Древний Рим: от военной демократии к военной диктатуре - [5]

. Во-вторых, как правило, фиксировалось, какими средствами власть осуществлялась[48], с помощью каких методов: иными словами, различие видели в том, был ли строй государства демократическим, аристократическим либо авторитарным. Различали и степень развития демократии либо аристократии, что определялось — этого не могли не видеть уже древние авторы — соотношением социальных сил, сложившимся на политической арене[49]. Особого внимания заслуживает учение Полибия о наиболее совершенной «смешанной» форме государственного устройства, воплощение которой историк видел в могущественной Римской державе[50]. Римский политический строй превозносился Полибием, а затем и Цицероном, прежде всего за его «умеренность», поскольку в нем якобы сочетались элементы всех известных древним политических форм.

Конечно, в связи с воззрениями древних авторов мы можем говорить лишь о зарождении представлений о политическом режиме. Но поскольку под «демократией», «аристократией» подразумевалась в первую очередь определенная система средств и методов осуществления власти, а не структура государственных органов, поскольку общие черты демократии либо аристократии прослеживались в государствах с совершенно различным государственным строем, именно политический режим оказывался в первую очередь в центре внимания античных государствоведов. При этом древние авторы как бы подсказывают нам определенный план исследования политического строя. А именно: а) изучение соотношения классовых сил в тот или иной отрезок времени и состава правящих кругов; б) анализ методов и средств, с помощью которых осуществлялись власть и управление обществом и государством; и, наконец, в) выяснение, с какими именно функциональными и структурными изменениями государственного строя было сопряжено каждое существенное изменение политического режима. Такими представляются общие критерии политического режима в любом государстве, любого типа, что позволяет подойти и к определению политического режима как государственно-правовой категории.

Ориентируясь на уже приведенные дефиниции политического режима и отнюдь не отвергая и не опровергая их, попытаемся вместе с тем уточнить это определение. На наш взгляд, политический режим (будем говорить о государственно-правовом его значении) — это не просто совокупность средств и методов (способов) осуществления диктатуры господствующего класса, характеризующегося определенной степенью развития демократии, но еще и обусловленные конкретным соотношением классовых сил и состоянием классовой борьбы социальные, функциональные и структурные показатели, отражающие, какие именно группы общества стоят у власти и с помощью каких средств они ее осуществляют. И понимать ли его как компонент формы государства либо как элемент политической системы в целом, как ее функциональную сторону (при неразвитости политической системы в республиканском Риме между нею и государством практически можно поставить знак равенства), по существу речь идет об одном и том же: об участниках политического процесса — классах, группах и организациях, о реально действующих нормах, которые регламентируют их взаимоотношения, о методах, используемых политическим руководством при осуществлении ими прерогатив власти и управления. Тесно соприкасающийся с социальной структурой политический режим не только раскрывает особенности и методы функционирования государственной власти, но, чутко отражая социальные сдвиги, позволяет увидеть динамику организации власти, понять ее характерные черты, выявить конкретно-классовое содержание на каждом этапе развития.

Сказанное дает основание полагать, что анализ генезиса и эволюции политического режима в Риме значительно уточнит представления о до сих пор не изученной в советской правовой науке римской государственности, поможет определить основные черты и тенденции развития одной из самых совершенных политических систем рабовладельческой формации. Вместе с тем, поскольку закономерности, подмеченные в развитии политического строя Римской республики, имеют достаточно общий характер и mutatis mutandis могут быть обнаружены в других государствах античного мира, предлагаемое исследование дает возможность конкретизировать и верифицировать теоретические построения о рабовладельческой системе в целом. Разумеется, адекватность создаваемой модели политического режима конкретной исторической действительности, удаленной от нашего времени более чем на два тысячелетия, это лишь идеал, к которому стремится исследователь.

Глава I Установление политического режима в Риме в VI–V вв. до н. э.

Проблема образования Римского государства крайне запутана из-за состояния и характера источников, представленных почти исключительно поздней римской литературной традицией. Труд Тита Ливия, наиболее полно рассказывающий об эпохе правления первых римских царей, излагает в значительной мере полулегендарные сведения. Другие исторические труды, содержащие материал о раннеримской истории, сохранились плохо, дошли до нас в отрывках либо вообще известны лишь по названиям. Такая ситуация способствовала появлению в западной романистике XIX в. сначала критического, а затем и гиперкритического направления. Представители гиперкритицизма де Санктис, Ю. Белох и др. объявили недостоверной почти всю раннюю римскую историю вплоть до III в. до н. э. — Лишь введение в научный обиход целого ряда новых источников — данных археологии, эпиграфики, лингвистики, нумизматики — позволило с большим доверием относиться к литературным источникам и вместе с этим внести в понимание генезиса классового общества и государства в Риме некоторую ясность. В настоящее время на основе синтеза разнообразных исторических материалов воссоздана и картина возникновения общины на семи холмах близ устья Тибра.