Дракон в Китае и Японии - [56]

Шрифт
Интервал

§ 8. Женщины-драконы в прудах

В Сансю кидан[688] содержатся следующие легенды. В окрестностях семи прудов в горах Энума, в районе провинции Кага, происходило много странных вещей. Были люди, слышавшие там голоса нескольких сотен человек среди ночи, и видевших, как эти люди зажигают факелы над прудами. Рыболовы видели, как вода начинала подниматься безо всякой на то причины, и, чем дальше они отступали, тем выше поднималась вода, покуда они наконец не прекращали рыбалку и не бежали домой так быстро, как только несли их ноги. Оглянувшись с расстояния в один, или два тё от прудов, они видели серебряного дракона (銀龍) в образе мальчика (гинрю-но варабэгата, 童形), появлявшегося над водой.

Между этими прудами была дорога, где иногда возникало огромное лицо; в одну из ночей казалось, что там дерутся несколько мужчин.

В засушливые времена люди поклонялись этим прудам и рядом с ними молились о дожде. Однажды жители близлежащего монастыря обнаружили там маленькую девочку. Они взяли ее домой и воспитали, но через двенадцать лет она начала постоянно говорить о своем желание совершить паломничество в Исэ, и хотя ей отвечали, что это против законов Империи (поскольку она была женщиной), она продолжала говорить об этом. Наконец ее приемные родители сдались, в тайне наняли переносную повозку и позволили ей посетить Исэ. Она отправилась с удовольствием, но, подойдя к озеру, сказала: «Это, должно быть, мое озеро, отнесите меня на берег», и, когда носильщики так и сделали, она поправила свои одежды и сказала: «Я хорошо знакома с этими местами; вы можете идти домой». Затем, в своих прекрасных одеяниях, она прыгнула в воду и исчезла в глубине. Она была красивой девушкой, но с удлиненным лицом (признак чего-то неестественного[689]). Хотя автор об этом не говорит, очевидно, то был дракон-женщина, временно обратившийся девушкой.

Другой дракон-женщина жил в так называемом Веревочном пруду (нава га икэ, 縄ガ池) в провинции Эттю. Это был пруд в горах диаметром около двух ри. Сильные бури и дожди часто разражались в его окрестностях, когда повсюду стояла хорошая погода. Вплоть до времен автора дракон-женщина проживал в пруду, который из-за этого никогда не высыхал; его современники приписывали ему большое влияние на погоду[690].

О схожем пруде говорится в Сансю кидан кохэн[691]. Считалось, что там живет злая змея (акудзя, 悪 蛇), творящая странные вещи. Когда кто-то стоял на берегу пруда и смотрел в воду, начинал дуть такой сильный ветер, что человек этот спешил домой. Если там молились о дожде, то слова эти обычно бывали услышаны. Автор не был уверен, была ли ужасно выглядевшая женщина, которая как-то ночью явилась на соседнем мосту человеку, возвращающемуся с праздника в легком подпитии, змеей из пруда, или оборотнем тануки-ветра[692]. Она стояла на балюстраде моста, взбивая вверх свои волосы и громко смеясь широко открытым ртом, показывая свои черные зубы. Ее злобное лицо было квадратным и очень уродливым; казалось, что у нее всего одна нога. Когда люди приблизились к ней с факелами, она убежала прочь. В другой раз она напала на человека, который также пригубил добрую чашу сакэ и возвращался домой среди ночи. Она стащила его с дороги в траву, а затем исчезла, однако бедняга был болен целый месяц. Поскольку вода из этого пруда протекала у деревни и под мостом, возможно, говорит Хотта, что женщина являлась змеей из пруда, хотя ее тело, с которым она так ловко управлялась, мгновенно исчезая, не напоминает змею-дракона (龍蛇) (который всегда пользуется облаком как средством передвижения). Название пруда Сиросюто (白醜人) — но икэ, или пруд Белого Безобразного Человека, вероятно было связано с превращением змеи в уродливую женщину.

§ 9. Раздражение драконов путем бросания в их пруды железа или мусора

Если в Веревочный пруд, упоминавшийся в § 8, бросали железную утварь, землю внезапно окутывала тьма, и вихрь разметывал рисовые поля. По этой причине крестьяне строго запрещали посторонним приближаться к пруду без достаточной на то причины. Рассказывали, как жадные торговцы, покупавшие рис, бросали в пруд металлическую стружку, чтобы вызвать бурю и дождь, которые бы уничтожили урожай и заставили взлететь цены на рис[693]. Этот способ раздражения драконов с помощью железа, которое они очень не любили, был заимствован из Китая, как мы видели выше[694]; его практиковали также у пруда Уродливой Женщины, упоминаемого в Сансю кидан кохэн (выше, § 8), когда в течении одного дня после того, как некто бросил металлическую стружку в пруд, действительно поднялась сильная буря, и струями полил дождь.

