Доброе дело - [5]

Надежда счастьем сердце наполняет

Вдали горит грядущих дней заря

Преклоню свои колени...

Нора хотела упасть на колени прямо там. Она хотела преклонить колени возле Сорена и положить голову на скамейку возле рояля, как она делала много лет назад. Он играл песню, потому что знал, она любила ее. И даже не подозревал, что она могла слышать его. Он играл в память о той ночи и всех рождественских ужинах, что они тайно провели вместе, каждый из которых был более священным, чем предыдущий.

Она могла постучать в дверь, и музыка бы прекратилась. Он бы подошел к двери, открыл ее и впустил ее, он бы бил ее так жестко, как ей нравилось, занимался бы любовью с ней всю ночь. Нора подняла руку и остановилась в двух дюймах от древесины. Она замерла. Сегодня был день рождения Сорена. Если она переступит порог этой ночью, то она знала, что подарит ему себя. Но не только на эту ночь, а навсегда. Она потеряет Уесли, если это сделает. Она потеряет жизнь, что строила для себя самой. Она даже потеряет свое имя.

Скандально известная Госпожа Нора снова превратится в Элеонор, если вернется к Сорену. Смогла бы она? Или он бы позволил ей остаться собой? Возможно, он бы разрешил ей оставить свое имя. Может быть, они нашли бы другой способ быть вместе. И может быть, в ее доме появятся волшебные эльфы и коронуют ее королевой Рождественских Фей. Милая фантазия, но Сорен уже говорил ей, когда и, если она вернется к нему, первым его приказом будет бросить работу у Кингсли. Она может быть с Сореном, или быть Госпожой Норой. Она не может быть обеими одновременно.

Нора не стала стучать; опустив руку, она сделала шаг назад. Но прежде чем уйти, Сатерлин протянула руку и нарисовала пальцем сердечко на окне.

- Счастливого Рождества, Сэр, - прошептала она в зимний ночной свежий воздух. - С днем рождения, любовь моя.

Отходя от дома священника, она выбрала другую дорогу. Нора пошла по нетронутой заснеженной земле, оставляя маленькие, хорошо знакомые следы позади себя. По крайней мере, он будет знать, что она была рядом. Иногда этого достаточно, чтобы преодолеть трудный день – знать, что кто-то был рядом.

Может, в один из этих дней ей надоест быть Госпожой Норой, и она вернется к нему, снова упадет на колени возле его ног. Возможно, однажды она бросит свою новую жизнь, что строила для себя и будет снова принадлежать ему. Но не сегодня. Она уже сделала ему подарок на рождество и день рождения в этом году. Он не получит ничего больше.

Нора потратила сорок минут на обратный путь к дому. Она сделала это из-за Рождества, даже если она его не отмечала. Когда-то, Рождество было страшным временем для ранних христиан, поэтому она скрывали сие торжество под знаменем язычников. А совсем ранние христиане вообще не праздновали Рождество, говорила она себе. В этом году она будет одним из них. Она просто пропустит Рождество, и это будет прекрасно.

Когда Нора остановилась на подъездной дорожке, то заметила в окне свет. Она что забыла выключить лампу, когда уходила?

Сатерлин открыла дверь и обнаружила парня, сидящего на полу в центе гостиной и упаковывающего подарок. Он был одет в джинсы и красно-зеленую клетчатую рубашку поверх белой футболки с V-образным вырезом. Рождественские огоньки на елке, такие яркие и блестящие, также освещали его светлые волосы в красный и зеленый.

- Черт побери, Уес! Что ты тут делаешь?

Уесли улыбнулся ей, и в доме неожиданно наступило лето, несмотря на то, что за спиной была зима.

- Я сказал маме и папе, что должен работать и смогу побыть дома только пару дней. Мы встретили Рождество вчера. Я вернулся после обеда.

- Но...

- Я знаю, твой отец давно умер, - сказал он немного смущенно. - И ты говорила, что давно не ладишь со своей матерью. Ты не отмечаешь Рождество со своими друзьями, как раньше... Мне просто не хотелось, чтобы ты была одна.

- Хорошо. Черт.

- Поскольку мне бы не хотелось быть лжецом, ты должна дать мне работу, - сказал Уес. - Убраться еще раз в твоем кабинете?

- Ты клялся, что больше не будешь чистить мой кабинет после прошлого раза.

- О, да, - сказал он, слегка покраснев. - Это было... своего рода психологической травмой.

- Я клянусь, что анальные пробки в нижнем ящике были не для меня. Мои в моей спальне. Те, что в моем кабинете были для моего клиента.

- От этого не становится лучше, Нор. И я даже не хочу знать, почему ты хранишь их рядом с запасными картриджами для принтера.

- Это нижний ящик. Конечно, я храню их там. Где ты хранишь свои анальные пробки?

- В моей заднице.

- И почему я не догадалось об этом?

Нора встала на колени рядом с устроенным Уесли беспорядком из оберточной бумаги, ленточек и бантиков.

- Так, никакой уборки в твоем кабинете. Что я еще могу для тебя сделать? - спросил Уес, приклеивая ленточку ко дну коробки.

Завернутая коробка выглядела до ужаса милой, хоть и в небрежной упаковке. Она бы могла научить его как правильно заворачивать подарки на этой неделе.

- Ты вернулся пораньше от своей семьи, чтобы провести Рождество со мной. Ты не должен ничего больше делать. Серьезно. Тебе даже не следовало делать и это.

- Мне нравится делать большие Рождественские подарки. Я не могу купить тебе новый автомобиль или дом, или еще что-нибудь, не то что бы ты нуждаешься в другой машине или доме. Но я могу подарить тебе себя на Рождество. Если ты хочешь меня. Ну, знаешь, мою компанию.