Дороги в горах - [13]

Иван Александрович поднялся с дивана и, искоса поглядывая на сына, прошелся по комнате раз, второй. Чувствовалось — ему нужно что-то сказать Игорю, но он еще не знает, с чего и как начать разговор.

— Хочу поговорить с тобой, как со взрослым. Ведь ты аттестат получил, да и вообще большой уже. — Остановившись против сына, Иван Александрович солидно прикашлянул, расправил плечи. Но плечи у него были узкие, обвислые, а сам он тщедушный, маленький, значительно меньше сына… — Вот собираем тебя. Сколько хлопот, расходы немалые, а ты уверен, что сдашь?

— Почему же нет?

— Наплыв большой.

— В сельскохозяйственный-то?.. Не может быть!

— И в сельскохозяйственный наплыв. Ты что, ничего не видишь? Все учатся. И все стремятся в институты. Разве хватит мест?

Игорь на секунду задумался, потом решительно тряхнул головой.

— Ну что же, буду сдавать, — сказал он с присущей молодости беспечностью. — Ведь я готовился.

— А другие, думаешь, не готовились? Еще больше твоего.

— Не пойму, что ты от меня хочешь? Гарантий, что ли, каких? — спросил Игорь, раздражаясь.

— Хочу, чтобы ты понял, что поступить в институт не просто. А если не сдашь, тогда что? В МТС пойдешь?

Игорь молчал. О работе в МТС он никогда не думал, да и думать не собирался. Какая необходимость? Вон Колька пошел, и ладно. А ему в МТС нечего делать. Отец просто умышленно сгущает краски. Но зачем?

Отец пошел в свою комнату. Игорь слышал, как он выдвинул ящик стола, как, закуривая, чиркнул спичкой. И вот он появился в дверях с зеленым конвертом в руке.

— Передашь Сергею Борисовичу Баталину. Он кафедрой в институте заведует. Как приедешь, сразу передай, не забудь смотри! Поможет.

Игорь взял конверт с неохотой, прочитал адрес, подумал, затем неторопливо подошел к столу и так же неторопливо положил конверт.

— Не возьму!..

На большее у Игоря спокойствия не хватило. Он начал говорить взахлеб, беспорядочно жестикулируя:

— Зачем эти привилегии? Я хочу, как все… Нечестно так. Понимаешь, папа… С какими глазами я пойду к Баталину? Нет!

Иван Александрович, хотя и ожидал сопротивления, но не такого отчаянного, и поэтому в первое мгновение растерялся. Его беспомощный взгляд остановился на жене, которая, сидя на диване, делала вид, что занимается укладкой багажа, а на самом деле внимательно следила за разговором.

— Мать, ты слышишь?

— Он превратился в невозможного грубияна. Родителей считает за каких-то врагов. Убежден, что мы хотим ему плохого. Я понимаю, откуда это идет: от хороших знакомств.

— При чем тут знакомства?

— Тише! — Иван Александрович покосился на открытую в кухню дверь.

Феоктиста Антоновна поднялась и сердито ее захлопнула.

— Посмотри, как он разговаривает с родной матерью!

— Ладно, давайте все обсудим спокойно, — предложил Иван Александрович, закуривая новую папиросу. — Я уже говорил тебе, Игорь: не все можно взять в лоб. Надо уметь заходить и с фланга и с тыла. Иначе пропадешь, как щенок в зимнюю стужу.

— Отец, не то говоришь! И сам знаешь, что не то. Ведь знаешь!..

— Вот и возьми его! — Иван Александрович окончательно растерялся.

— Игорь, как тебе не стыдно! — укоряюще сказала Феоктиста Антоновна. — Другой бы на твоем месте благодарил отца.

Игорь, потупясь, молчал.

Глава седьмая

Девочка с белыми пушистыми волосами и большим голубым бантом на макушке вскарабкалась на стол, потянулась к настенному календарю.

— Бабушка! Бабушка! Красный день! Посмотри!

— Ну что раскричалась? — отозвалась из кухни старуха.

— Иди сюда! Скорей, бабушка!

Бабушка, держа в руках сито, вошла в комнату.

— Слезь, Леночка, со стола. Слезь, дорогая. Там у папы бумаги…

— Красный день, бабушка! Вот он! Скоро мама приедет!

— Знаю, приедет наша блудящая.

— Мама не блудящая! — девочка сердито топнула ногой, а вслед за этим хитро заулыбалась. — Я поеду с мамой встречаться. Вот… Папа возьмет.

— Знамо, возьмет. Только со стола слезь. Испортишь бумаги — попадет нам.

А вечером, после ужина, когда Леночка безмятежно спала, мать советовалась с сыном:

— Блинчиков, что ли, завести? Она любит их.

— Любит, — согласился Валерий Сергеевич. — Только Варя на этот раз не приедет.

— Почему так? Иль что случилось? — испугалась старуха.

— Ничего не случилось. Мы к ней с ночевкой отправимся. Там хорошо. Отдохнем, порыбачим…

— И Лену возьмешь?

— А что же? Пусть едет.

— Да ты что! — замахала руками мать. — И не думай. Не отпущу! Там комары заедят. Да и ночи свежие. Дожди часто перепадают…

— Ничего, мама, не случится. В сохранности привезу. Ей полезно. Да… Я вот до сих пор помню, как ездил с отцом на ярмарку. Такой же, наверное, был?..

— Не больше… Смотри, Валерий… А почему заранее не упредил, что поедете?

— Вот и говорю заранее. Целые сутки впереди.

— Управиться бы…

Вся суббота прошла в хлопотах. Карповна стряпала и следила за внучкой, которая все время рвалась за ворота встречать отца. А когда ребенок на улице, разве будешь спокойным? Там машины снуют, на лошадях ездят, собаки бродят, гусаки щипучие… Проглядишь, а потом век будешь каяться… Вот и металась она из кухни во двор, на улицу и обратно. А когда передала в машину кастрюлю с блинчиками, криночку с оладьями в сметане, бидон с домашним квасом, сверток с пирожками, корзиночку свежих огурцов со своего огорода, одежду и обувь для внучки на случай дождя и холода — почувствовала, что ноги вконец отказали.