— … вообще не наш профиль. Просто не могу отказать её мужу. Ей 26, ему 45, долго не могли ничего сделать, тут наконец эта беременность. Он над ней трясётся, она трясётся сама по себе — первый ребёнок у обоих.
С.В. сидит за столом с полноватым мужиком его же лет, стремительно двигающимся, жизнерадостным и пышущим позитивом.
Плотный мужчина возраста С.В. протягивает мне руку (в НОВОЙ КЛИНИКЕ сразу показали, куда идти). Он на вид в роли врача гораздо убедительнее, чем С.В., хотя, я уже знаю, что С.В. как врач лучше.
Внешность С.В. служит предметом шуток всех, кто его знает: своей астеничностью, вкрадчивыми интонациями, растягиванием слов и темпом речи он похож на профессора Мориарти. По крайней мере, все, не сговариваясь, ржут, когда слышат это его прозвище.
На столе — бутерброды с колбасой, чайник чая и мёд.
— Знакомься — это Саша. Саша, это — Игорь Витальевич, директор, совладелец и главврач этой клинки. Игорь, как нам посмотреть Касаеву, чтоб он тоже мог поучаствовать? — включается С.В.
— Как-как, она сейчас пойдёт по очередному разу на обследования. Пойдём да посмотрим. Саша, присоединяйся! — Игорь указывает на бутерброды.
— Спасибо, ел, не хочу. — Есть правда не хочу.
— А как ей объясним его? — не успокаивается С.В.
— Она в курсе, она не против. Ему что-то надо? Нуууу, для …
— Я на месте объясню. Только белый халат, — отвечает за меня С.В. — Саша, заранее ничего говорить тебе не будем, пожалуйста, давай ты сам посмотришь и потом нам расскажешь, что увидишь.
Молодая женщина на не знаю каком месяце беременности в кабинете УЗИ заметно нервничает, ожидая врача. С.В. начинает распоряжаться, поскольку мы друг к другу уже притёрлись:
— Игорь, сядь в углу за спиной у нас. Не разговаривай, не звони по телефону.
— На беззвучном, — Игорь молча садится за столик в углу у двери.
С.В. отходит от меня на полтора метра к окну и глядит в окно.
Закрываю глаза и сосредотачиваюсь.
— Готов докладывать, — размыкаю глаза через 2 минуты.
Игорь ведёт нас в соседний пустой кабинет с хорошей звукоизоляцией — все звуки коридора исчезают, как только он захлопывает дверь изнутри.
— Рассказывай.
— Она как будто в норме. Ребёнок вроде бы тоже в норме — никакой рассогласованности частот. Как будто. НО. Там есть жидкость, что ли, вокруг ребёнка… Вот она «фонит».
— Околоплодные воды, — подсказывает С.В.
— Чем фонит? — напрягается Игорь.
— Там не сложно откорректировать, — сразу подымаю ладони, — но там последовательный процесс. Кажется, в такой последовательности: в околоплодной жидкости — своя автономная генерация.
— Патогенная флора, — переводит С.В.
— Она незначительно, по моим меркам, сбивает частоты ребёнка. Я б даже сказал, не сбивает, а пытается сбить; ребёнок успешно сопротивляется. Ребёнок стабилен на своей частоте, в моей проекции с ним ничего страшного. Был бы это обычный человек — я сказал бы, организм успешно борется с гриппом или чем-то аналогичным. Но когда этот ребёнок борется, он периодически даёт рефлекторные «всплески» на своей частоте, и вот эти всплески уже воспринимает его мать. На уровне скачков частоты в собственной нервной системе.
— Есть ли варианты, что автономная генерация усилится? — быстро ориентируется Игорь.
— Да кто ж его знает. Я не врач. По моей логике, такие процессы могут быть и дискретными. Тут не угадаешь. Мы с Сергеем Владимировичем обычно не ждём развития событий, сразу санируем.
— А сможешь? — Игорь аж подпрыгивает.
— С беременными не работал. По околоплодным водам опыта не имею. На первый взгляд, от предыдущего опыта не сильно отличается. Попробуем?
— Хуже не будет, — веско роняет С.В.
Её частота. Частота ребёнка. По фазе согласованы, по частоте близки, почти тождественны. Чужая генерация — как контрастные пятна на однородном фоне. Ещё раз примерившись, глушу их частоту в течение минуты. В итоге, они ничем не отличаются от предыдущего опыта и ожидаемо гаснут.
— Я закончил. Санировано, — вытираю руки заранее припасённой влажной салфеткой.
— О, привет. Не ожидал, что позвонишь, — заканчиваю чистить последнюю машину, когда мне звонит Ануш.
— Ну, от тебя же звонка не дождёшься! А ещё парень!
— Ань, я не со зла. Я ещё на работе, есть что делать. Пока не освободился.
— А во сколько закончишь?
— Уже заканчиваю. Минут через 15. Потом нужно будет всё закрыть, поставить на сигнализацию, отключить всё из розеток. Это ещё минут 5.
— Зайдёшь потом за мной? Погуляем?
— Если честно — хотел идти спать. Но разве тебе можно в чём-то отказать…
Я как-то не сильно серьёзно воспринял всю историю с планшетом. Ничуть не жалею о своём участии, но никакого продолжения не планировал. Ануш же чувствует себя чуть ли не обязанной по гроб жизни, уж не знаю, что у них за отношения там в школе и чего из-за дерьмового планшета так убиваться. Она теперь звонит каждый день, периодически вытаскивая меня погулять. Хорошо, что я работаю, то есть зарабатываю: оказывается, гулять с девушкой по городу — не самое экономичное занятие.
— Сколько раз в неделю ты работаешь? — она держит меня под руку, во второй руке держа мороженное, от которого откусываем по очереди.
— Работаю, когда есть заказы. Сейчас лето, время чисток, обычно шесть дней в неделю. А то и все семь. К зиме поток машин схлынет, плюс лицей же с осени. Сейчас надо накопить, чтоб зимой был запас.
