Дойна о Мариоре - [29]

Вместо умерших тоже приходили голосовать. А многие голосовать совсем не хотели, так их кузисты силком на каруцы сажали и везли. Приказывали: «Голосуй за нас!»

Оглянувшись и сплюнув, Кир продолжал уже тише:

— Недаром говорят в селе: «Правильно, выборы всеобщие: голосуют живые и мертвые; и тайные, потому что, когда убивают, жандармы никогда не знают, кто убийца; и прямые — избиратель после выборов попадет прямо к знахарке».

— А скольких людей поарестовали накануне! — вздохнув, сказал Дионица.

— Да выбрали-то кого? — растерянно спросила Мариора.

— Кого выбрали? — сказал Кир. — По нашему уезду у кузистов голосов больше всех. Тудореску — депутат. Дубинки да угощенье свое дело сделали.

Мариора встретилась с суровым взглядом Кира и опустила голову.

— Не вешай голову! — сказал Кир. — Есть и хорошая новость. Угадай, Мариора, какая? Ни за что не угадаешь!

Оказывается, вечером Кира повстречал учитель из Инешт. Может быть, и не повстречал, а нарочно искал. Он попросил Кира показать ему дорогу к одному из крестьян. Но только они отошли, спросил:

— Ваша работа — надписи про Челпана перед выборами?

— Что вы, домнуле учитель!

— Разыщи-ка мне сына кузнеца Лаура.

Васыле узнал учителя.

— Вы приходили к отцу, просили, чтоб он замок для школьных дверей сделал, — сказал он ему.

Тот спросил его о надписях. Но Васыле сделал вид, что слышит о них впервые.

Тогда учитель оглянулся и тихо произнес:

— Говорят, в этом году будет хороший урожай на яблоки… и на перец. У твоего отца сад есть?

Васыле вздрогнул и в упор посмотрел на учителя. У того глаза были суровые, но в них просвечивала добрая усмешка.

…Однажды в дождливый вечер, когда Лаур с сыном только приехали в Малоуцы и отец работал над первым заказом в своей кузне, Васыле забежал к нему. Отец присел на чурбан, свернул цигарку из самосада. Васыле подошел, прижался головой к прокопченной блузе отца. Глухо стучал по крыше дождь, кузня слабо освещалась огнем из горна. Тихим, задумчивым голосом Думитру вдруг сказал:

— Запомни, сынок: к тебе могут прийти люди и спрашивать обо мне. Знакомые или незнакомые — все равно. Где я, что я — никогда никому обо мне не говори. Но помни: к тебе может подойти наш человек, которому ты можешь открыться. Но прежде он должен тебе сказать пароль, — и отец прошептал ему на ухо те самые слова, которые Васыле сейчас услышал от учителя.

— Значит, ваша работа? — наконец улыбнулся учитель.

— Да, — сдвинув брови, ответил Васыле и посмотрел учителю прямо в лицо.

— А вы молодцы, я вижу, — рассмеялся тот и тут же добавил строго: — Вот что, ребята. Это интересно, но придется бросить. Серьезнее будете работать.

Он рассказал, что нужны люди поддерживать связь с центром.

— В селе ячейка развалилась. Я говорю с вами, как со взрослыми, поняли? Нам нельзя тут стоять, я скажу коротко.

Ребята переглянулись. На лицах их была радость. Учитель заметил это, снова улыбнулся, ободряюще кивнул головой и продолжил:

— Филата, конюха в имении, знаете? Каждую неделю нужно ему передавать газеты. В городе на Королевской, угол Садовой, по субботам газетчик стоит, ваших лет. «Время» продает. Один из вас подойдет, спросит: «Про убийства напечатано?» Если ответит: «Сегодня интересней всех», — значит, покупайте газету «Время», туда будет вложена «Скынтея». Догадываюсь я, знаете, что это за газета?

Мальчишки опять промолчали. Но по их глазам учитель понял, что можно продолжать.

— Если скажет: «Проваливай», — так и проваливай. Да поскорей. Ходить по одному. Понятно?

— Да, — ответили ребята.

— Хорошо. Если что, приходите ко мне, но очень осторожно и в самом крайнем случае. Помните: самое страшное — организацию завалить. И лучше, если меньше людей будет знать об этом. И вообще трусов, говорунов не посвящайте. Если что — знать ничего не знаю. Хоть с поличным поймают, все равно. Понимаешь, Васыле?

— Конечно!

— Так запомнили? Королевская, угол Садовой, у газетчика. Он же, — учитель ласково взглянул на Васыле, — в ближайшее время весть от отца тебе передаст.

И, уже прощаясь, учитель бросил:

— Хотите, наверно, знать, как я о вас узнал? Челпан вас заподозрил. Решил за делом поймать. А Челпан с жандармерией путается, как вы знаете, вот и в примарии известно. А я на квартире у нотаря живу. Но вы это дело с надписями бросьте.

Учитель ушел. Кир зачарованно посмотрел ему вслед, проговорил:

— Кто бы подумал!

— Связь есть! — торжествовал Васыле.

Встал вопрос: кого можно привлечь к работе? О Викторе Кир сказал:

— Трусоват. Да и… кроме девушек, он ни о чем не думает.

Решили: они двое, Дионица и Мариора.

Теперь мальчики вкратце рассказали все это Мариоре. Договорились: видеться ежедневно — либо она в село, либо они сюда. С Филатом связь только через нее. Так будет безопаснее.

И вот в субботу Кир, пристроившись на попутную каруцу, съездил в город.

Там все было так, как говорил учитель.

Ребята передали Мариоре два пакета:

— Отдай Филату. В одном газета, в другом листовки. Листки такие, там о коммунистах и о кузистах написано, — пояснил Кир.

Перед уходом Дионица протянул Мариоре тонкое серебряное колечко.

— В знак нашей дружбы, — смущенно улыбаясь, сказал он.

— Ой, зачем, Дионица?! Спасибо… — Мариора восхищенно смотрела на колечко и не решалась взять его. Дионица сам надел его на средний палец девушки.