Дорога к счастью - [63]
Согнувшись над книгой при свете коптилки или у очага, Нафисет уносилась на крыльях воображения, как на ковре-самолете, в неведомые края.
Долгое время она увлекалась лишь приключенческим содержанием книг. Места, в которых стремительное развертывание сюжета задерживалось в водоворотах глубоких мыслей и сложных психологических анализов, она предпочитала обходить, не отведав. Она начала проглатывать книги с необыкновенной быстротой. Учительница, у которой Нафисет доставала книги, обратила внимание на лихорадочную быстроту ее чтения и терпеливо объяснила девушке, как следует читать книгу.
Нафисет поняла не все сразу. Только для того, чтобы не огорчить учительницу, к которой она питала необыкновенное уважение и признательность, она начала, со свойственным ей терпением и добросовестностью, прочитывать и эти «скучные» места в книге. Но по мере того, как она все более серьезно задумывалась над окружающей жизнью, над участью, ожидающей ее впереди, она приобрела вкус к серьезному чтению. Теперь она испытывала наслаждение, когда, погружаясь как бы на дно этих глубин книги, пыталась открыть, тайные родники порывов и надежд человеческой души, достать оттуда зерна мыслей, а затем, насытившись ими, снова и снова в тихой задумчивости перебирать в памяти все узнанное.
Учительница посоветовала ей завести тетрадку, куда она стала записывать наиболее яркие выражения, выделяющиеся в книге подобно цветам на зеленом кусту.
Но как бы ни упивалась Нафисет книгами и с каким бы самозабвением она ни переживала судьбы героев, — это, однако, нисколько не изменяло стремлений собственной ее души. Прочитанное обогащало ее ум, расширяло жизненный кругозор, поднимало выше полет ее фантазии и мечтаний. Но все это было лишь подвоем, питающим растение совершенно новой породы. Она — дитя советской эпохи. Ее юная душа, ее незрелый ум уже пропитаны крепким чувством свободного человека. Не беда, что она пока еще заточена в темницу старого быта. Она, выросшая на пустыре разгромленного рабовладельческого мира, чутко, как подсолнух, поворачивает голову к солнцу новой жизни, жадно впитывает его жизнетворные лучи. В ней уже зреют семена нового сознания, которое не может мириться с положением рабыни.
Инстинкт свободного человека, ставший основой ее натуры, был верным компасом в этих странствованиях ее воображения по чужим мирам. Звуки, проникавшие с воли в ее темницу, отдавались в ее душе дивной музыкой. Отзвуки борьбы комсомола в ауле рождали в ней сочувствие. Слова песни о новой жизни, случайно подхваченные ею, превращались в ее душе в ликующую симфонию счастья.
Так росла Нафисет, отчужденно от всех в семье, со своим скрытым мирком. Как гриб под покровом старых листьев, незаметно для других зрело ее сознание под спудом замшелого адата.
Не сходилась Нафисет ни в чем с Куляц. Сестры жили под одной родительской кровлей, как люди из разных стран, снисходительно-безучастно, с удивлением, а порой и с осуждением присматриваясь друг к другу.
И теперь Нафисет следила за любовной агонией Куляц все с той же безучастностью, осуждала в душе ее слепую покорность чувству, ее беспомощные слезы и вздохи, а отчасти — жалела. Но не вмешивалась.
Однажды вдовушка торопливо забежала к Куляц. Поговорив немного, она ушла, оставив Куляц в сильном волнении. Лихорадочно блестя глазами, Куляц заметалась по комнате, переменила платье. Она то и дело хваталась за зеркало, часто выбегала из комнаты.
Спустя некоторое время вдовушка снова подошла к изгороди их двора, с улицы, и позвала Куляц. Только этого и ожидавшая, Куляц стремглав выбежала на зов.
Нафисет, повергнутая в недоумение, последовала за Куляц. Вдовушка подозвала и ее.
У обеих был вид заговорщиц. Куляц стояла бледная.
— Нафисет, — неуверенно начала вдовушка. — Мы вот говорим о том, чтобы завтра пойти на речку, постирать и искупаться. Славно было бы! Пойдем?
Нафисет промолчала, чувствуя, что вдовушка говорит не то, что у нее лежит на сердце. Тотчас же позабыв о речке, вдовушка и Куляц в нетерпении уставились на перекресток улиц.
Нафисет тоже оглянулась. Из-за угла показался Амзан с каким-то спутником. Оба направились в их сторону.
Куляц, еще пуще побледнев, выпрямилась и замерла. Руки, которые подняла она, чтобы поправить сбившийся газовый шарф, дрожали, не повинуясь ей, и она бессильно сложила их на груди.
Амзан и его спутник скоро поровнялись с ними. У Амзана не осталось и следа от былой его ухарской осанки. Он не мог даже выговорить обычных слов привета. На лице его, мертвецки бледном, уже не было шутливо-нежной, чарующей сердца девиц беспечности. Лишь каракулевая шапочка сидела на голове все с той же фатоватой небрежностью, что вовсе не согласовывалось с его робким и смиренным видом. Он сам был испепелен огнем, с которым так беспечно играл до сих пор. Теплая жалость тронула сердце Нафисет, когда он прошел, растерянный и неловкий, с тоской и мольбой глядя на Куляц. Куляц с усилием подняла глаза и впилась в Амзана долгим взглядом. Встретившись с его глазами, она бессильно опустила свои и с глухим стоном прислонилась к плетню. Вдовушка схватила ее за плечи и прошептала встревоженно и торопливо:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Жизнь и творчество В. В. Павчинского неразрывно связаны с Дальним Востоком.В 1959 году в Хабаровске вышел его роман «Пламенем сердца», и после опубликования своего произведения автор продолжал работать над ним. Роман «Орлиное Гнездо» — новое, переработанное издание книги «Пламенем сердца».Тема романа — история «Орлиного Гнезда», города Владивостока, жизнь и борьба дальневосточного рабочего класса. Действие романа охватывает большой промежуток времени, почти столетие: писатель рассказывает о нескольких поколениях рабочей семьи Калитаевых, крестьянской семье Лободы, о семье интеллигентов Изместьевых, о богачах Дерябиных и Шмякиных, о сложных переплетениях их судеб.
В книгу вошли ранее издававшиеся повести Радия Погодина — «Мост», «Боль», «Дверь». Статья о творчестве Радия Погодина написана кандидатом филологических наук Игорем Смольниковым.http://ruslit.traumlibrary.net.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сергей Федорович Буданцев (1896–1939) — советский писатель, автор нескольких сборников рассказов, повестей и пьес. Репрессирован в 1939 году.Предлагаемый роман «Саранча» — остросюжетное произведение о событиях в Средней Азии.В сборник входят также рассказы С. Буданцева о Востоке — «Форпост Индии», «Лунный месяц Рамазан», «Жена»; о работе угрозыска — «Таракан», «Неравный брак»; о героях Гражданской войны — «Школа мужественных», «Боевая подруга».