Доказательство - [2]

Шрифт
Интервал

— Ты взрослый человек, — сказал он мне. — Ты волочишься за моей маленькой девочкой, я забираю твою жизнь, ясно?

Я был взрослым мужчиной. 22. Но я не знал, о ком он говорит. Поэтому я ничего не сказал. Мы смотрели друг на друга с минуту, потом он развернулся и ушел.

— Кто это был? — спросил я Минго.

Он сказал мне. Но это имя ничего для меня не значило. У меня даже девушки не было, поэтому это не имело смысла. Но я ни от чего не отказывался, когда тот мужчина говорил все это — иначе это выглядело бы слабостью.

Несколько дней спустя я вернулся на то самое место. Тогда Минго сказал мне, что он поспрашивал тут. И у мужчины, который приходил и орал на меня, была падчерица — Алиша. И эта Алиша была маленькой девочкой, и она повсюду рассказывала всем, что я ее парень. Должно быть, с этого все началось.

Я пошел и нашел ее. Я знал, где она может быть. Все дети ходят в одни и те же места, куда и я ходил, когда был ребенком. Потому что кварталы были все теми же, как и тогда. Но мне даже не пришлось спрашивать ни у кого. Когда я зашел в магазин сладостей, эта маленькая девочка с темными волосами и большими глазами вышла прямо на меня. Она взяла мою руку и вытащила меня на улицу. Я позволил ей это сделать.

Там была аллея рядом с магазином сладостей. В обед там пусто. По вечерам иногда нет.

— Почему ты сказала ему это? — спросил я ее. — Что я твой парень?

— Ну, так чтоб он оставил меня в покое.

— Я не понимаю.

— Он… достает меня. Я пожаловалась матери на него, но она ударила меня просто за то, что я это сказала. Мне нельзя ходить на свидания. Он… контролирует все. Я хотела его остановить. Поэтому я сказала ему, что ты мой парень.

— Почему я? Я слишком стар.

— Я знала, что он бы — прости — я знала, что он попытается заставить тебя оставить меня в покое. Но я видела тебя. Я спрашивала о тебе. Ты был… в тюрьме, верно?

— Ну да. И что?

— Ну, я решила, что ты не испугаешься его. Может, он бы испугался тебя, даже. Он никогда не был в тюрьме.

— Я не могу быть твоим парнем, — сказал я ей. — Ты просто ребенок.

— Моим парнем понарошку, — напомнила она мне, глядя на меня из-под длинных ресниц.

— Даже и понарошку нет.

Она скривилась, как будто собиралась заплакать. Но она не заплакала. Просто сказала: «Прости» — и пошла прочь.

Я сначала пошел за ней, но когда я сошел с аллеи, ее отчим был там. Он был зол и шумел. Она стояла перед дверь магазина сладостей, вокруг уже была маленькая толпа. Он ударил ее, и она упала на землю.

— Я предупреждал тебя, — сказал он мне, одна рука его скользнула в карман куртки.

Я мог с ним тогда поговорить.

Но так случилось, что я убил его.

Юристы сказали мне, что если бы у меня не было приводов, я бы мог побороться. У него был нож, у меня был нож. Мы боролись, и он умер.

Но у меня был привод. Причем связанный с ножами. Это случилось при разборках банд. У большинства были цепи и трубы, так что многие люди кричали и толкались и было трудно сказать, что случилось. Пара искр высеклась, но никто не паниковал, вы должны серьезно задеть кого-то, чтоб это случилось. В середине схватки мы с Сонни Трайоном отделились от остальных. Он был предводителем из другой банды. Я знал о нем, но он жил в нескольких кварталах оттуда. Это другая страна.

Все вроде бы остановились — они смотрели за нашей схваткой. Моя кровь кипела так, что я видел его сквозь красное облако. Сонни порезал меня, но я ткнул его под ребра, и он умер. Мне было 15, поэтому они не могли отправить меня во взрослую тюрьму, поэтому они посадили мне Внутрь.

У всех там были ножи. Они называли их черенки, их делали из всего — ложек, папок, даже туалетных щеток, — но они все работали одинаково.

Когда я вышел, я вырос. И я знал, как воровать. Я был слишком стар для банд. Я имею в виду, банды все еще были там, но они даже не ожидали, что я вернусь к ним.

Я никогда не использовал нож до того момента, на аллее. Но я всегда носил его с собой.

Юристы сказали мне, что я могу подать заявление. Что это было непредумышленное убийство. Мне бы дали пять лет. Если я пойду в суд, если они подадут на убийство, это будет пожизненно.

Я выбрал пять лет. Я был выпускником школы гладиаторов, так они называли воспитательное учреждение, поэтому я знал, что это будет, как Внутри. Опять ножи.

Чего я не знал, так это того, что пять лет, о которых говорили мне в юридической помощи — ну, это были пять лет до того, как я могу подать на условно-досрочное, не пять лет до того, как я выйду.

Ты, может быть, можешь обмануть инспектора по условно-досрочному, притвориться, что ты стал религиозным или еще что-то. Я, вообще-то, не знаю этого точно, но некоторые парни говорили, что можно. Что я узнал, что это ты не можешь обмануть других обманщиков. Ты не можете просто притвориться, что ты силен в этом. Ты должен это доказать. Они заставят тебя это доказать.

Так что, Инспектор продолжал давать мне отказы, держа меня за решеткой. У меня были хорошие записи, за последние несколько лет, перед тем, как я увидел его, но мне приходилось использовать черенок пару раз, когда я только пришел. Я не злился ни на кого. Это было просто для того, чтоб меня оставили в покое. Просто, как и в первый раз.


Еще от автора Эндрю Вакс
Полет ворона

Всегда кажется, что ты успеешь исправиться, объяснить. Но ведь могут и не спросить.


Дознаватель

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Испорчен от рождения

Рождаются или становятся злом? И осознает ли само зло, что оно зло?


Магия камней

Девочка пережила надругательство. Психолог говорит ей, что есть волшебные камни, которые помогут избавиться от страха и победить в суде. Только нужно верить в магию камней. Непутевый отец, подслушав разговор, считает, что ему тоже нужна такая вера.


Доброе дело

«Старуха выглядела такой старой, что могла бы быть сестрой Каина. И достаточно злобной, чтобы научить его всем приемчикам. — Ты попала в большие неприятности, чтоб найти меня, — сказала она блондинке».


Кусок города

Про карьерный выбор. А вы бы что выбрали?


Рекомендуем почитать
С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Терпеливый Арсений

«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».


От рассвета до заката

В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.


Жук, что ел жуков

Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.


Охота на ведьм

Мы сами выращиваем чудовищ…


День нарядов

Обычная история ненужных детей.


Корешки

«…Шон не мог решиться. Его любимые кроссовки не изменят его статус, лежа в шкафу, но если он выйдет в них… это рискованно. Трущобы были полны бродячих банд. Они бы забрали вашу одежду через секунду, оставив вас истекать кровью на земле, если бы вы пытались их остановить. Школа была рядом, но это была бы длинная, длинная прогулка».


Бандит

«В Групповом доме были плохие дети, как я, на пути из колонии. Приходилось жить там, пока они не разрешали тебе уйти в реальный мир. Но там также были и другие дети, дети, которые ничего плохого не совершили, но их там заперли, потому что никто не хотел их. Там был такой Родни…».