несчастья на него валить — тоже вряд ли правильно. Может, такой у Костюшки возраст начался? Недаром переходным называется. Вот он и дает себя знать, этот переходный возраст…
Аркадию Федоровичу пора было уходить: в двенадцать часов договорились встретиться с Галиевым — кандидатом технических наук. Важная встреча. Уже третий год вместе с большой группой специалистов прокатного дела они бьются над тонкой и сложной проблемой. Суть проблемы для Аркадия Федоровича была ясна и привычна, как то, что идет дождь или растет дерево. Но вот когда в прошлом году несмышленыш сын поинтересовался, что они там такое изобретают, то Киселев-старший и объяснить сразу не мог. Оказывается, язык технических терминов и понятий для этой цели пригоден не более, чем электронное устройство к обеденной ложке. Усмехнулся Аркадий Федорович, покрутил головой и, как мог, попытался растолковать:
— Лист на прокатном стане катаем. Понимаешь?
— Как это?
— Ах, боже мой! Представляешь: слиток раскаленной стали, ну кусок такой, как длинный матрас, выкатывается из печи попадает сначала между одними огромными валками, потом, другими, третьими и так далее. Что с матрасом делается? Вытягивается постепенно, худеет. И становится наконец листом. Так вот, чтобы сделать, положим, автомобиль, нужен лист ровный. А если он получится с морщинами, то не годится. Кто же купит такой «Москвич», у которого капот или дверца гармошкой!
— Таких и не бывает, — авторитетно заметил Костя.
— Оттого не бывает, что морщинистые листы на автомобильные заводы не посылают. Бракуют. А вообще-то бракованных листов получается немало. Государству, сам понимаешь, это невыгодно. Вот мы и ломаем голову, как сделать, чтобы брака было меньше или даже совсем не было.
— И когда придумаете? — спросил Костя.
— Больно ты быстрый! Во всех развитых странах ученые работают над этим.
— А ты разве ученый?
— Я прокатчик. Но одним ученым такая трудная задачка без нас, практиков, не по силам. Тут сотни вопросов, и один хитрей другого. Это так только говорится — катаем лист. А он летит со страшной скоростью.
— Как самолет?
— Ну, не совсем самолет… Вернее сказать, как курьерский поезд. Помнишь, ехали в Крым, к морю? Скорый поезд до Симферополя. Несется, только столбы мелькают! Вот так и наш стан работает.
— Я видел, — неожиданно сказал Костя. — По телеку показывали…
В тот раз Аркадий Федорович про себя решил, что обязательно сводит сына на завод, покажет свой известный на всю страну стан.
Да так и не собрался показать. Все некогда.
«Время, время… Где его взять?..» Аркадий Федорович посмотрел на часы. До встречи с Галиевым оставалось двадцать пять минут. Опаздывать было не в его привычках. Превыше всего ценил в людях точность.
«Вот так и получается, — невесело вздохнул Аркадий Федорович, — опоздать на деловую встречу считаю невозможным, а что сыну не могу уделить времени — это в порядке вещей…»
Да, что-то надо придумывать. Не годится так: видятся редко, разговаривают мало. Хотя велик ли толк в одних разговорах да внушениях? Костя и в школе их слышит достаточно. Дело. Прежде всего — дело. Интересное к тому же, чтоб могло зажечь. Эх, совсем в последние месяцы забросил кинокамеру! А напрасно. Сейчас Костя постарше стал, смышленей, можно бы и съемку доверить, и пленки вместе проявить, смонтировать… Так где там: и на кинокамеру времени не хватает. Куда уж дальше — за всю зиму ни разу на лыжах с сыном не вышел.
Аркадий Федорович крепко, с досадой потер шею и поднялся из-за письменного стола, заваленного техническими справочниками, чертежами и схемами на листках, набросанными прямо от руки.
— Придется, дорогой товарищ Киселев, как-то перекраивать время. Придется! — Это Аркадий Федорович проговорил вслух и тотчас насторожился, взглянув на дверь в другую комнату: не слышал ли сын? Но дверь была приоткрыта лишь чуть-чуть. Возможно, и не слышал… Впрочем, дома ли он? Может, довольный, что двойки в дневнике обошлись ему так легко, он уже давно на улицу подался? Какая-то подозрительная тишина в комнате…
Повести про школьников «Вредитель Витька Черенок», «Тайна желтой бутылки».
Книга рассказывает о том, как важно не быть слишком «послушным», как распознать настоящих и ложных друзей.
В сборник Владимира Добрякова вошли повесть «Одиннадцать бестолковых» и рассказы «Староста класса», «Мороженое на двоих», «Домой на воскресенье».