Мы можем сравнить это с отрывком из Мацуноя хикки[695], где читаем, что жители (района) Цукуи-агата, провинции Сагами, часто бросали лошадиный навоз, старые сандалии и прочий мусор в соседний пруд Тояма, когда стояла засуха. Сделав это, они немедленно убегали из страха перед рассерженным драконом, который тут же поднимался, вызывая ужасную бурю и сильный дождь. Как мы писали выше, идея вызывания дождя с помощью приведения дракона в ярость ― чисто китайская.

Именно пруд, населенный драконом, или змеей, мы находим упомянутым на с. 653


Рекомендуем почитать
Блаженный Августин и августинизм в западной и восточной традициях

Предлагаемый сборник является результатом работы двух секций Ежегодной богословской конференции ПСТГУ – «Наследие блаженного Августина и его рецепция в западной и восточной традиции» (2013), «Блаженный Августин и августинизм XVII в.» (2014). Издание подготовлено в рамках работы соответствующего проекта Научного центра истории богословия и богословского образования. В сборнике представлены доклады как русских, так и иностранных (Франция, Италия, Польша) ученых. Сборник предназначен специалистам, студентам и аспирантам, а также всем интересующимся наследием блж.


Отец Александр Мень

Отец Александр Мень (1935–1990) принадлежит к числу выдающихся людей России второй половины XX века. Можно сказать, что он стал духовным пастырем целого поколения и в глазах огромного числа людей был нравственным лидером страны. Редкостное понимание чужой души было особым даром отца Александра. Его горячую любовь почувствовал каждый из его духовных чад, к числу которых принадлежит и автор этой книги.Нравственный авторитет отца Александра в какой-то момент оказался сильнее власти. Его убили именно тогда, когда он получил возможность проповедовать миллионам людей.О жизни и трагической гибели отца Александра Меня и рассказывается в этой книге.


Монахи Константинополя III—IХ вв. Жизнь за стенами святых обителей столицы Византии

Книга Эжена Марена посвящена истории византийского монашества от Константина Великого до патриарха Фотия. Автор рассказывает о том, как с принятием христианства Константинополь и обширные территории Восточной Римской империи начали стремительно застраиваться храмами и монастырями, каждый из которых имел особый уклад и традиции. Марен знакомит читателя с внутренним миром обители, прослеживает жизнь инока от вступления в монастырь до принятия высшего сана, рассказывает о том, какую роль монахи играли в политической и общественной жизни империи.


Древнерусское предхристианство

О существовании предхристианства – многовекового периода «оглашения» Руси – свидетельствуют яркие и самобытные черты русского православия: неведомая Византии огненная символика храмов и священных орнаментов, особенности иконографии и церковных обрядов, скрытые солнечные вехи народно-церковного календаря. В религиозных преданиях, народных поверьях, сказках, былинах запечатлелась удивительно поэтичная древнерусская картина мира. Это уникальное исследование охватывает области языкознания, филологии, археологии, этнографии, палеоастрономии, истории религии и художественной культуры; не являясь полемическим, оно противостоит современным «неоязыческим мифам» и застарелой недооценке древнерусской дохристианской культуры. Книга совмещает достоинства кропотливого научного труда и художественной эссеистики, хорошо иллюстрирована и предназначена для широких кругов читателей: филологов, историков, искусствоведов, священнослужителей, преподавателей, студентов – всех, кто стремится глубже узнать духовные истоки русской цивилизации.


Апостол Иуда

Каковы мотивы предательства Иуды? Был ли распят Иисус Христос? Этот вопрос интересовал не одно поколение исследователей древности и литераторов. Перед Вами ещё одна литературная версия ответа на этот вопрос, основанная на детальном изучении работ исследователей христианства и детального анализа библейских текстов. В книге, кроме повести, приведена статья, написанная автором в ответ на критику этой повести. В ней содержится аргументация столь необычного на первый взгляд сюжета.


Текст Писания и религиозная идентичность: Септуагинта в православной традиции

В полемике православных богословов с иудеями, протестантами и католиками Септуагинта нередко играет роль «знамени православия». Однако, как показано в статье, положение дел намного сложнее: на протяжении всей истории православной традиции яростная полемика против «испорченной» еврейской или латинской Библии сосуществовала, например, с цитированием еврейских чтений у ранневизантийских Отцов или с использованием Вульгаты при правке церковнославянской Библии. Гомилетические задачи играли здесь намного более важную роль, чем собственно текстологические принципы.