Дом падших ангелов - [55]

– Правда, Tio?

– Царствие во крови[204].

– Твою ж мать, Tio! – взревел Коржик. – SLAYER!

И каждый торжествующе вскинул к солнцу «козу».

* * *

10:30, худшее время дня

Праздник надвигался. В спальне Перла и Ла Минни сражались со Старшим Ангелом. Не слушая его возражений, они затащили кресло обратно в дом. С каждым дюймом он все больше впадал в истерику. Спустил ноги с приступок и волочил их по линолеуму, пока не сползли тапки, а затем и носки.

Никто не помнил, какие таблетки в какое время ему надо принимать. Пришлось довериться его компьютерной памяти, хранящей все эти названия и мегадозы. И еще самые его ненавистные – таблетки для химиотерапии. Минни была уверена, что он прячет их под кроватью, но не смогла отыскать.

Они затолкали его в ванную, раздели.

– О, – стонал он. Безвольно болтаясь в женских руках, повисая на них, брюзжал: – Ну нет, нет.

Они стащили с него памперс.

– Не смейте! – заорал он.

Минни аккуратно свернула памперс в комок и сунула в мусорную корзину.

– Не смейте, я сказал! – Старший Ангел попытался усесться на пол. – Оставьте меня в покое!

Каждый чертов день одно и то же.

– Перестань, пап, – уговаривала Минни. – Не будь ребенком.

Перла пустила воду. Она действовала методично – подержала руку под струей воды, пока не убедилась, что температура идеальна. Слишком холодная – и он начнет материться, слишком горячая – расплачется.

– Никакого мытья сегодня! – возмущался Ангел.

Они бережно опустили его в воду. Он вяло отбивался.

– Флако! Сегодня тот самый день, когда надо принять ванну! Твой праздник!

– Не хочу никакого праздника.

– Будь умницей, Флако.

– Горячо! Ай! Горячо!

– Папа!

– Помогите! – заголосил он. – Ангел! Ангел, иди сюда! – Он брыкнул ногами, забился. – Carnal! Спаси меня!

– Флако, перестань.

В дверях возник Младший Ангел:

– Ангел? Ты в порядке?

– Не заходи сюда, Tio. – Минни ногой захлопнула дверь.

Старший Ангел сидел в воде, закрыв лицо ладонями. Спина его выглядела как костюм скелета на Хэллоуин. Он дрожал даже в теплой воде.

– Ты же хотел праздник, – ласково проговорила Минни. – Ты хочешь выглядеть красавцем или как?

– Красавцем, – тихо согласился он.

Перла большой мягкой намыленной губкой потянулась к его промежности.

– Так лучше, Флако? Si? Хорошо ведь, а?

– Не смотри, – пригрозил он дочери.

– И не собираюсь. Мне хватает возни с твоими подмышками.

Он откинулся на спину, разлегся в теплой воде и устало прикрыл глаза.

– Чистый и красивый, – приговаривала Перла. – Como un buen muchachito[205].

Старший Ангел прикрыл почерневшими руками провалившуюся грудь.

– Mija? – позвал он.

– Да, папочка?

– Ты простишь меня?

– За что?

Он неопределенно повел рукой в воздухе.

– Прости.

– Да за что, пап?

– За все вот это. – Он открыл глаза и посмотрел прямо на нее. – Раньше я тебя мыл. Когда ты была моим ребенком.

Она отвернулась, сосредоточенно крутя в руках бутылочку с детским шампунем «без слез».

– Раньше я был твоим отцом. А теперь я твой ребенок. – И всхлипнул. Только один раз.

Минни часто заморгала, вылила немного шампуня на ладонь.

– Все в порядке, – сказала она. – Все хорошо.

Он опять закрыл глаза и позволил намылить голову.

письмо Перле, чтобы приезжала ко мне

мне было неважно, что у нее двое сыновей

письмо моей Перле

мне было неважно, что у нее на шее две сестры

и она приехала ко мне

в конце концов

La Pachanga [206]

11:00

Младший Ангел посмотрел на часы. Пора было в магазин за праздничными тортами. Он оторопел, когда Ла Глориоза отшвырнула посудное полотенце и, подхватив его под руку, вышла вместе с ним.

Ангел сумел выдавить только невнятное «эгм?».

Он чувствовал ее крепкие мышцы. Попытался напрячь свою руку, чтобы она почувствовала его. Вдыхал запах ее волос. Ощущал ее тепло. Как старшеклассник, ей-богу.

– Ay, que carro![207] – воскликнула она, увидев громадный «форд». Провела ладонью по крылу. «Краун вик» определенно претендовала на статус звезды. Ангел распахнул для Глориозы пассажирскую дверь.

– Да ты джентльмен.

– Стараюсь, – пробормотал он.

Настойчиво не глядел в вырез ее блузки, пока Глориоза садилась в машину. Но она все равно заметила, как он косится. Ангел тут же сделал вид, что разглядывает радиоприемник, словно внезапно припомнив нечто интересное.

– Ты купил эту машину? – удивилась она. Похоже, мексиканцы действительно ценят большие автомобили с сумасшедшим расходом топлива.

– Взял напрокат. – Он захлопнул ее дверь и торопливо потрусил на свою сторону.

– Купи мне такую, – сказала она, когда он устроился на сиденье.

– Для тебя – все, что угодно.

– Eres rico, no?[208]

– Вообще-то…

– Okeh, bebeh[209], – улыбнулась она. – Купи две.

Он фальшиво и определенно чересчур громко загоготал. Под ее взглядом он с патологической тщательностью контролировал каждое свое движение. Не урони ключи. Не рычи двигателем. Не врежься ни во что. Не бей по тормозам. Не перни от натуги.

– Знаешь, я, вообще-то, не богат, – вдруг усмехнулся он. – Не могу купить целый флот автомобилей!

Идиот, заткнись, обругал он себя. Дебил.

– Ну, тогда мне нужна одна, – согласилась она. – Вот эта.

– Договорились.

Он умудрился завести мотор и даже не перепутать передачи, и они медленно тронулись, как круизный лайнер, отходящий от причала. Он вырулил из маленького квартала в нужный поворот прямо на главную улицу. Остановился на знаке «стоп», терпеливо подождал, пока проедет