Повесть воронежского писателя Владимира Добрякова поднимает важный вопрос — воспитание личности молодого человека. «Король живет в интернате» — рассказ о трудной судьбе Андрея Королева, подростка, попавшего под влияние бывших уголовников. Автор раскрывает сложность становления характера юноши, нелегкие отношения в коллективе ребят и взрослых интерната, куда попадает Андрей.
Повесть «Недолгие зимние каникулы» (Воронеж, 1974 год) рассматривает взаимоотношения детей в коллективе, рассказывает о дружбе и товариществе, об организации интересного досуга школьников. Недолгие зимние каникулы, но сколько можно успеть сделать за это время: слепить снежную бабу, залить каток, устроить во дворе ледяную горку, создать хоккейную команду… А можно провести каникулы и по-другому: испортить в школе только что покрашенные парты, сделать жильцам газовую атаку, посыпать каток золой… В повести сравниваются положительный и отрицательный образ жизни подростков и дается убедительный пример того, что честным, добрым, внимательным людям живется интересней и веселее.
В этом году Алькин день рождения выпал на воскресенье: Алька не знал, хорошо это или плохо.Какая разница — понедельник будет в этот день, среда или, скажем, воскресенье! О чем тут ломать голову? Он вообще мало задумывался над жизнью. Он просто жил, и все.И, конечно, Алька Костиков, ученик пятого класса, даже не представлял, каким будет для него тот следующий год, начинающийся 10 марта.Не мог ничего знать Алька о тех событиях, в которых он будет играть далеко, не последнюю роль и которые закончатся тем, наверное, самым главным, и памятным днем в его жизни.До того дня минует длинная череда в 169 очень разных — интересных и скучных, радостных и горьких — дней Алькиной жизни.А пока ни о чем этом он не знает и с нетерпением ждет 10 марта, когда ему исполнится двенадцать.
Герои рассказов А. Ткаченко — промысловики, сельские жители, лесники — обживают окраинные земли страны. Писатель чутко улавливает атмосферу и национальный колорит тех мест, где ему пришлось побывать, знакомит читателя с яркими, интересными людьми.Незнакомая девочка попросила мальчика-ныряльщика достать рапану — крупную, тяжелую рогатую раковину…
Волли — это не придуманный персонаж, как Карлсон или Лотте, он существует на самом деле. Это пацан лет шести, которому не нравится смотреть без дела в потолок, он сам находит себе занятие. И если даже он от скуки и засмотрится на этот самый потолок, то в голове у него сразу рождается целая куча классных идей. Например, как сразиться с тараканом. Или как накормить видеомагнитофон вареньем. Или изобрести чудо-жидкость из Аякса, Доместоса и Ваниша. Или превратиться в птицу при помощи перьев из папиной новой пуховой куртки.Конечно, родители не всегда могут понять и оценить все его начинания.
Константин Носилов родился 17 (29) октября 1858 года в селе Маслянском Крестовской волости Шадринского уезда Пермской губернии (ныне в Шадринском районе Курганской области) в семье священника.
Перед вами давно обещанная – вторая – книга из трёхтомника под названием «Сто и одна сказка». Евгений Клюев ещё никогда не собирал в одном издании столько сказок сразу. Тем из вас, кто уже странствовал от мыльного пузыря до фантика в компании этого любимого детьми и взрослыми автора, предстоит совершить новое путешествие: от клубка до праздничного марша. В этот раз на пути вас ждут соловей без слуха, майский жук, который изобрёл улыбку, каменный лев, дракон с китайского халата, маленький голубчик и несколько десятков других столь же странных, но неизменно милых существ, причём с некоторыми из них вам предстоит встретиться впервые.Счастливого путешествия – и пусть оно будет долгим, несмотря на то, что не за горами уже и третье путешествие: от шнурков до сердечка!
Повесть о жизни зауральской деревушки в первые послевоенные годы, о дружбе двух девочек, которые одарены способностью видеть и открывать мир. Несмотря на послевоенные трудности, их детская жизнь искрится радостью, весельем, мечтой, ощущением полноты жизни. Десятилетняя героиня повести Тайка, часто попадая в разные житейские сложности, постепенно приобретает свой маленький опыт, свои нравственные принципы.
Отправляясь на экскурсию во дворец Хэмптон-Корт, медвежонок Паддингтон надеялся увидеть и узнать много интересного. Он и подумать не мог, что группа туристов примет его за экскурсовода и увяжется за ним по пятам. Чтобы избавиться от назойливого «хвоста», Паддингтону придется проявить чудеса изобретательности…Такой уж это медведь – где он, там никогда не бывает скучно.